Читать интересную книгу Дожить до вчера. Рейд «попаданцев» - Артем Рыбаков

2. Собери находящиеся вблизи хозяйства машины и по возможности восстанови их. Так как машин для сбора урожая не хватит, раздобудь косы и грабли.

3. Все бывшие колхозники, их жены и дети обязаны работать в хозяйстве. Назначь надзирателей, но только минимально необходимое количество, прежде всего для подростков. В твоем хозяйстве никто не должен бездельничать.

4. Так как машин и закромов не хватает, свози спелое и сухое зерно в копны прямо на поле. Немецкие власти позже (в другое время года) помогут тебе обмолотить его.

5. Собери ничейный скот и обеспечь за ним уход.

6. Ранее розданный бывшим колхозникам тягловый скот необходимо снова собрать в хозяйство. Молочный скот, свиньи и куры, если были розданы работникам, могут у них оставаться. Они, однако, несут обязанность по уходу за ним, и им нужно сказать, что, возможно, придется позже возвратить скот, а расходы по уходу за ним и стоимость корма им будут возмещены.

7. Объясни своим товарищам по работе, что саботаж будет караться смертью.

8. Немецкое правительство создаст украинским земледельцам за их усердие лучшее будущее.

Командующий немецкими войсками[93]

Абвергруппа 1

3-я танковая группа от 23.08.41.

Допрос пленного

Вчера вечером я допросил одного из захваченных нашими войсками во время нападения на расположение батальона связи 7-й ТД военнослужащего так называемых «танко-истребительных батальонов».

По заявлению пленного, назвавшегося рядовым 166-го артиллерийского полка Можиным, он не относится к постоянному составу этих частей, а был отправлен в них для усиления. По его словам, в постоянный состав отправляют только членов коммунистической партии или коммунистической молодежной организации, а он беспартийный. Исключение делается только для сотрудников НКВД, но они, как нам известно, и так все члены партии большевиков.

В связи с тем, что бойцы этих подразделений при выходе на операции в наш тыл все документы оставляют в штабе, подтвердить или опровергнуть заявления Можина не представляется возможным.

Вкратце излагаю результаты допроса:

1. Личный состав.

В эти подразделения набирают, как правило, добровольцев. В основном из войск НКВД, пограничной стражи или подразделений армейской разведки. Командный состав состоит из людей, знакомых с действиями в тяжелых условиях (леса, болота, сильнопересеченная местность) и фанатично преданных коммунистической идеологии. Так, командиром отряда, к которому был приписан Можин, был обер-лейтенант пограничной стражи Восковски (или Вотовски), поляк, очевидно, служивший на западной границе России. Как сообщил пленный, на счету этого отряда числится как минимум 20 германских танков.

Существует ли приказ о недопустимости попадания бойцов истребительных отрядов в плен или они кончают с собой в силу фанатичности, пленный не знает.

Численность того отряда, к которому его приписали, Можин оценивает в 50–60 человек.

2. Вооружение.

В основном эти отряды вооружены легким стрелковым оружием и гранатами. Противотанковые возможности усиливаются за счет инженерных мин и зажигательных средств. В частности, пленный описывал полукустарные заряды на основе термитной смеси, когда с их помощью уничтожали строения и технику во время атаки на подразделения 7-й ТД.

Широко распространены в отрядах Истребителей снайперские винтовки и трофейное оружие.

В последнее время многим группам придают минометы и ракетные снаряды наподобие состоящих на вооружении русских ВВС, запуск которых осуществляется с примитивных разборных станков. Можина с несколькими другими солдатами как раз и передали группе «истребителей» для помощи в переноске таких снарядов. Один военнослужащий в походе переносит две такие ракеты в специальном мешке. Эти данные находят подтверждение в штабах многих частей 3-й ТГ и 9-й армии. Так, при обстреле расположения батарей 8-го и 44-го артиллерийских полков (8-я ПД) отмечено падение снарядов и мин орудий мелких калибров, чьей дальности совершенно недостаточно, чтобы обстрел велся из-за линии боевого соприкосновения.

Широко, если принимать во внимание характер ранений военнослужащих Вермахта, используется холодное оружие, однако пленный ни разу не был свидетелем его применения.

3. Тактика.

В отличие от зафиксированных ранее нападений на походные колонны и пункты дислокации боевых частей, в настоящий момент танко-истребительные группы противника все чаще совершают атаки на тыловые подразделения и центры. Примером подобных действий могут служить нападение на хлебопекарный взвод в 161-й ПД, многочисленные обстрелы колонн снабжения, перечислять которые нет нужды, поскольку они происходят не только в полосе ответственности 3-й ТГ, но и по всей линии боевого соприкосновения группы армий, недавняя атака на центр радиосвязи 7-й ТД, в ходе которой как раз и был захвачен пленный.

Смену приоритетов можно объяснить, во-первых, широко предпринимаемыми мерами по борьбе с атаками противника в ближних тылах, а во-вторых с гораздо меньшей стойкостью тыловых подразделений к подобным действиям противника.

Взгляд со стороны. Тотен

Кличевский район Могилевской области, БССР. 24 августа 1941 года, 9:38.

Выехали мы «по холодку» и вот уже второй час трясемся по ухабам этих, с позволения сказать, дорог. Впрочем, привередничать не стоит совершенно, поскольку пока (тьфу-тьфу через левое плечо три раза) не пришлось машину ни разу толкать, что по местным правилам приравнивает это направление почти к автобану. Тем более что ночью по закону вселенской подлости прошел дождь, и отдельные участки заметно развезло. Но за рулем нашего мотоцикла Люк, а «блиц» ведет командир, так что пока мастерство успешно перебарывает бездорожье. Состав экспедиции меня, надо сказать, немного удивил — никого из «местных» с собой Саша не взял, но спорить с командиром дураков нема. Так что, если бы не присутствие всех наших, кроме снятых по медицинским показаниям Антона и Сергеича, выезд можно было назвать рутинным. С другой стороны, недаром есть поговорка, что постоянство — признак мастерства! Мы даже места в наших таратайках заняли на автомате — я плюхнулся в коляску мотоцикла, Док залез в кабину к командиру, а Ванька пристроил пулемет на задний борт грузовика.

Поначалу, правда, мне было несколько непривычно от малочисленности команды, однако ж спустя четверть часа я успокоился и даже стал находить некоторое удовольствие в неспешном путешествии в коляске переваливающегося с боку на бок «БМВ». Единственное, что не давало окончательно погрузиться в созерцательную нирвану — необходимость придерживать пулемет. Штатного крепления на затрофеенном нами трехколесном средстве передвижения не оказалось, а импровизированное не внушало мне особого доверия. Как показала практика — на местных колдобинах даже надежно прикрученные детали имеют поганое обыкновение откручиваться и отваливаться в самый неподходящий момент. Фермер с Тохой иногда по нескольку часов в день под машинами проводят, при том, что машины у нас из категории «самые надежные». Все вспоминавшие «блиц» и «передок Круппа» хвалили эти образчики германского автопрома именно за надежность.

Погода стояла приятная — тот самый идеальный для войны вариант, когда ни жарко, ни холодно, ветер практически незаметен, а осадков не ожидается. Я, конечно, против яркого солнышка ничегошеньки не имею, но уж больно форма середины века для жары не приспособлена. Потеешь, чешешься, а в теньке в засаду прилег — и подмерзать начинаешь в пропитанном потом насквозь шерстяном наряде. А выхода другого нет — мы сейчас почти все время на виду. Понятно, что крестьянам или там железнодорожникам наш бундесверовский «комок» по барабану, но случайно забредший немец обязательно бы напрягся, увидев в одном подразделении две разные униформы. Уж я их педантичную натуру знаю! Настоящим же партизанам или, к примеру, окруженцам в случае нечаянной встречи, что на нас надето, будет, как и в случае с гражданскими, плоскопараллельно. «Жахнем залпом из обрезов! Был чекист — и нет чекиста!» — Как, кажется, пелось в одной популярной в мои студенческие годы песенке.

Есть и еще одна проблема, связанная с одеждой. Белье! Ехали мы в Белоруссию ненадолго, так что исподнего взяли мало. От пяти смен у меня, до двух у Казачины. С носками еще хуже! Если их с сапогами носить, они истираются очень быстро, так что те из нас, кто поопытнее, еще на второй неделе пребывания здесь на портянки перешли, благо мотать их умели. Мне же с Серегой и Ванькой пришлось в экстренном порядке осваивать эту науку. В общем, в результате мы почти все сейчас щеголяем в хлопковых кальсонах и бязевых портянках. Тем не менее и с добычей этих деталей туалета свои проблемы. Как-никак кальсоны — не китель и не галифе — с трупа не снимешь. Так что и их приходится беречь. Хорошо еще, что, когда эсэсовцев в Налибоках прижали, у многих в багаже оказались вполне себе нормальные трусы и майки, а из багажа — оно как-то легче.