У, зараза! Отстригу, так и знай!
— Пусти!
Трудно объясняться, когда чувствуешь не только неровности пола, но и… хм… другие неровности. Горячее дыхание обжигает шею, от которой по всему телу разбегаются щекотные мурашки, а серые глаза напротив наливаются золотом ярости.
Или другого, не менее сильного чувства?
— Обойдешься. — За ухом скользнули сухие горячие губы. — Я жду объяснений.
Под бешеный грохот двух сердец не то что говорить, думать с трудом удавалось. И уж точно не было ни малейшего желания что-то объяснять. Вот бы сейчас зарыться пальцами в жесткие пряди, притянуть его ближе…
Нет уж, милый, сегодня последнее слово будет за мной! Чуть повернула голову, приоткрыла губы и, не скрывая истинных чувств, заглянула в черно-золотые глаза. А когда он попался, то есть потянулся за поцелуем, ка-ак заверещу:
— Ой, болит-болит!..
Раненая я или где?
Дасха с меня как ветром сдуло. Больше того, пришибленную и горестно постанывающую колдунью бережно транспортировали на кровать, устроили с комфортом и принялись сдувать пылинки. Я же глотала улыбки, наслаждалась, а заодно рассказывала о пережитых злоключениях.
И с каждым моим словом Марлекс зверел все больше.
— Глянь ты, Прародители нарисовались! Видно, забыли, где их место. Так я живо напомню! Пыли от их Храма не оставлю!
Мм? Какие мы воинственные, однако. И в реальности своих угроз ну ни капельки не сомневаемся.
— Да ну его, ты лучше про инициацию расскажи.
Серьезно, кому, как не дасхам, знать все о сависах? Врага надо изучать со всей тщательностью.
— Там все просто: дар будят, потом еще какое-то время учат им пользоваться. У нас, к слову, точно такие же порядки.
Ага. Значит, меня бросили на произвол судьбы? Учить-то некому.
Мужчина опустился на колени у кровати и долго, не отрываясь смотрел мне в глаза. Будто пытался отыскать там новообретенную силу. Или что-то еще… Теплые пальцы зарылись в кудрявые волосы. Скользили, гладили, успокаивали… Иногда цеплялись или тянули слишком сильно, но возмущаться не было никакого желания. Напротив, я кроткой кошкой ластилась к его ладони, только что не урчала от удовольствия. И то потому, что не умела.
— Так ты меня не ненавидишь? — спросила полушепотом и затаилась в ожидании ответа.
— Брось, Дымка, — отмахнулся дасх. — В тебе больше человеческого. Вон даже не слышно этого проснувшегося дара. Хотя…
Очередная подлянка не заставила себя долго ждать. Я повернулась и подперла подбородок кулаком.
— Что — хотя?
— Насколько мне известно, только близкий родственник мог перетянуть тебя сквозь миры. Кровная связь должна быть очень сильна. Отец — не меньше! Даже у деда бы вряд ли вышло, а всякие дядюшки вообще не в счет.
Меня окатило волной злости, так что даже жарко стало. Подлец! Трус! Подумаешь, жизнь он мне спас. А в содеянном признаться не осмелился…
— Не думай об этом. — Марлекс, как всегда, безошибочно угадал мое состояние. — Не сейчас. Придет время — доберемся еще до них. И до Грина твоего тоже.
От этих обещаний, данных тихим, вкрадчивым голосом, на душе потеплело. Потому что сомневаться не приходилось — сдержит. И придется вышвырнувшим меня родственникам как минимум объяснить свой недальновидный поступок. И соритам обязательно отольются сироткины слезы.
И это будет даже не месть. Так, справедливость.
— А у меня для тебя подарок есть, — вырвал меня из приятных раздумий крылатый, после чего осторожно подвинул и устроился рядом.
Подарок? Заинтересовавшись, я даже перестала корчить из себя умирающую.
— Владей! — и с гордостью извлек из кармана прозрачный кристалл на длинной серебряной цепочке.
— Это то, о чем я подумала? — уточнила настороженно, на всякий случай сдерживая восторг.
Амулет, открывающий переходы! Дорогая вещица. И редкая. Мы с Бриалиной, несмотря на приличный достаток, ни купить, ни сделать его, увы, не могли. Вот и мотались в школу своим ходом, что, признаться, лично у меня восторга не вызывало никакого.
— Милая, предполагается, что я всегда знаю, о чем ты думаешь, — самоуверенно ухмыльнулся дасх.
Откуда у него деньги на такой подарок, учитывая, что совсем недавно нечем было за лечение платить, я в целях сохранения внутреннего равновесия решила не спрашивать. Нервы целее будут, им и без того в последнее время регулярно достается.
— Да, чуть не забыл! Он настроен только на нас двоих. То есть ты можешь перенестись ко мне, а потом вернуться в исходный пункт. Удобно, правда?
И почему я совершенно не удивлена, а? Этот дасх даже подарки делает исключительно с личной выгодой. И свободу мою не ограничивает ну о-очень своеобразно.
Но протестовать не стала. Ничего, милый, я тоже умею играть в эту игру…
— Спасибо, — мурлыкнула благодарно, даже к щеке поцелуем приложилась.
— Я знал, что тебе понравится.
Теплая ладонь снова скользнула по волосам, погладила щеку и переместилась к застежкам платья.
Э-э-э! Мы так не договаривались!
— Ты что делаешь?! — вопросила придушенно, стараясь скрыть охватившую тело дрожь.
Я сильно против! Наверное… По крайней мере, разумом.
— Как — что? — Черные брови невинно скользнули вверх. — Провожу ревизию. Должен же я знать, на сколько кусочков рвать твоего благодетеля.
Пока мы пререкались, ловкие пальцы успешно справились со своей задачей.
— Врушка, — фыркнул Марлекс, который уже прекрасно знал, что никаких серьезных повреждений на мне не осталось.
Теплые, чуть шершавые руки мягко легли на обнаженную кожу. Обняли за талию, погладили то место, где должен был красоваться шрам. Сердце радостно забилось. Я откинулась на подушки, блаженно зажмурилась, полностью отдаваясь ощущениям.
Внутренний огонь откликнулся мгновенно, расползаясь по телу густой, тягучей лавой. Слился с темным, сжигающим дотла пламенем дасха. Сорвался с губ тихим стоном.
Послав врожденное благоразумие в прекрасное далеко, я вцепилась в ворот черной рубахи и притянула Марлекса ближе. Повернула голову в ожидании поцелуя… Мы ловили прерывистое дыхание друг друга, путаясь дрожащими пальцами в волосах и остатках одежды. Пожалуй, ради этого можно даже простить нерадивого покровителя. И забыть, как глупый сон, внезапно свалившихся на голову сависов.
Впрочем, законы всемирной подлости работают круглосуточно, без праздников и выходных. Стоило мне окончательно разомлеть в сильных руках, а платью золотистым облаком улететь на пол, как в дверь громко затарабанили. Нарочно момент выбирали, не иначе!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});