о которых шла речь тяжелыми не были — два стареньких ижа, и одинвосход примерно того же возраста. Были конечно в селе тачки и поинтереснее, но все либо дорожные, тяжелые, либо очень громкие китайские подделки.
Итого: техника примерно полтонны, людей восемь человек, — это еще килограмм семьсот, да барахло всякое; оружие, припасы, топливо. Как раз укладываемся.
— Надо три штуки уместить дядь Саш, сейчас прикатят.
— Надо, значит уместим. — нехотя согласился он, добавляя так же по старчески, — чего уж там...
Забегая вперед скажу, мотоциклы привезли быстро, тут же, прямо перед погрузкой проверили, и по слепленным кое как сходням подняли на борт.
— Только получше закрепите — выглядывая из кабины распоряжался лётчик, — один в хвост, — тот что поменьше, а эти два по сторонам перед стенкой.
Немного поковырявшись, так и сделали, мотоциклы вроде небольшие, но места заняли прилично, будь здесь кресла — вообще бы не вошли.
— Быстрее, быстрее, что вы там телитесь? — торопил собравшихся возле кукурузника Леонид.
Пять человек включая меня — собранная наспех группа, главным критерием отбора которой было умение обращаться с двухколесным конём и огнестрельным оружием.
По двое на ижах, и один на восходе.
Я, Леонид, Олег, Толян, — тот что заметил колонну, и Аркадий, совсем молодой парнишка, хозяин одного из мотоциклов — в таком составе мы грузились на борт. Кроме нас ещё двое, не считая дяди Саши — курносый парень лет двадцати, вроде Виктором звать, и коренастый мужичок с тяжелым взглядом и квадратным лицом — Афанасий Андреевич Фет, так он представился. Из нас всех он один имел отношение к разведке, хотя мне думалось лишь формальное — вроде срочную в разведроте проходил.
Разместив людей, кресел не было, так что кого куда — я занял своё место в кабине, и вооружившись биноклем, дал отмашку на старт.
Который, к слову, в этот раз прошел не так гладко: прежде чем завестись мотор долго чихал, а когда наконец ожил, обнаружилось что не работает какой-то важный датчик и ещё полчаса ушло на устранение этой неприятности.
Но вот всё позади, земля стремительно теряет в размерах, а впереди бескрайний голубой простор, про который, если б не ситуация, можно было бы стихи писать.
— Ты прямо не лети, зайти надо сбоку, а лучше сзади. — науськивал я дядю Сашу доставая бинокль.
— Поучи учёного... — нехотя буркнул он, возмущаясь, — что я, по-твоему, совсем идиот?
Тут я смолчал; идиот, не идиот — это ещё разобраться нужно, а предупредить лишний раз никогда не помешает.
Но дело своё он знал на отлично, после получасового блуждания в воздухе мы вышли точно под прямым углом к каравану. Оставалась самая малость; сесть, и потихонечку, так что нас никто не заметил, сблизиться с целью.
— Ну что, по коням? — когда самолет оторвался от земли и скрылся в дали, предложил я.
— Может сначала перекусим? Чёт жрать охота... — возразил Олег, и будучи тут же поддержан остальными членами команды, решительно потянулся к мешку с продуктами.
Возразить было нечего, — когда ещё привал будет? Да и на ходу перекусить не получится, мотоцикл не машина, так что оставалось только согласиться с мнением большинства.
Еду — Олег достал вяленное мясо и огурцы, разложили на сидении Леонидовского ижа — с когда то нарядными, а теперь облезлыми боками, — и наскоро перекусив, двинулись в путь.
Восход три эм. Небольшой маломощный аппарат синего цвета. Когда-то в детстве я гонял на таком и был счастлив, но сейчас, трясясь на жёстком, хоть и обшитом чьей-то шкурой сидении, совершенно искренне удивлялся: — как мне могло это нравиться?
Трясёт так, что приходится привставать, и ехать, что называется — на полусогнутых. Может всё дело в том что тогда я катался по дорогам, а сейчас нет?
Или всё-таки возраст?
Вообщем как бы там ни было, этот способ передвижения абсолютно не приносит удовольствия, каждую минуту только и думаешь — как бы не навернуться.
Но состояние это продлилось недолго, двигавшиеся впереди напарники пообвыклись, и весьма значительно ускорились. Ну и я, чтобы не отставать, тоже притопил — спидометр на моём мотоцикле не работал, но по ощущениям двигались мы теперь километров под семьдесят.
Ветер в лицо, рёв мотора и слёзы из глаз — пришедшие из детства давно забытые эмоции разбудили юношеский азарт, заставляя до упора выкручивать ручку газа. И так меня захватило, что вскорости я едва не пел от счастья, всё насущное куда-то подевалось, страхи отступили, и хотелось только одного — скорости.
— Фух... — опирая мотоцикл на подножку, Леонид вытер рукавом лицо, и довольно улыбаясь, продолжил — давно так не вставляло...
Расстояние до нужного места мы преодолели гораздо быстрее запланированного, поэтому сейчас особенно не спешили, времени чтобы спрятать мотоциклы и укрыться самим оставалось вдосталь.
— Почти как в детстве. — перекрыв краник под бензобаком я тоже поставил свой Восход на прикол. — только ноги как ватные и спать хочется.
— Остаточное явление. Адреналина хапнул, — теперь отпускает. — Олег ехал с Леонидом, поэтому сейчас просто сидел на траве и задумчиво разглядывая небо, жевал соломинку.
— Да... Хорошие времена.., — присоединился к разговору Толян, — у меня Днепр был, у бати в смысле, я лет в восемь первый раз за руль сел, до сих пор помню...
— Днепр это с коляской же? — Аркадий, — единственный человек из нашей компании не выглядевший обалдевшим, — наверное ввиду возраста, достав из бардачка сумку с ключами неторопливо подтягивал цепь.
— Ага, — радостно покивал Толян, — без коляски тоже можно, но уж больно он тогда дурным становится, чуть газульку пережал, считай улетел.
— Куда улетел? — удивился Аркадий.
— Куда-куда, в кювет конечно, это ж не самолет, куда ж ещё?
— А я в армии на таком гонял, — усаживаясь рядом с Олегом, сообщил Леонид, — только полноприводном.
— Это как?
— Да просто.. у твоего бати гражданская версия Днепра, с приводом на заднее колесо, а военные они с полным, дополнительно на коляску, в первых моделях там ещё и дифференциал был, потом убрали, ломкий больно...
— Я слыхал днепры это копия немцев довоенных? — Отвлёкся от ремонта Аркадий, судя по всему он разбирался в мотоциклах, но