Читать интересную книгу Василиса - Александр Беликов

По возвращении обернулся в человека, прыгнул в теплые морские волны и продолжил тренироваться в воде: нырял, кувыркался на волнах, заплывал так далеко, что берег превращался в тоненькую ниточку, и все это время думал только об одном: как же замечательно иметь собственное море! Не просто личный пляж или остров в океане, а целое море! Хотя мое материалистическое сознание протестовало и говорило, что такое невозможно, но я ему не верил. Для меня Заповедный лес уже разросся до целой планеты, по которой можно всю жизнь ходить и так и не исследовать до конца. А кроме существующих мест, насколько я смог понять, хранитель может попросить, и появятся новые поляны, дубравы, моря, горы и многое другое. Надо только, чтобы Яга захотела, но на этом, к сожалению, моя фантазия заканчивалась, так как уговорить бабу Веру на подобный поступок мне не представлялось возможным.

Когда солнце уже почти коснулось воды, ко мне пришла Василиса, купаться она отказалась, сказав, что смывать волшебные травяные настои – полное кощунство. Мы сели под ветвями могучего дуба, чтобы посмотреть, как солнце погружается в море. На эту картину я мог смотреть до бесконечности, она никогда не повторялась, не встречалось в моей жизни двух закатов, похожих один на другой, – то солнце казалось огромным и красным, тяжело и медленно погружающимся в пучину, то, наоборот, маленьким желтым кружочком, незаметно соскальзывающим с небосвода и ныряющим в воду. Я понимал, что такое разнообразие – лишь оптические эффекты, но красоту и очарование заката это не уменьшало. Стояла такая тишина, что я ощущал дыхание Василисы и думал: кто же из хранителей Заповедного леса додумался до столь прекрасной идеи – попросить создать неземное, волшебное место; сотворить море, берег и огромный Сказочный дуб? Или, наоборот, Лукоморье существовало всегда, а Заповедный лес пошел отсюда? Хоть любопытство и мучило, но задавать вопросы я не стал, чтобы не спугнуть сказочное очарование морского заката.

Мы дождались последних лучей и пошли домой, солнце зашло, но ночь еще не вступила в свои права, в небе красными полосами с золотистым отливом светились перистые облака, освещая нам путь. Когда мы уже собирались подняться на крыльцо, над нами пронесся ветерок, и к нашим ногам медленно упал черный листок бумаги.

– Это от Ари, – сказала Василиса, – только клан Воздуха так письма рассылает.

– А листок не отравлен и без подвоха?

– Учись прислушиваться к ощущениям и сам определять, а не спрашивать все время, может статься, что меня рядом не окажется.

Мне даже как-то обидно стало, легко сказать – учись сам определять, а вот если нет у меня еще таких навыков? Нет, случается, конечно, когда я что-то чувствую, но не всегда, а изредка, и то не все ощущения могу разобрать, но спорить и что-то выяснять не стал, все еще находясь в очарованном состоянии от увиденного заката. Наклонился и подал листок Василисе, на нем большими золотистыми буквами в красных отсветах почти погасшей вечерней зари вырисовывалось: «Предводитель клана воздуха, благородный, могучий Борей сегодня скончался после продолжительной болезни. Я имею честь пригласить предводителя клана Заповедного леса Василису и ее мужа Александра на похороны, которые состоятся завтра в двенадцать часов на горе Семи ветров. Предводитель клана воздуха Ариэль».

– А кто это такой? – не понял я. – Это, случаем, не тот самый Ариэль, про которого говорится в пьесе Шекспира «Буря»?

– Не тот, но назван именно в честь духа воздуха из бессмертной пьесы. Это полное имя Ари, а им у людей из клана Воздуха разрешается пользоваться или при достижении совершеннолетия, или когда человек становится предводителем.

– Это Ари несовершеннолетний? Да ведь он весь седой!

– Он и сейчас не достиг совершеннолетия, в клане Воздуха мужчина считается взрослым только после тридцати девяти лет.

– Ничего себе, странный возраст, а почему он бабу Веру не пригласил?

– На официальные церемонии приглашаются только предводители кланов с супругами и наследниками.

– И ты пойдешь?

– Обязательно! Пойдем вместе, отказ от приглашения – большое оскорбление, надо почтить память старика Бо-бо.

– Как ты его назвала?

– Это детское имя, до того как он стал Бореем, а у нас в клане его в шутку так называли и после совершеннолетия, только к смешному Бо-бо стали добавлять слово «старик», говорят, он сильно обижался, но до дуэлей дело не доходило.

Утром мы с Василисой облачились в парадные одежды клана, ими оказались почти традиционные русские народные костюмы, у Василисы – белая льняная рубаха, сарафан с кокошником, онучи и лапти, кстати, именно в таком наряде я Василису и увидел в первый раз в избушке Яги, только босиком. А у меня – рубаха-косоворотка, порты в полоску, онучи и опять-таки те же самые лапти, только большего размера. И еще пояс: шелковая веревочка желтого цвета толщиной с мизинец и двумя кисточками на концах, из-за нее я с Василисой чуть не поссорился. Против косоворотки я не возражал, на полосатые порты со скрипом согласился, а вот лапти и особенно пояс с кисточками меня никак не устраивали. По моему мнению, подобный наряд делал из меня клоуна, Василисе-то хорошо: ее маленькие лапотки практически не выглядывали из-под длинного сарафана, а мне с такими лыковыми чемоданами впору идти и выступать в цирке! Но пришлось подчиняться традициям в обмен на клятвенные заверения Василисы, что никто надо мной не засмеется. Ведь я с детства не любил оказываться в центре внимания и быть посмешищем, и всегда, если кто-то начинал меня дразнить, то все заканчивалось дракой. И я не обращал внимания на то, сколько обидчиков, сильнее они меня или нет, правда, от более крепких ребят чаще доставалось мне, но это никакой роли не играло, главное, я не давал над собой посмеяться!

До горы Семи ветров мы дошли по тропинкам Заповедного леса, а вот дальше пришлось пройти немного пешком, до границы владений клана Воздуха. Но стоило нам перейти отчетливо видимую границу вокруг горы, как нас подхватило теплым ветром и легко подняло на самую вершину. Мне оставалось только удивляться, что и у других кланов проблема комфортного и быстрого перемещения решалась красиво и изящно. Ведь я раньше даже и не предполагал, что кататься верхом на ветерке – так приятно, даже напрягся и приготовился встретить мощный поток воздуха, а оказалось, что летать подобным образом – совсем ненавязчиво и очень удобно!

Наверху нас встречал Ариэль, облаченный в такую же длинную рубаху, как и в нашу первую встречу, только в этот раз она оказалась ослепительно-белой и блестящей – парадное одеяние, как объяснила мне Василиса, я и предположить не мог, из чего можно изготовить материю такой белизны! На голове у нового предводителя клана Воздуха красовалась корона – что-то похожее на переплетения голубовато-белых застывших потоков, очевидно, они символизировали дуновение ветров и движение облаков. Чуть поодаль, рядом с прозрачным гробом Борея, стоял выстроившийся по стойке «смирно» весь клан Воздуха, среди них различалось четкое разграничение по кастам, Василиса тихой речью давала мне пояснения:

– Те, что рядом с гробом, – маги.

Действительно, первыми стояла группа из пяти волшебников, их одежда в точности повторяла наряд Ариэля, только без короны.

– Следующий – хранитель знаний.

Его одежда несколько отличалась от рубах магов: что-то среднее между кимоно и пижамой ярко-белого цвета.

– Дальше стоят полководец и воины воздуха.

Отряд насчитывал восемнадцать человек, все одетые в белые латы и прозрачные шлемы, с мечами «на караул», причем большую часть воинов составляли женщины – все как на подбор высокие, стройные и сильные, в латах отличить их от мужчин можно было разве что по ширине плеч и бедер.

– А последняя группа – мастера и слуги.

Их одеяния выглядели как довольно простые белые пижамы, но стояли они идеальным строем, не хуже воинов!

Мы с Василисой выразили Ариэлю наше соболезнование и направились к гостям, оказалось, что мы пришли третьими, Анфиса с Егорушкой уже находились здесь. Предводительница клана Огня выглядела просто замечательно, для человека, который прожил около трех веков, сказать, что он помолодел на двести пятьдесят лет, равносильно тому, что не сказать ничего. Перемены оказались разительными: кожа на лице у Анфисы подтянулась, стала живой, как иногда говорят в таких случаях, «появился здоровый цвет лица», в глазах блеск, и вообще, от нее так и веяло жизненной силой. Я официально поздоровался и от себя добавил на тихой речи (даром, что ли, меня мама Ира постоянно пичкала хорошими манерами):

– Анфиса, вы сегодня замечательно выглядите!

От этих слов она раскраснелась еще сильнее – любят все-таки женщины комплименты, даже волшебницы. Рядом с Огневиками стоял какой-то тип, с ног до головы перемазанный тонким слоем жидкой грязи, причем эта глина на нем почему-то не пересыхала и не трескалась, как он такого добивался – я не понимал. Мы подошли к нему поближе, и я услышал в голове голос Василисы: