Чтобы не давать Тимошенко слишком большой власти, Сталин одновременно с назначением Мерецкова сделал Буденного первым заместителем наркома обороны. Начальник Генштаба отодвинулся на третью ступеньку в военной иерархии, а Буденный обрел больше возможностей для контроля за действиями Тимошенко. Что же касается судьбы Мерецкова, то она сложилась весьма драматически. На второй день Великой Отечественной войны он был арестован по делу Штерна, Рычагова, Локтионова и других военачальников. Кирилла Афанасьевича пытали и заставили признаться в участии в заговоре. Но Сталин Мерецкова пощадил, расстреливать не стал и отправил представителем Ставки на Северо-Западное направление, а, потом назначил командующим Волховским фронтом. Жуков говорил писателю Евгению Воробьеву, как Сталин осенью 41-го вспомнил о Мерецкове и решил вернуть его в армию, сказав при этом: "Довольно ему прохлаждаться!" Иосиф Виссарионович забыл уточнить, что несчастный генерал армии прохлаждался в тюремной камере, где над ним очень основательно потрудились костоломы из НКВД. Из-за этого, а также по причине царившей в камере сырости Кирилл Афанасьевич после освобождения с трудом мог ходить. "Кто-то сообщил об этом Сталину, рассказывал Георгий Константинович. - А может, он и сам заметил. Но только с того дня Мерецкову одному разрешалось сидеть, когда мы все в присутствии Сталина стояли". Горькая ирония: Мерецкова назначили вместо Шапошникова, в частности, потому, что он обладал отменным здоровьем. А теперь, после двух с половиной месяцев тюрьмы, Кириллу Афанасьевичу даже стоять на ногах было тяжело, и от былого здоровья не осталось и следа.
Перемены, происшедшие в высшем руководстве Красной Армии в августе 1940 года, в целом означали укрепление позиций Буденного и Тимошенко, т. е. тех, кто благоволил Жукову. Возможно, теперь Георгий Константинович рассчитывал, что удачный доклад поможет ему продвинуться на следующую карьерную ступеньку стать заместителем наркома обороны, которому на случай войны было бы поручено руководство войсками на считавшемся главным Юго-Западном направлении.
Доклад удался на славу. На совещании Жуков заявил коллегам по поводу советского наступления на Халхин-Голе: "К этой операции командование готовилось достаточно серьезно, она была продуманной всесторонне как с точки зрения оперативной, так и с точки зрения материального обеспечения, с точки зрения оперативно-тактической внезапности. Этой операции предшествовала упорная борьба за господство в воздухе... По бомбардировочной авиации было достигнуто превосходство в 3 раза, по истребителям - около 2 раз. Замысел операции... заключался в том, чтобы ударом сильных фланговых группировок уничтожить слабые фланги противника, оперативно окружить противника в намеченном районе и не далее государственной границы, ибо удар дальше был запрещен правительством, окружить противника в этом районе и затем его уничтожить... Что необходимо отметить характерного и поучительного в этой операции? Это, прежде всего, вопрос внезапности. Вопрос внезапности, вопрос маскировки был, есть и будет главнейшим элементом в победе как в операции, так и в бою... Командование принимало все меры... чтобы создать у противника впечатление, что мы не готовимся наступать, а готовимся обороняться. Для этого были приняты все меры, включая дезинформацию и применение широковещательной станции, имитирующей по ночам окопные и всякие инженерные работы. Были выпущены различные специальные листовки с целью обеспечения проведения оборонительных мероприятий и т. д. По радио передавались различные сводки, характеризующие настроение командования по подготовке оборонительной операции. И японцы, как потом выяснилось, действительно, до часа удара не предполагали и не знали о готовящемся наступлении. Была принята особая осторожность при донесении в Москву в Генеральный штаб плана операции, а срок удара был донесен, по существу, накануне самой операции... Оперативное окружение переросло в тактическое окружение, и противник был действительно уничтожен в намеченном районе. Попытка противника нанести контрудар во фланг... встретила организованное сопротивление, контрудар организованной обороны и танковой бригады. При подготовке этой операции особое внимание было уделено вопросу организации взаимодействия танков, артиллерии, пехоты и авиации. Для этой цели мы усиленно занимались в течение месяца в тылу своих войск в 25-30 километров".
Эта часть доклада, несомненно, была написана Баграмяном и Ивановым на основе материалов, предоставленных самим Георгием Константиновичем. А вот "общетеоретическая" часть, посвященная опыту Второй мировой войны и его применению в Красной Армии, по всей вероятности, представляет собой плод неустанного труда двух бывших преподавателей-генштабистов. Звучит она очень солидно: "Что особо поучительного из действий на Западе?
1. Это смелое и решительное применение танковых дивизий и мехкорпусов в тесном взаимодействии с военно-воздушными силами на всю глубину оперативной обороны противника.
2. Решительные удары механизированных корпусов во встречном сражении и стремление их смело и самостоятельно прорываться в тыл оперативной группировки противника.
3. Массовое применение парашютных десантных частей и воздушных дивизий для захвата важнейших объектов в ближайшем и глубоком тылу противника, при этом частое применение этих войск в форме противника.
4. При прорыве УР (укрепленных районов. - Б. С.) немцы особое внимание уделяли тесному взаимодействию пехоты, артиллерии, танкам, саперам и авиации. Прежде чем атаковать тот или иной УР, в тылу немцев шла усиленная подготовка к атаке на учебных полях и макетах. В общем, немцы в этом отношении целиком использовали опыт Суворова по подготовке штурма Измаила".
Жуков-Баграмян-Иванов сделали вывод, что современные технические средства борьбы позволяют наступающей стороне "уничтожить не только полевую оборону, но и, как это показано на деле, прорвать современную укрепленную полосу". При этом с вводом мощной подвижной группы можно "нанести решительное поражение оперативным резервам и развить успех оперативный в успех стратегический". Неприятельскую же авиацию необходимо вывести из строя "мощным и внезапным ударом" на всю глубину планируемого наступления, обеспечив себе господство в воздухе.
Докладчик предложил примерный план будущей наступательной операции в масштабе фронта: "В условиях нашего Западного театра военных действий крупная наступательная операция со стратегической целью, мне кажется, должна проводиться на широком фронте, во всяком случае, масштаба 400-450 км.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});