напряглась. Черт! Он имеет в виду меня? Только не это!
– Я повешу этот список здесь на стене. Обязательно проверьте, нет ли там вашего имени. Школьный совет распределит вас по группам. Одни отправятся в дома престарелых, другие – в детские приюты. Автобусы отходят в девять утра. Не опаздывайте! Возможно отсутствие только по очень уважительной причине!
– Вот не повезет же кому-то, – беззаботно произнесла Эрика.
У меня же появилось плохое предчувствие. Я больше не слушала причитания подруги, а думала только о дурацком списке имен и молилась, чтобы там не было моего.
Когда директор, наконец, нас отпустил, школьники толпой повалили из зала. Я медленно подошла к стене, ладони вдруг вспотели. Подняв глаза на список, пробежалась по именам. И, конечно же, мое там было. Я тяжело выдохнула, проклиная все на свете. К моему еще большему разочарованию, имя Тайлера красовалось прямо рядом с моим.
Настроение было испорчено. Никто из моих друзей не собирался участвовать в благотворительности. Представляла, как будет погано провести весь денег со всякими ботаниками и неудачниками. И ведь нельзя будет смыться пораньше или вовсе не прийти. Директор и так уже заточил на меня зуб.
Чем ближе суббота, тем мрачнее становилось мое лицо. В пятницу ребята ездили на выездной футбольный матч, я же, как обычно, осталась дома. Томми позвал меня в боулинг с его друзьями, но я отказалась, потому что мне завтра с утра надо ехать на дурацкую благотворительную акцию, и мне не стоит выпивать. А если я не буду пить и к тому же у меня комендантский час, то на кой черт ехать куда-то? И вообще, почему Томми вспоминает обо мне только к выходным?
В субботу злая и угрюмая я приехала на школьную парковку к половине девятого утра. Нас должны были распределить по автобусам. Я заранее взяла с собой наушники и не забыла прихватить ланч. О еде мы должны были позаботиться сами. Запихав ланч и прочее свое барахло в рюкзак, вышла из своего Ниссана. День обещал быть солнечным, и я, сняв с себя кофту, бросила ее в машину, оставаясь в одной футболке.
Не знаю, чего так жаловался директор, мне кажется, собралось человек пятьдесят, а то и больше. Я подошла к учителю, чтобы узнать, куда меня распределили. Пятый автобус. Я в составе группы, которая собиралась в детский приют. Ладно, хотя я не очень ладила с детьми. Вернее, у меня не было никакого опыта. Надеялась, дети будут не слишком маленькие и плаксивые.
Зайдя в автобус, мрачно окинула его взглядом. Некоторые ребята тут же начали меня рассматривать. Эти придурки сих пор шептались обо мне.
– Чего уставился? – раздраженно бросила я в сторону одного из них, и он, смутившись, отвел глаза.
Да, когда у меня паршивое настроение, я заводилась в считанные секунды, только дайте мне повод. Я прошла в самый конец автобуса и села на предпоследнее сиденье у окна. Достав наушники, включила музыку, пока другие ребята потихоньку рассаживались по свободным местам. Я закрыла глаза, пытаясь расслабиться.
Вдруг ощутила знакомый запах сигарет, затем кто-то вытащил один наушник из моего уха. Вздрогнув от неожиданности, открыла глаза и увидела Тайлера. Он придвинулся ближе и с невозмутимым видом вставил наушник в свое ухо. Мы не разговаривали неделю.
– Что ты делаешь?
– Что слушаешь?
Автобус тронулся, отъезжая от школы.
– Не твое дело, – огрызнулась я. – Найди себе другое место.
Я попыталась вырвать наушник из его уха, но Тайлер ловко поймал меня за запястье. Тепло его пальцев привычно обжигало кожу.
– Хочу сидеть рядом с тобой.
– Отвали! – процедила я, вырывая руку из его хватки.
Девушка, сидящая спереди, обернулась в нашу сторону. Я гневно зыркнула, и она тут же смущенно отвернулась. Я бросила такой же гневный взгляд на Тайлера, но тот, конечно же, ничуть не испугался, даже не дрогнул. Его синие, как океан, глаза, в упор смотрели на меня. Не выдержав взгляда, я отвернулась к окну.
Спустя пару минут по руке пробежали мурашки: Тайлер коснулся меня кончиками своих пальцев, так легко и невесомо, словно перышко. Я шумно выдохнула, отдергивая руку, и снова отвернулась к окну.
– Прекрати!
– Надо поговорить, – вдруг сказал он.
Снова хотел обсудить свою сестрицу? А может, просто пооскорблять? Его жестокие слова, которые он сказал мне в субботний вечер, до сих вертелись в моей голове надоедливой пластинкой.
Да пошел он! Я намеренно включила песню Silent Child – «F**k You», прибавляя громкость в плеере.
Вскоре мы приехали в приют. С виду большой двухэтажный деревянный дом выглядел очень ветхим и старым, краска давно облупилась. Мы вышли из автобуса: человек десять-двенадцать и два учителя. Нас встречала пожилая женщина с широкой улыбкой на лице, должно быть, директриса.
Она завела нас в дом, показывая приют изнутри. Гостиная была просторной и чистой, хоть и пахло стариной. Выцветшие обои, деревянный пол и старая мебель. Со второго этажа доносились крики детишек, резво спускающихся по лестнице. Они с интересом рассматривали нас во время знакомства. Мы вручили им небольшие подарки: книги, игрушки, конфеты.
Затем нас разделили по группам. Мне и еще одной девушке дали в руки книгу и сказали читать ребятам сказку. По мне так им было бы интереснее поиграть в видео игры. Нас завели в маленькую комнатку. Я села на стул, в то время как кучка второклашек-третьеклашек расселись на полу и с любопытством поглядывали на меня. К моему удивлению, они слушали, раскрыв рты, пока я читала сказку про Питера Пена. Спустя полчаса я передала другой девчонке книгу, так как у меня уже начало першить в горле. Когда мы закончили читать, наконец-то появилась лишняя минутка передохнуть.
Я вышла на задний двор, следуя за ребятней, которая позвала меня играть в игры на свежем воздухе. Двор оказался вполне приличный, с большой территорией: детская площадка с качелями, горками и песочницей, и около пяти больших столов со скамейками, ближе к дому.
Я заметила Тайлера, сидящего ко мне спиной, с каким-то мальчиком лет десяти. Оба светловолосые, они понурили голову, глядя себе под ноги. Я медленно пошла в их сторону, пока не услышала разговор.