Читать интересную книгу Золотой венец Трои. Сокровище князей Радзивиллов (сборник) - Ольга Тарасевич

Однако в беседе с Яном Брониславовичем таких замечаний лучше было не допускать. Свой в доску, он, как только дело касалось религии, сразу же начинал заводиться и вести душеспасительные беседы; сам веровал и других старался приобщить.

Поэтому, чтобы не нарываться на проповедь, Олег кивнул и коротко бросил:

– Будет сделано.

– И еще, – начальник, задумавшись, стал покусывать ноготь. – Валерий, как там его фамилия, из Минска? А ты на всякий случай по общей базе его пробей[39]. Может, неспроста он показался тебе подозрительным?

Начальник как в воду глядел.

Когда после нескольких телефонных звонков в Минск наконец была предоставлена информация о Валерии Клишевиче, Олег нервно забарабанил пальцами по столу.

От прохождения дактилоскопии Клишевич не отказывался – что ж, это его прекрасно характеризует.

Судимостей по уголовным статьям у этого мужчины тоже нет, только административные взыскания за нарушения финансово‑хозяйственной деятельности. Однако кто же, занимаясь бизнесом, не допускает ошибок, сознательных или умышленных? Все это тоже не особо портит реноме, всякий может немного ошибиться.

Но вот почему этот самый Клишевич соврал насчет своего образования? Он оканчивал исторический факультет БГУ. После такого, поди, человека среди ночи разбуди – он все выдаст и про Великое княжество Литовское, и про Статуты[40], и про магдебургское право[41]. Но вот Клишевич почему-то решил не афишировать свои знания и старательно притворялся полным «чайником». Почему? Он зарегистрирован как ИП, работает как таксист, а также имеет лицензию на оптово‑розничную торговлю одеждой. Стесняется того, что не работает по специальности? Но ведь его работа не является чем-то постыдным или непрестижным. Как, кстати, вообще любая работа – мало ли как жизненные обстоятельства могут сложиться. Однако Клишевич тем не менее врал. По какой, интересно, причине?..

* * *

«Нет, все-таки без контроля любую стройку оставлять нельзя. А такую, как Несвижский замок, – особенно, – раздраженно рассуждал Дмитрий Шимов, пробираясь через толпу туристов. – Чем думает прораб – непонятно. И ведь видел же, что ручки на дверях покоев установили такие жизнерадостно-желтые! Да в любой строительный супермаркет сегодня зайди – там десятки моделей «под старину». Нет, надо было выбрать самые современные! И ламинат хотели на пол положить, придурки! Я уже даже не знаю, мне что, поселиться в этом Несвиже!»

Поселиться в Несвиже, как оказалось, нет никакой возможности. Более того, после звонка секретаря стало понятно, что даже планы провести здесь несколько дней, контролируя ход строительства, летят в тартарары.

Инвесторы из Объединенных Арабских Эмиратов заинтересовались предложением об участии в строительстве развлекательного комплекса под Минском.

Мингорисполком положительно решил вопрос с отводом участка земли.

Японский автомобильный концерн заинтересован в сотрудничестве по открытию представительства в Беларуси.

Значит, опять обычная круговерть: встречи, переговоры, деловые ужины.

А ведь уже – Дмитрий замедлил шаг и с удивлением осмотрелся по сторонам – да, уже наступила весна. Оказывается, вовсю цветут тюльпаны, и почки на деревьях выстрелили сочной свежей зеленью, которая, кажется, растет буквально на глазах. А какой воздух тут замечательный! Теплый, свежий, пьянящий…

Покосившись на свой серебристый автомобиль («Пежо» с номерами минского такси рядом с «Мерседесом» отсутствует), Дмитрий покачал головой и прошел мимо гостиницы.

Да пропади оно все пропадом, сколько той жизни! Можно себе позволить хотя бы небольшую прогулку? Тем более времени на спортзал все равно нет, и организм уже явно протестует против такого наплевательского к себе отношения то болями в спине, то каким-то жутким хрустом суставов.

Вообще-то, весь Несвиж быстрым шагом можно обойти минут за сорок.

Но Дмитрий не торопился. Постоял у чьего-то забора, посмотрел на оскаленную собачью морду, показывающуюся в щели между бетонной плитой и покрашенной яркой голубой краской калиткой. Собака со всхлипами быстро втягивала воздух, а потом долго раскатисто рычала. Не особо злобно, так, скорее для порядка. «Лично против тебя я ничего не имею, просто работа у меня такая», – читалось в ее умных карих глазах.

Возле следующего дома, прямо на клумбе, деловито квохтала курица. Она раскапывала землю когтистыми лапами, поднимая облачка пыли, долбила клювом по нежным цветочным росткам. Воровато оглянувшись – никто не смотрит, – Дмитрий поднял камешек и, как бывало в детстве, запустил им в глупую птицу. В поведении кур, с которыми приключается такая оказия, ровным счетом ничего не изменилось: растопырив крылья и поджав хвост, с громким квохтанием курица смешно побежала на полусогнутых лапках.

Лес, находящийся за Несвижем, чем-то напомнил Дмитрию ландшафт возле коттеджного поселка в Ратомке, где находился его особняк. Те же холмы, поросшие деревьями. Впрочем, сходство было чисто внешним. Никаких дорогих иномарок, несущихся по шоссе к «белорусской Рублевке», никаких блондинок, трясущих силиконовыми бюстами на утренней пробежке…

Он вошел в лес, зашагал по тропинке, с умилением прислушиваясь к переливчатому щебетанию птиц, любуясь сине-белыми коврами подснежников. И вдруг замедлил шаг. Как странно – между деревьями отчетливо мелькало длинное черное платье.

Прищурившись (проклятая близорукость, когда только руки дойдут заказать контактные линзы), Дмитрий пытался разглядеть словно бы проходившую через стволы тонкую женскую фигуру.

И в этот же момент солнечные лучи пробились через густые шапки кроны, осветили мелькающее то тут, то там черное одеяние, забранные в высокую прическу светлые волосы. Удалось рассмотреть даже глаза, огромные, светло-голубые, потусторонние.

Неожиданно для самого себя Дмитрий вздрогнул и испугался. Холодный пот мгновенно залил лицо…

* * *

Дожидаясь Игоря, Алеся быстро прохаживалась взад-вперед перед входом в Русский драматический театр имени Горького. Стоять на одном месте, глазея на театральную афишу или изучая виднеющиеся вдалеке белые башни тюрьмы, располагающейся в старинном замке, было совершенно невозможно. Поднявшийся прохладный ветер по-хозяйски забирался под тонкое голубое платье, темно-синий пиджачок для него тоже не являлся существенной преградой.

А в зал идти нельзя. У Игореши же билета нет, придется померзнуть.

«Не стоило мне обольщаться прогнозом погоды, – расстраивалась Алеся, цокая шпильками по асфальту. – Или синоптики что-то явно перепутали. Или весенние плюс пятнадцать от летних очень даже отличаются».

Задумавшись, она налетела на какую-то женщину и сразу же узнала в ней свою преподавательницу, читавшую на историческом факультете БГУ курс истории Беларуси.

– Здравствуйте! И вы на премьеру! – Алеся радостно заулыбалась, невольно вспоминая потрясающе увлекательные лекции.

Она уже собиралась сказать преподавательнице, что очень ей признательна, что даже теперь, через пять лет после окончания университета, те содержательные занятия остались в памяти ярким светлым пятном в череде не всегда интересных предметов.

– Знаешь, а по телевизору ты выглядела лучше, – снисходительно кивнув, отозвалась женщина.

– По телевизору? – изумленно переспросила девушка, ежась на пронизывающем ветру.

– Конечно, там же вас приоденут, накрасят. А в жизни, ты только не обижайся, на тебя посмотришь – обычная девчонка, каких много.

Алеся закусила губу. Ну да, да. Преподавательница говорит о конкурсе красоты, в котором Алесе удалось завоевать титул «вице-мисс Беларуси». Яркая лента с этой надписью до сих пор валяется где-то в шкафу. Полученные деньги – пять тысяч долларов – оказались кстати, благодаря им удалось съездить в Вильнюс, Краков и Варшаву, посмотреть эти города, игравшие значительную роль в истории родной страны. Только это и утешало в то время. От непонятной едкой зависти становилось трудно дышать. Казалось бы, победа, престижный конкурс – это только на пользу альма-матер. Тем более это ведь именно декан настоял на участии в конкурсе, так и заявил: «Алеся, страна должна знать своих красавиц!» Но после неплохого результата поздравления со стороны подруг и преподавателей были неискренними и формальными. Девчонки дулись безо всякой причины, а на зачетах и экзаменах педагоги засуживали так, что, если бы не безукоризненные знания, не видать бы красного диплома как своих ушей. А эта преподавательница читала лекции на первом-втором курсе. Конкурс проводился уже почти перед окончанием вуза. У этой женщины просто не было возможности тогда прыснуть ядом: не столкнулась с объектом жгучей ненависти в коридорах факультета. Но вот, пожалуйста. Случайная встреча, через сто лет, когда и конкурс, и победа в нем уже совершенно забылись. И все-таки получи, деточка, по полной программе…