— Так, — Макс пресек дальнейшие выпады жены. — Прекрати повышать на меня голос. И что вообще за претензии? Я вчера отвез тебя в больницу — лежи и лечись.
— Я тут совсем одна! — обиженно говорила Симонова. Этот новый Макс ей совсем не нравился: на него никак нельзя было повлиять.
— И что? — Макс поднялся с кровати. — Я должен тебя развлекать? — но жена молчала и он продолжил. — И вообще, перестань манипулировать ребенком, я еще не знаю: мой он или нет.
— Я же говорила — он твой! — взвизгнула Варя, готовая сорваться в истерический визг.
— Ты много чего говорила, — Спокойно отвечал Симонов. — Все, у меня много дел, не звони больше. Если ты мне понадобишься, я сам наберу твой номер. — Макс отключил телефон. Польза от Вариного звонка была только одна — он проснулся. А в остальном — она совсем не изменилась. Те же самые претензии: все ей кругом должны, а она принцесса, к которой слуги должны бежать по первому зову.
Сделав небольшую разминку, Макс отправился в ванную комнату. Утренние процедуры заняли десять минут, и вскоре мужчина сидел в родительской кухне, где вкусно пахло блинами и омлетом. Екатерина Ивановна проснулась рано и решила побаловать своих мужчин. Подав завтрак, она села напротив Максима.
— Сынок, ты поздно вернулся. — Женщина не спрашивала, просто констатировала факт.
А Макс представил, как мать до утра ждала сына, поглядывая на часы. Ему стало немного стыдно, давно такого не было — с тех пор, как Макс стал жить отдельно, никто его не ждал с гулянок.
— Прости, мы немного увлеклись. — Мужчина налег на блины, запивая их горячим чаем с медом.
— Я же не упрекаю тебя. — Симоновой хотелось помочь сыну пережить этот тяжелый период, но Макс категорически отказывался обсуждать эту тему. Как сразу рассказал обо всем, так и не поднимал больше этот вопрос. Они с Аркадием волновались за сына, но ничего не могли сделать.
— Мама, я в порядке. — Макс закончил завтракать и встал из-за стола. — Когда что-то изменится, вы первыми узнаете об этом.
— Ладно. — Екатерина Ивановна отступила в который раз.
Макс приехал в мастерскую и дела заставили его забыть обо всех проблемах. Только к вечеру он закончил инвентаризацию поступивших запчастей из Японии. После того, как он собрался закрывать офис, ему позвонила одна из вчерашних девушек и пригласила в кафе. Макс согласился, хотя и не помнил, как выглядела девушка. Блондинка ли, брюнетка, рыжая? Да и неважно это, ему просто нужно отвлечься. Да и совместный ужин в кафе ни к чему его не обязывает.
Снежана не могла понять, что с ней происходит в последние дни. Что за странные чувства поселились внутри. С одной стороны — это всепоглощающая радость от того, что они с Мироном живут вместе. Все эти моменты: нежность, с которой они относились друг к другу — давали надежду на то, что они смогут справиться со всеми трудностями. А с другой стороны — она не могла ему довериться полностью. Дергалась каждый раз, когда телефон мужа издавал звуковой сигнал. От этого ее сердце чаще билось, волнение гнало кровь по венам, заставляя придумывать себе какие-то новые поводы для сомнений. А вдруг Мирону звонил не Олег, как говорил муж, а Варя и их общение продолжается? Вдруг он снова ее обманывает?
А небольшая задержка в офисе на днях, заставила Снежану даже принять успокоительное. Воображение рисовало картины одна страшней другой — Мирон с Варей вместе. Раздетые. В какой-то гостинице или съемной квартире, наслаждаются друг другом. И память вновь и вновь подкидывала ей те проклятые фотографии, которые ей предъявила Варя. Она-то воочию видела, как все выглядит на самом деле.
Те два часа, пока она ждала мужа с работы, тянулись невыносимо долго. Снежана кругами бродила по квартире, тискала Ричарда, ища спасение в нем. Кот своим урчанием успокаивал ее, но ненадолго. Снежана стояла у окна, глядя на голые ветки деревьев, качающихся от сильного ветра. А в голове крутилось лишь одно: Мирон ее обманывает, он снова проводит время с Варей…
К приходу мужа она так себя накрутила, что чуть ли не с кулаками бросилась на Мирона, стоило тому войти в квартиру.
— Где ты был? — голос Снежаны вибрировал от напряжения.
— Шеф на совещании задержал. — Мирон с удивлением оглядел встревоженное лицо жены. Снежка нервно сжимала пальцами воротник халата. «Она на взводе», — понял мужчина. — Что случилось? — он снял куртку, повесил ее на плечики. Разулся, спрятав обувь в полку. Эти действия помогли ему собраться.
— Что случилось? — вскинулась Снежана. — Мой муж приходит позже, говорит, что якобы задержался на совещании.
— Якобы? — все гораздо серьезнее, чем думал Мирон. Мужчина шагнул к жене. — Снежок, что с тобой происходит? — Данилов притянул жену к себе, позволив ей уткнуться в свое плечо. — У тебя нет никакого повода не доверять мне.
Девушка лишь тяжело вздохнула. Что она могла ответить мужу? Что накрутила себя так, что невозможно мыслить разумно? Что вновь вернулись все страхи и неуверенность в себе, в муже в их будущем? Что каждый раз, когда он приходит позже, а его телефон в вечернее время разрывается от звонков и сообщений — она медленно умирает?
— Снеж, — тихо говорил Мирон, гладя жену по голове. Ему хотелось, чтобы она успокоилась, перестала изводить себя и просто верила ему. Да, он понимал, что сам виноват в том, что сейчас происходит между ними, но, черт возьми, у него нет машины времени, чтобы вернуться в прошлое и все исправить. — Малыш, я знаю, что ты не веришь мне. Это больно для тебя и меня. Но не знаю, что мне сделать, чтобы ты перестала так мучить себя! — в голосе мужчины слышалось отчаяние. Они делают шаг вперед — вроде доверяет Снежка ему, а потом мгновение — и они оказываются на два шага позади.
Если бы Снежана и сама могла знать, как все исправить — им всем было бы легче. Но, увы, кроме этой паники, тяжелым камнем навалившимся на нее — никаких других мыслей не было.
Девушка лишь крепче обняла мужа, а потом подняла голову.
— Я зря себя накрутила, да? — в глазах Снежаны было извинение.
— Зря, — Без тени улыбки ответил Мирон. Он обхватил ладонями лицо Снежаны и нежным поцелуем постарался стереть все неприятные воспоминания жены. Оторвавшись, он, задыхаясь, произнес. — Мне никто, кроме тебя не нужен. Не знаю, КАК тебе это доказать. Ты должна мне просто верить.
— Я постараюсь. — Снежане очень хотелось, чтобы так все и было. Чтобы больше никакие сомнения и неуверенность в себе, не могли лишить ее привычного спокойствия. Мирон ее любит и хочет быть рядом — в это она верит без сомнения. А значит, о Варе и той истории она заставит себя забыть! Другого пути нет!