моей концентрации. Быстро, красиво, точечно. Мой рой расчленял дроидов одного за другим, никак не страдая от открытой ими беспорядочной стрельбы в воздух. Можно было не напрягаться самому и с первой партией. На будущее.
Я уже обшарил весь дом. Казалось, теперь он был абсолютно пуст. Но нет. Я слышал его дыхание и его страх. Я настроился на него всем своим чутьём. Ханнари был где-то здесь. Где бы спрятался я, обнаружив, что возможности удрать нет?
Наверняка, есть ещё какой-то секретный бункер, куда не проникли мои дроны. Я помчался вниз, на нижние этажи. Страх Ханнари тянул меня, словно невидимые нити тянут голодное животное. Вилла также находилась на склоне, нижние этажи были таковыми условно: задняя стена дома была встроена в камень, а передняя, снабжённая огромными окнами нависала над пропастью. Отсюда открывался вид на ночной Анар-Керас со стороны космодрома Нирилдарион.
Здесь была личная зона отдыха. Где, мать его, бункер? За два часа я настолько привык в возможности видеть на километры вперед, составлять трёхмерные модели помещений в голове, распознавать лица, что, сразу лишившись этого, почувствовал легкое раздражение. Теперь по-старинке. Только я и моё чутьё. Ванная пуста, терраса тоже. Основной вход я заблокировал.
Нормальный хороший параноик должен был построить тайные переходы по всему дому. Я положил руку на стену и закрыл глаза. Тук-тук. Где ты, маленький пугливый ном? Картина. Огромный портрет Ханнари в полный рост. Космос, ну и клише. Уголок губы сам собой приподнялся в ухмылке. Да, именно там я бы и прятался, будучи Ханнари.
Рука потянулась за плазмоганом. Пустой. Это был последний. Я протянул руку к картине, намертво впаянной в стену, чтобы прожечь её насквозь. По полупрозрачному телу прошла рябь. Нейронная ловушка. Правда она была рассчитана на нервную систему существа, сотканного из плоти и крови. По руке проходили уплотнённые импульсы энергии. Ощутимо, но меня это не трогало. Тридцать секунд, и картина рассыпалась в прах.
Я понятия не имел, почему трачу на это время и шёл только за своим чутьём. За стеной оказалась литая стальная дверь, без единого отверстия. Наверное, когда-то я был хорошим охотником, и, глядя на эту дверь, хищно улыбнулся своему новому открытию. Идея заставить противника тратить уйму времени на то, чтобы прожигать стальные двери, за которыми никого нет — была хороша. Но я снова услышал его далёкое сбивчивое дыхание и резко обернулся в сторону террасы. Правильно. И я бы тоже не стал загонять себя в железную ловушку, из которой нет выхода.
Я вышел на огромный балкон. В лунном свете Ланнаргон Ханнари спускался вниз по скалистым склонам, под углом сорок пять градусов, прижавшись к ним животом, то и дело посматривая вниз. Он как раз дополз до удобного уступа, на который я уже приземлялся, встречая его с распростёртыми объятиями.
— Сейчас здесь будет армия, идиот!
Логично. Он уже должен был вызвать подкрепление и запросить эвакуацию. У меня несколько секунд.
Ханнари махнул рукой, и я отлетел с уступа на несколько метров ниже. Хорошо, что скалы были не отвесные. Значит, всё-таки телекинетик. Не понимаю, зачем тогда убегать? Он бы справился со мной, как справлялся Тенемхет. Я призвал сюда свой рой. Не знаю, на что они способны в схватке с телекинетиком. Вот и посмотрим.
Ханнари стал отмахиваться от моего назойливого роя, не давая им приблизиться. Хотя они ничего не могли сделать с его жалкой жизнью, он не знал об этом. Они получили приказ всячески досаждать ему, подобно надоедливым мухам, окутывать плотным туманом и мешать двигаться, пока я взбирался обратно на уступ. Он сотворил вокруг себя щит кинетической энергии. Тот, который однажды уберёг Тенемхета от гибели. Но рой полностью облепил его, лишая всякого обзора и не давая двигаться вперед. Я уже стоял возле него, хотя Ханнари этого даже не видел, а я — не имел представления, как до него добраться.
Его щит — энергия. Я — теперь тоже не так плотноматериален, как раньше. Мои светящиеся пальцы прикоснулись к его щиту. Почему бы просто не попробовать его прожечь. Так же, как картину до этого. Я напрягался, но ничего не получалось. На горизонте от космодрома уже летели несколько светящихся точек. Эвакуация для Ханнари. Они не должны успеть. А я — я не должен напрягаться. Напряжение даёт лишь большее сопротивление. Глаза закрылись. Нужно просто почувствовать, как моя энергия, сплетается с той, другой, обтекает её, подобно воде, смешивается с ней, а затем разделяется вновь, уже по ту сторону барьера. Это ведь так просто. Это не требует никаких усилий. Всего лишь навсего одна энергия, другая, они танцуют, они соединяются и разделяются вновь.
Я открыл глаза. Я уже был внутри щита Ханнари, а его глаза были полны ужаса. Бесполезный щит он тут же убрал и вновь пытался отбросить меня телекинезом. Но теперь что-то изменилось. Я видел его. Видел эту чуть туманную, легкую белую энергию, которую он бросал в меня, и смог увернутся. Она была не более, чем очередным видом оружия, от которого можно было уклониться так же, как от всех прочих.
Я залетел Ханнари за спину и схватил за шею, поставив на колени.
— Кусок гарайского дерьма, — шипел мужик. — Кем ты себя возомнил?
— Я просто делаю свою работу, — меня никак не трогали ни его оскорбления, ни злоба. Он и его эмоции были мне совершенно безразличны. — Даю этому миру второй шанс. Без вас.
— За мной уже летят. Ты здесь один, убери от меня свои грязные гарайские лапы.
— Да ты расист, — я сам не заметил, как снова принял свою привычную форму. И очень зря. Человеческая гормональная система взорвалась норадреналином. Дикая ярость захватила полностью, в голове всплыла картина вырванного у Тенемхета копчика.
Приближающиеся огни яхт его сообщников всё больше и больше доводили до точки кипения. Сам по себе выдирающийся Ханнари не причинял никакого беспокойства. Я смотрел лишь на приближающийся мини-флот, как завороженный, понимая, что сейчас подельники Ханнари вырвут его из моих рук, и я потеряю его навсегда. Последней каплей стал звук лезвия, которое вытащил ном. В моей левой руке что-то хрустнуло как раз в тот момент, когда перед площадкой зависла двухместная яхта. Я всё ещё смотрел на неё, не мигая, пока Менхит Рахт собственной персоной выбирался из неё.
Когда его ноги коснулась скальной породы, я бросил к ним позвоночник Ханнари.
— Эпично. Эпично, ллейр Дан-Эйра. — Рахт нисколько не расстроился, даже улыбнулся. — Кроваво, но да. Мне скорее нравится.
Было странно, что он не боялся меня, что не стал стрелять, что меня ещё не расплющило одной из яхт, на всей скорости припечатывающей