котором мне говорил Создатель.
Валос оказался крупным городом, не меньше Бирцана. Множество лавчонок со сладостями, посудой. Товарами для рукоделия, вышивки, шитья и вязания. Травяные лавки, в которых продавались все знакомые мне растения, и те, что заменяли фабричные порошки из кореньев. Торговцы сновали под ногами, навязчиво предлагая свежую газету, выпечку или красивую безделушку. Экипажи, грохоча колесами, носились по мощеным улочкам, едва не сбивая людей. Шумный город пах конским навозом, пылью и нагретым на солнце камнем. Мало зелени, много зданий и площадей. В Валос я бы не хотела возвращаться снова.
В Фейском поселке нам не удалось найти постоялый двор. Оказалось, что он был всего один, и то закрылся пару лет назад. Нас приютил у себя староста, живущий в большом двухэтажном доме. За несколько монет предоставил комнату, горячий ужин. За дополнительную плату затопил баню, и мы смогли помыться.
Импрун оказался ничуть не меньше Бирцана и Валоса, но гораздо более ухоженным. Изобилие скверов, парков, чистенькие фасады домов, беленькие скамейки вдоль дорог. Экипажи не носились, как угорелые, горожане чинно прогуливались по тротуарам в хороших платьях и костюмах. Для прислуги была выделена отдельная дорога, ведущая к рынку, чтобы повозки с провизией не красовались посреди стеклянных рестораций и гостиниц, утопающих в пышной зелени.
Роберт объяснил, что глава этого города тратит налоги на развитие и нисколько не прячет в карман, как делают многие другие. Из-за этого и богачи стремятся жить именно в Импруне.
Наш номер в гостинице оказался двухкомнатным с огромной ванной и окном во всю стену с видом на цветущий парк. Это был лучший день в моей жизни. На какое-то время я смогла забыть о проблемах и просто наслаждаться видами и вкусной едой.
Последняя остановка в Рыбацком утомила, едва мы въехали в поселок. Рыбный запах висел в воздухе плотными облаками, а когда дул ветер со стороны севера, то гнилая вонь заставляла нас зажимать носы. Как мне объяснили – в этом поселке живут исключительно рыбаки и снабжают рыбой едва ли не все королевство.
Ждать чего-то вроде номера в гостинице Импруна, нам не приходилось. Нас поселили в заброшенном домике, накормили рыбным супом и теплым хлебом, а на ночь выделили один комплект чистого постельного белья. Роберт предложил не оставаться ночевать, но если мы отдыхали в пути в карете, то наш возничий валился с ног от усталости.
Когда наконец мы въехали на территорию Каана, я не находила себе места от радости. До боли в груди мне хотелось обосноваться уже на одном месте, заниматься любимым делом, воспитывать дочку, строить ее будущее и не думать, что однажды ночью меня могут отправить на костер.
Я не столько радовалась нашей скорой свадьбе с Робретом, сколько была счастлива из-за того, что бег закончен. Сейчас я приеду в новый дом, разложу вещи, и больше никуда и никогда не уйду. Да, я могла бы подумать о том, что и Роберт однажды меня прогонит, но даже мысли такой не возникало – я ему свято верила и очень его любила.
Экипаж остановился у высоких ворот. Я в первую минуту боялась выглянуть в окно, переживая, что не смогу совладать с эмоциями, и медленно дышала, успокаиваясь. Вероника же прилипла к стеклу с открытым ртом.
– Это что, несколько домов?!
– Нет, – засмеялся Роберт. – Всего один, но в нем очень много комнат.
Теперь заинтересовалась и я. Возничий помог выбраться моей дочери, потом на улицу вышел Роберт и подал руку мне.
Я едва подобрала челюсть! Огромный… не дом, вовсе не дом, а на самом деле целое поместье! Здание буквой “П” окружал благоухающий сад с фонтанами, прелестными клумбами, садовыми фигурками. Мужчина в черном комбинезоне подстригал кусты, другой – чистил небольшой пруд сачком. Над алыми розами порхали десятки разноцветных бабочек, но были встревожены служанкой с плетеной корзиной и разлетелись.
– Прислуга живет в доме, – говорил Роберт, пока мы медленно брели по дорожке к главному входу. – Если тебе не понравится, как с тобой обращаются… Нет, Алена, это не значит, что такое обязательно произойдет. Но слуг здесь больше трех десятков, и у них у всех своя каша в головах. Если тебе станет некомфортно с кем-то из них, сразу же сообщи мне. В этом доме ты хозяйка. Поняла?
– Поняла, – икнув от волнения, кивнула я. Не нравилось мне, что Роберт так сходу начал предупреждать. Прислуга, и правда, может не принять меня?
– Вот и отлично.
Все оказалось куда проще. Слугам просто не было до меня никакого дела! Как и до Роберта, собственно. Нас быстро встретили, с улыбками и вкусным обедом, и вновь все разбежались по своим делам. Только дворецкий, пожилой господин Вейехоль, не спускал глаз с Вероники. Он то подливал ей чаю, отправив лакея “подышать воздухом”, то дважды переспрашивал у Роберта, какую спальню подготовить для маленькой гостьи.
Вероника смущенно хлопала глазами. А когда Вейехоль увел ее выбирать комнату, Роберт расхохотался.
– Не обращай внимания. Вейехоль ужасно любит ребятишек, он так страдал, когда понял, что в этом доме, кроме меня, других детей не будет. Я вырос, и уже лет пятнадцать он мучает меня одним вопросом: “Когда ты уже женишься?”.
– Дворецкий – друг семьи? – с удивлением спросила я.
– Можно сказать и так. Он работает в этом доме почти пятьдесят лет, на его глазах женился мой отец, родился и вырос я. Моя мама… Когда она бросила нас, Вейехоль занялся моим воспитанием вместе с Хильдой – кухаркой. С отцом у меня были сложные отношения, так что вырос я под опекой прислуги.
– Ты никогда не говорил мне об этом.
– Теперь говорю, – бросил Роберт. Он спрятал лицо за чашкой кофе. Было видно, что мужчине непросто дался этот разговор.
– Я не знаю, сколько тебе лет, – сказала я спустя несколько минут молчания. Пышные булочки с маслом оказались жутко вкусными, и я пережевывала их тщательно, наслаждаясь сливочным вкусом, а вовсе не потому что не знала, как вести себя в ситуации, когда мужчина открывается.
– Тридцать восемь. Слишком стар?
– Ты выглядишь прекрасно.
– Благодарю, – тонкие губы тронула улыбка. – Вейехоль будет рад наконец узнать, что я женюсь.
– Когда мы объявим об этом? А разве нужно? Наверное, все и так догадались… А твоя семья? Кто-то приедет знакомиться со мной?
– Мать не приедет, мы никогда не общались. Отец умер. У меня есть другие родственники, и живут они совсем рядом, но каждый из них ждет, когда же получит титул герцога. Ведь я единственный наследник, а работа у меня опасная… была. В