Из груди стремится вырваться прерывистый всхлип, но я призываю всю свою стойкость и подавляю его. Не хочу, чтобы он видел мои слезы.
Все закончилось. Закончилось.
Но я собираюсь сказать ему, что не хочу больше испытывать таких ощущений. Я не могу переносить ощущения от плети, не только из-за причиняемой ей боли, но и из-за чувства унижения, которое испытываю, когда меня так порют.
Он нагибается и тянет за черный шнур у меня между ног. Маленькое трепещущее яйцо выскальзывает со слабеньким хлопком. Он выключает его.
- Молодец, Бет, - говорит он мягко, и рукой нежно потирает мои ягодицы. – Я был с тобой суров. Не смог устоять при виде того, как твоя прекрасная кожа краснеет и распаляется для меня. Мне хотелось впиться в нее со всей силы, - он втягивает воздух и выдыхает. – Ты меня очень возбудила. Поднимайся.
Я поднимаюсь со скамейки, ягодицы пульсируют от боли. Я с трудом могу держаться прямо.
- Подползи ко мне.
Я подчиняюсь, и, когда подползаю к нему, он скидывает с себя балахон, представ под ним полностью обнаженным. Его пенис вздыблен, огромный и твердый, очевидно, вставший от возбуждения из-за того, что он только что делал. Его глаза еще больше темнеют от похоти по мере того, как он наблюдает за моим приближением, моя грудь приподнята ремнями моего наряда. Я держу поводок, пристегнутый к моему ошейнику, чтобы ненароком не споткнуться об него.
- Дай мне поводок.
Я передаю ему, держа глаза долу, чтобы не рассердить его прямым взглядом. Он берет его в руку и нежно тянет до тех пор, пока я не вынуждена оказаться прямо перед ним, а его твердая эрекция – перед моим лицом. Мои груди касаются его ног, а ошейник – на уровне его бедер.
Я охвачена желанием, уравновешивающим болезненное жжение моей попки. Его запах такой восхитительный, знакомый и успокаивающий. Наконец-то, он позволит мне любить его так, как мне хочется. Я могу прикоснуться к нему, ласкать его, показать, что я чувствую к нему.
- Возьми меня в рот, - командует он. – Но не прикасайся ко мне руками.
Меня затопило разочарование. Но, по крайней мере, я могу поцеловать его, облизать, ощутить его вкус…
Я провожу языком вдоль ствола: он твердый и излучает внутреннее тепло. Достигнув головки, я прихватываю ее губами, порхая языком по гладкой поверхности, посасывая и облизывая. Он запускает пальцы мне в волосы, крепко фиксируя мою голову, пока я полностью беру его член в рот так глубоко, как могу. Это сложно с того положения, в котором я нахожусь, и моя челюсть почти сразу немеет, когда я стараюсь пошире открыть рот, чтобы лучше его обхватить. Однако от радости, что у меня есть возможность, так его любить, я игнорирую сопутствующий этому дискомфорт. О, я обожаю облизывать его, нюхая, и пробовать его мускусный, солоноватый вкус.
По мере того как я сосу, он все сильнее тянет меня за волосы и стонет. Затем вырывается из моих уст и направляется к белому кожаному стулу, натягивая мой поводок, чтобы я следовала за ним. Устроившись на стуле и расставив ноги, он тянет за поводок, вынуждая меня встать на подножку, чтобы я могла, как вчера склониться вперед и продолжить свое занятие.
Я держусь за подлокотник сиденья и снова беру его в рот, посасывая и облизывая. Он стонет еще громче. Мне хочется взять его за ствол и сдвинуть нежную кожу, чтобы доставить ему еще больше удовольствия, но помню, что это запрещено, поэтому сосредотачиваюсь на усиленной работе ртом, соблазняя его своим языком - то выводя им широкие легкие круги, то кончиком языка поигрывая с его головкой.
- Да, это прекрасно, - бормочет он. Полуприкрыв глаза, он наблюдает, как я обхаживаю его член. Я представляю, как, должно быть, выгляжу в ошейнике и этом кожаном наряде, поклоняясь и отдавая должное ртом его огромной эрекции. Я чувствую нарастание собственного возбуждения, влажность между моих ног, растущее желание быть заполненной этой его прекрасной твердостью.
Он снова рычит и прерывисто дышит. Я чувствую, как он проскальзывает еще дальше мне в рот. Он начинает помогать себе двигая бедрами, проталкивая член еще глубже, трахая мой рот. Я хочу прикоснуться к нему, мне это нужно – отчасти я беспокоюсь, что он может продвинуться слишком глубоко мне в горло, перекрыв тем самым мне кислород, и в итоге мне придется использовать руки, чтобы его остановить. Его фрикции все сильнее, и я опасаюсь, что могу подавиться, но он вот-вот разрядится. Он делает несколько резких, глубоких и жестких толчков и кончает. Мой рот наполняется горячей, солоноватой спермой и, поиграв с ней языком, я проглатываю. От нее в горле остается странный горячий след. Не задумываясь, я кладу руку на член Доминика, когда он убирает его из моего рта.
- Все было прекрасно, Бет, - говорит он бархатистым и одновременно угрожающим голосом. - Но ты прикоснулась ко мне. А я уверен, что строго запретил это делать.
Я с волнением смотрю на него снизу вверх. Конечно, я до сих пор его саба. Я должна повиноваться. Означает ли это, что последует очередное наказание? Я-то надеялась, что он планировал что-то сделать с жаром между моих ног и моим растущим желанием.
- Я… Прошу прощения, сэр.
Он игнорирует и отгораживается от меня.
- Встань и иди в коридор. Надень плащ и жди там.
Я делаю, как велено, гадая, что, черт возьми, мы будем сейчас делать. Несколько минут спустя Доминик выходит из будуара. Он одет в свою черную футболку и джинсы.
- Следуй за мной.
Он направляется к входной двери, я следую за ним по коридору к лифту. Мой поводок свисает вдоль тела под плащом. Пока мы спускаемся на лифте на первый этаж, я посматриваю на Доминика, который полностью меня игнорирует, увлеченный набором сообщений в своем телефоне. На первом этаже он стремительно шествует через лобби, я спешу за ним, стуча каблучками по полу. Снаружи нас ожидает длинный черный Мерседес. Он открывает дверцу и забирается внутрь, оставляя меня позади. Водителя не видно за темной перегородкой. Я сажусь на гладкое кожаное сиденье рядом с Домиником, и машина плавно отъезжает.
Мне хочется спросить «куда мы едем?», но я не осмеливаюсь. Доминик по-прежнему молчит, поглощенный своим телефоном.
Этот день кажется очень странным, а Доминик сегодня еще странней. Я незаметно поглядываю на него, он кажется невероятно далеким и отстраненным.
Это не то, чего я хочу, - произносит голос в моей голове.
Я стараюсь его не слушать. Это то, чего я хочу. Я этого просила.
Я пытаюсь собрать всю свою силу и стойкость, чтобы приготовиться к тому, что подстерегает меня в конце этой поездки.
Я не удивляюсь, когда машина останавливается на маленькой улочке в Сохо перед «Асилумом». Я подозревала, что так или иначе дойдет до того, что мы не минуем это место. И я понимаю, что этот момент настал.