«Стагнация» закончилась приблизительно в середине марта, когда улыбающийся Сергей появился на вилле в сопровождении Макса. Сергей был единственным в моем окружении, кто знал про меня всю правду. Я обрадовался его приходу, так как это знаменовало перемены в моей монотонной жизни. Так и вышло: после сердечного приветствия Сергей поздравил меня с успешным окончанием моей миссии и сказал, что в ближайшие дни я смогу улететь в Москву. Там все шло планомерно, мне подготовлена временная квартира. Мой брат еще не знает о моем возвращении, но у него тоже все в порядке. Сергей к нему заезжал до вылета.
«И еще один подарок тебе, — сказал Сергей и передал мне папку с газетными вырезками. — Можешь узнать о себе много интересного».
Это были западные публикации о моем внезапном исчезновении. КГБ стремился как можно дольше держать своего противника в неведении. Меня содержали в строго охраняемой вилле в Карлсхорсте, не разрешали даже подышать свежим воздухом, так что о моей судьбе не могла произойти никакая утечка информации. Все это время с наслаждением велось наблюдение за реакцией разведок и СМИ о моем внезапном исчезновении.
С жадностью я взялся за чтение. Меня как-то радовало, что в этих материалах не ставилось под сомнение мое личное отношение к Западу. Больше всего речь шла о моих антикоммунистических настроениях, о моем высоком положении на «Радио Либерти» и моей оценке преимуществ западной жизни. Журналисты вспомнили о том, что в СССР меня приговорили к смертной казни заочно за дезертирство из ВМС. О моей судьбе вели различные, отчасти очень авантюрные предположения. Вот некоторые цитаты:
ИНТЕРНЭШНЛ ГЕРАЛЬД ТРИБЬЮН: «Виктор Грегори, заместитель директора “Радио Свобода” и друг пропавшего редактора, говорит, что его потрясла новость об исчезновении Туманова. По его словам, Олег был очень уравновешенным человеком и держался вдали от отчаянных интриг, которые вызывали беспокойство на радиостанции. Другие коллеги особенно ценили его высокие редакторские качества».
ДЕР ТАГЕСШПИГЕЛЬ: «Подруга Туманова не смогла указать на какие-либо улики, связанные с его исчезновением. С ее слов, из квартиры Туманова пропала коллекция марок и ценная икона. Возможно, он поехал в Вену или Стокгольм, чтобы заняться их обменом или продажей».
НЬЮ-ЙОРК ДЭЙЛИ НЬЮС: «Олег Туманов, главный редактор отдела “Радио Свобода”, которую возглавляет американское руководство, убежденный антикоммунист, на прошлой неделе пропал из Мюнхена. Его друзья опасаются, что он погиб от рук КГБ. Его враги, напротив, считают, что он однажды появится в качестве сотрудника КГБ на пресс-конференции в Москве.
Двадцать один год назад Туманов, которому сегодня сорок два года и он напоминает медвежонка, прыгнул в Средиземное море и проплыл шесть миль, чтобы сбежать от коммунизма. В последние двадцать лет он работал в мюнхенской штаб-квартире “Радио Свобода” и поднялся до руководящей должности, на которой он контролировал и выпускал в эфир все русскоговорящие передачи.
Его друзья полагают, что он себя материально уничтожил и страдает от несчастной любви и чрезмерного потребления алкоголя. Другие коллеги считают его советским секретным агентом».
НОВОЕ РУССКОЕ СЛОВО: «В 1966 году Туманов, которому тогда был двадцать один год, убежал с советской подводной лодки, где он служил радистом, и попросил политическое убежище. После его исчезновения западно-немецкая полиция взломала его квартиру, которую он оставил в хаотическом состоянии. Туманов взял с собой все документы и ценные вещи. Уже за неделю до этого Туманов снял все свои сбережения. Предположительно Туманов вернулся в Советский Союз, хотя нельзя исключать, что его похитили агенты КГБ».
АРАБ ТАЙМС (Кувейт): «Как следует из западно-немецких источников, главный директор русскоязычной радиостанции “Радио Свобода” утонул в озере неподалеку от Мюнхена».
…Кратко: журналисты пишут свои истории. Сначала они ссылались на слова моих друзей и говорили, что я все бросил и отдыхаю себе где-то в Италии. Потом стали ходить слухи о долгах и несчастной любви. Высказывания были различные, порой диаметрально противоположные. Кто я был — жертва КГБ или агент Москвы? Мое бывшее руководство на «Радио Свобода» не сомневалось, что «Туманов непримиримый антикоммунист и защитник западного образа жизни, с полной отдачей боролся с советской властью». Безусловно, сотрудники «Радио Свобода» беспокоились не о моей репутации, а в первую очередь о своем собственном положении. Ведь они назначали Туманова на руководящие должности и сопутствовали росту его карьеры.
В противоположность этому эмигранты третьей волны особенно выдвигали свою версию и подчеркивали с уверенностью, что Туманов был агентом КГБ, специально внедренным на «Радио Свобода» и «Радио Свободная Европа» с целью сбора информации и организации подрывной деятельности. С их слов, я создавал интриги между евреями и эмигрантами других национальностей. Я даже поддерживал антисемитов и вещание антисемитских передач. Естественно, все это было враньем. Однако следует отдать им должное — они правильно предсказали, что Туманов вскоре появится в Москве и во время пресс-конференции постарается дискредитировать работу «Радио Свобода», «Свободная Европа» и ЦРУ. Так и получилось. Мои бывшие коллеги попали в самую точку.
…С появлением у меня Сергея был частично отменен мой домашний арест. В сопровождении Жени и Гали мне разрешали иногда свободно прогуливаться по Восточному Берлину. Мы иногда посещали книжные и филателистические магазины. Кроме того, у меня была возможность пополнить мой гардероб. Так продолжалось до начала апреля.
Однажды днем Галя информировала меня, что завтра приедет «высокий гость» из Москвы. «Уже рано утром», — добавила она и начала тщательно прибираться, ходить с пылесосом и убирать итак чистые комнаты виллы. Исходя из этого, на самом деле можно было предположить, что гость очень высокий. Женя в этот день не появлялся и телефон молчал тоже. Я даже не знал, как мне предстать перед этим гостем — официально в костюме с галстуком или в домашнем одеянии. Галя категорически настаивала на костюме.
Назавтра ровно в девять позвонили в дверь и Галя, накинув пальто, пошла открывать, а после этого собралась за покупками. В комнату вошли Макс и пожилой солидный мужчина, которому я тайно дал титул «старик». Позднее я узнал, что «старик» был заместителем Владимира Крючкова, директора внешней разведки КГБ. Его имя мне никогда не стало известно. Не знаю, как это сегодня, но прежде в секретных организациях редко представлялись своим настоящим именем. Это было «железным законом» конспирации. Трудно было себе представить, что кто-то будет интересоваться именем какого-то сотрудника, тем более деталями его биографии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});