Читать интересную книгу Гостомысл - Александр Майборода

— Отойдем, — сказал он и прошел в сторону от стругов на несколько шагов, так, чтобы их никто не мог слышать. Рядом с ним встали Стоум, Девятко и Ратиша.

Девятко неодобрительно покосился на Ратишу и хотел было прогнать его, но вовремя вспомнил, что тот любимец князя, и ничего не сказал.

— Что должен сделать отряд? — спросил Гостомысл Стоума.

— Ничего особенного в этой вылазке не намечается, — начал докладывать Стоум. — Девятко должен дойти до города, по пути спрашивать встречающихся купцом и рыбаков о том, что делают даны и нет ли у них сведений о их планах, а затем, по возможности не вступая в стычки, вернуться назад.

Девятко слушал воеводу внимательно, кивая головой, но Гостомысл почувствовал в его движениях, во взгляде какое-то подспудное неверие.

Это Гостомыслу не понравилось, — боярин, идущий в разведку с таким настроением, будет чрезмерно осторожничать и обязательно упустит представившийся удачный момент. В таких вылазках предводителю, чтобы достичь успеха, необходимы азарт и лихость.

Когда Стоум закончил доклад, Гостомысл решительно проговорил:

— Вот что, бояре, я сам возглавлю эту вылазку!

Стоум не поверил своим ушам.

— Князь, ты шутишь?

Девятко, покосившись удивленным взглядом, еще больше нахмурился, — понятно было, что если пылкий юноша возглавит вылазку, то при первой же возможности он полезет в драку, — но перечить князю не стал.

— Я пойду на головном струге, Ратиша на второй струг, а ты Девятко садись в последний, — распорядился Гостомысл.

Получив приказание, Девятко молча ушел на свой струг.

— Князь, разреши я буду с тобой? — сказал Ратиша.

— Нет, — сказал Гостомысл.

— Я тоже пойду с тобой, — сказал Стоум. Он также удивился неожиданному решению князя.

— Мне няньки не нужны, — сказал Гостомысл.

— Зря ты так, — обиженно проговорил Стоум, — я прошусь с тобой не в няньки, а для защиты; нельзя быть таким неосторожным.

— Ладно, — с досадой проговорил Гостомысл, — но для защиты я Ратишу возьму, а ты в городе оставайся.

— Князь, а стоит ли тебе все же идти в поход? У тебя и тут дел много, — осторожно сказал он.

Гостомысл взял его руку.

— Подумай, Стоум, ты мудрый человек; если я не будут ходить в походы, разве не скажут дружинники, — «Гостомысл отсиживается в городе, а других посылает воевать. Разве нам нужен робкий князь?» Не уйдут ли они после этого к другому князю? Я думаю так, — если я хочу сохранить дружину, то мне надо ходить в походы, и быть в дружине первым воином, как мой дед и отец. Так что не обижайся. А с делами в городе ты и сам справишься.

Глава 62

Так как от результатов задуманной миссии зависела судьба данов, захвативших словенскую столицу, то Готлиб и Харальд постарались отправить посольство, как можно скрытнее. Для этого, хотя и должен был конунг сам проводить такое важное посольство, но на причал он не пошел. Всеми делами занимался Харальд.

Несмотря на то, что пир продолжался почти до утра, Харальд с вечера проследил за подготовкой кораблей к походу, а утром пришел на берег реки еще до восхода солнца. Вместе с ним пришли четверо слуг, которые несли на носилках тяжелый бочонок.

В предрассветном сумраке корабли, тихо поскрипывая деревом, покачивались у причалов. Их было три. Еще один из кораблей стоял немного в стороне.

К нему и направился Харальд.

Томас к делу отнесся добросовестно: путь к кораблю преграждали два мечника с короткими копьями, со щитами и в полных доспехах; они задерживали всех, кто направлялся к кораблю, за делом каким или без дела, и хмурым видом советовали убираться от корабля подобру-поздорову.

Заметив Харальда со свитой, они копьями преградили ему путь.

— Не узнали, что ли, меня? — спросил Харальд.

— Узнали, — ответил один из мечников.

— Ну и что же? — спросил Харальд.

— Томас приказал никого без его разрешения не пускать. Это приказ конунга, — проговорил тот же воин, и в его глазах метнулось беспокойство. Он знал буйный характер воеводы.

Харальд медленно потянул меч из ножен и с угрозой проговорил:

— Никто не может мне препятствовать...

— Это воевода, пусть проходит! — послышался голос со стороны корабля, и на причале появился Томас.

Харальд вернул меч на место.

— Судно и команда готовы к походу, — доложил Томас.

— А почему они не пускают меня к кораблю? — зло спросил Харальд, кивнув головой на застывших мечников.

— Конунг велел все хранить в тайне и никого не пускать, — сказал Томас.

— Даже меня? — спросил Харальд.

— Даже тебя! — сказал Томас.

Харальд усмехнулся.

— Ты слишком смел. А конунг слишком боится, что о нашем посольстве пройдет слух. А тут всего-то — пройти немного по озеру и выйти в море.

— Мои воины даже не знают, куда мы идем. Я им говорю, что мы идем в разведку, — сказал Томас.

— Ладно, конунгу виднее, что делать. Он у нас за всех думает, — сказал Харальд и поинтересовался: — Ты кого из людей взял?

— Воинов немного — всего пять человек. Тех, кого ты назначил. Остальные гребцы и слуги, — сказал Томас.

— Хорошо, — кивнул головой Харальд и, понизив голос до шепота, сказал: — Мы принесли бочонок с золотом. Бери его на судно и без промедления уходи.

— Идемте за мной, — сказал Томас носильщикам.

— Нет, — сказал Харальд. — Раз ты говоришь своему отряду, что идете в разведку, то не будем вызывать сомнения у людей в этом; поэтому пусть твои заберут бочонок.

— По весу бочонка они догадаются, что в нем золото. Лучше если бы они не знали об этом, — сказал Томас.

— Ладно, — сказал Харальд и приказал носильщикам отнести бочонок на корабль.

Вместе с ними ушел и Томас. Бочонок он велел положить около мачты, а наблюдавшей за его действиями команде сказал, что в бочонке вино.

Это объяснение удовлетворило любопытство команды, и Томас вернулся к Харальду, который одиноко стоял на причале.

— Все сделано! — доложил Томас Харальду.

Харальд взглянул на горизонт, где солнце уже показало край.

— Пора идти. Удачи тебе, — сказал Харальд и обнял Томаса.

Томас был удивлен столь необычному обхождению, ведь он всего лишь малоизвестный мечник.

Выпустив Томаса из объятий, Харальд проговорил:

— Томас, тебе улыбнулась удача: конунг поручил тебе важную миссию. Не жалей золота, помни об одном — ты должен привести сюда весной много людей с оружием. От этого зависит наша жизнь. Поэтому нахваливай здешние места, как свою дочь, которая засиделась в девицах. Тащи всех, кто захочет идти с тобой. На месте разберемся. И если ты выполнишь поручение конунга, то получишь большую награду, в сравнении с которой этот бочонок золота всего лишь жалкие гроши. Конунг хочет отдать тебе в управление один из этих краев.

— Мне золото не нужно, — сказал Томас.

Харальд едва заметно улыбнулся, он знал слабое место христианина и проговорил:

— Зато тебе нужно обратить в истинную веру дикарей.

В глазах Томаса блеснула радость и надежда.

— Ты один из нас, ты христианин? — быстро спросил он.

— Не важно, кто я. Я верю в бога. А бог один, — уклончиво сказал Харальд и хлопнул Томаса по плечу. — Все! Тебе пора. И пусть бог шлет тебе удачу.

Томас ушел на корабль. Гребцы оттолкнулись от причала, сразу поставили парус, и корабль стал набирать ход.

Проводив взглядом корабль Томаса, пока он не скрылся за поворотом реки, Харальд удовлетворенно проговорил под нос, — итак, это дело сделано, пора заняться другим, — и направился к оставшимся трем кораблям.

Его ожидал Трюгви.

— Задерживаемся, Харальд, — сказал он, показывая головой на выползающее из-за горизонта свекольно-красное солнце.

— Не беспокойся, Трюгви, так задумано, — сказал Харальд.

— А куда пошел тот корабль? — спросил Трюгви.

— Я его послал в разведку, — сказал Харальд.

— Один корабль в разведку? А если он встретится с противником? — спросил Трюгви

— Тогда развернется и будет удирать, пока не наткнется на твои корабли. А ты разобьешь противника, — сказал Харальд и, нахмурив брови, проговорил: — Ты, Трюгви, не проявляй лишнее любопытство. Куда надо, туда и послали корабль. А ты на своих кораблях иди туда, куда тебе велено.

— Конечно, Харальд! — поспешно сказал Трюгви.

Харальд бросил взгляд на расцветшее солнце и сказал:

— Ну, все, пора и тебе идти. Выясни все, что делают словены. Ну а будет возможность, — возьми их крепость.

Глава 63

На рассвете ветра не было, поэтому шли сначала на веслах. Но, когда солнце приподнялось над горизонтом, небольшие волны начали обгонять струги, Гостомысл отдал сигнал поднять паруса.

Как только парус на струге был поднят, Девятко улегся у мачты и закрыл глаза. Он пытался дремать, но в голову лезли тревожные мысли.