Как больно, елы-палы!.. Кто ж это меня так приголубил, ась?.. Вопрос риторический. Даже глаз не хотелось открывать и видеть физиономию это предателя, чтоб ему пусто было…
— Кась, — ворвался в мои затуманенные мысли виноватый голос Свята. — Кась, я же вижу, что ты не в обмороке. Хватит притворяться! Вставай и давай поговорим!
Глазастый, сволочь позорная! Не буду я ни о чем с тобой разговаривать! Если хочешь остаться с ними — оставайся, зачем по голове-то бить?! Она у меня и не железная, и не настолько здоровая…
— Кась, — теплая ладонь ласково погладила меня по щеке. — Извини, а?
Да пошел ты к черту со своими извинениями!
— Касси, посмотри на меня.
Еще и приказывать мне вздумал! Ну, наха-а-ал! А не буду смотреть! Тут такие мучения терпишь, чтобы помочь, а награда?.. То-то и оно. Хотела сделать доброе дело — сама потом и расплачивайся!
Но глаза я приоткрыла. Попыталась, по крайней мере. Чем дольше я пролежу пластом, тем труднее будет в себя прийти. А я тут, похоже, слишком задержалась…
— Зачем ты вмешалась?
— Затем, — сдавлено прохрипела я, но и неожиданное возвращение якобы навсегда потерянного голоса меня не радовало. Правда, весьма странное возвращение. Слова выговаривать получалось, но они то и дело прерывались, а их окончания — проглатывались.
Колдовать еще несколько дней не получится… Это ж такое произойти может, если заклятье вдруг прервется или не будет должным образом доведено до конца… Ну, в лучшем случае, оно просто не подействует, а худшем… Попробуйте догадаться сами.
— Извини, что ударил тебя, — Свят выглядел виноватым и странно несчастным. — Пришлось, иначе ты бы их просто уничтожила.
А, как по-твоему, я чего добивалась?..
— Неужели? — ехидно просипела я.
— Понимаешь, вилы — одни из тех немногих существ, кто своими обрядами возвращает миру силу, которую мы тянем у него, — принялся объяснять харт, рассеянно поглаживая меня по волосам. — Без них мир умрет намного быстрее… Он уже умирает. Разве ты не чувствуешь?
А мне и не надо чувствовать. Я и так знаю. И я даже знаю, от чего именно. И как ему помочь — тоже знаю, но никому не скажу.
— Вилы — не бессмертны, — и он перевел задумчивый взгляд на стайку испуганных созданий, которые нерешительно переминались с копыта на копыто в нескольких шагах от нас. — И живут они ровно один год, понимаешь? Сегодня у них последний шанс оставить кого-то после себя…
А мне какое дело? Пусть живут, пусть оставляют, да пусть хоть подохнут хором, мне — по барабану! Плевать я на них хотела с высокой колокольни! Я сама могу вернуть миру всю силу до капли, да еще и сверх нормы добавить! Нас специально и создали такими! Мы не только защищали всех и вся, мы еще и мир могли исцелять… И мне совсем не по барабану, если умрет кто-то жизненно необходимый ему…
Придерживая руками гудящую голову и пошатываясь, я встала и мрачно посмотрела на вил. Да-а-а, девочки, а напугала я всех знатно. На вас совсем лица нет… А нечего будить спящую собаку. Вот вам урок на будущее — теперь будете знать, каково издеваться над безобидными с виду странницами… А этого… предателя можете себе оставить… Если мне не удастся сейчас его уговорить по-хорошему….
Я повернулась к своему пока еще спутнику и с трудом выдавила из себя:
— У нас… есть… общее… дело… Ты… как?.. Остаешься… или?.. Тебе… выбирать…
— Нет, — тихо ответил харт. — Тебе.
Я осеклась, так и застыв с раскрытым ртом. Это он на что намекает, интересно?! У меня — своя жизнь, у него — своя, и выбор мы делаем, соответственно, каждый за себя. Тем более, я ведь здесь долго не задержусь и однажды уйду, а он — останется… Я ни на что здесь права не имею и ни на что не претендую, как бы не протестовало мое сердце. И посему…
— Решай… сам… — хрипло выдохнула я, и, развернувшись, побрела к знакомой ели, на ходу надевая амулет.
Что у меня за судьба такая!.. Я даже любимому мужчине не могу в лицо сказать, как сильно хочу видеть его рядом с собой! И не из-за его роли проводника, которая давно стала формальностью, а просто так… А ведь он именно этого и ждал от меня… Но — сказать ему «да», означало еще крепче привязать себя к этому миру, а с ними я так поступить не могу. С ними обоими. Они оба мне очень дороги и обоих я не хочу терять. Ни мир, ни Свята… Но придется. Однажды. Когда-нибудь…
Я и не поняла, как нашла дорогу до нашего привала и как в рекордно короткие сроки успела до него добраться. Ведь еще и светать не начало, а, кажется, там, на поляне, я оставила большую часть своей жизни, а не жалкую пару ночных часов… Давно подмечено: в самые тяжелые моменты нашей жизни время тянется чрезвычайно медленно и в нашей памяти его отпечаток остается — как день за месяц… И ведь десяти минут не прошло с момента расставания, а такое ощущение, что харт теперь — лишь воспоминание из моих многочисленных прошлых жизней… И — не случайное воспоминание… Мы и раньше встречались, просто помню об этом я одна…
Завернувшись в спальник, я устало закрыла глаза и попыталась убедить себя в необходимости расслабиться и поспать. Даже час-другой перед рассветом — и то пойдет на пользу. На личных трагедиях жизнь не заканчивается. Дел сделать предстоит еще ой как много…
Елы-палы…
Чертовски трудно и тяжело расставаться с близкими людьми… Сначала — Райт, теперь — Свят… А я, как назло, очень быстро привязываюсь к людям и не умею вот так просто их отпускать… За столько лет — и не научилась… Этому трудно научиться, к этому трудно привыкнуть… Каждую новую жизнь встречаться с ними, узнавать, привязываться всей душой и терять… Вновь и вновь, раз за разом. Чтобы потом обрести, привязаться еще больше — и опять потерять…
Проклятая память!
Миф, словно чувствуя мое отвратительное душевное состояние, осторожно улегся у меня под боком. Повернувшись и привстав, я вылезла из спального мешка, обняла виала и уткнулась в его пушистую гриву. И ты тоже однажды уйдешь, дружище… Или я уйду. Жизнь — замкнутый круг с кучей меток, что нам оставила судьба. Так ведь говорила Магистр Альвиона?.. До одной метки, до второй — и назад, до одной метки, до второй — и назад…
Может, оно и к лучшему, что наши пути расходятся именно сейчас, пока не все запущено?..
Глава 16
"Где же, все-таки, у него кнопка?"
Из кинофильма «Приключения Электроника»
Полуденное солнце палило нещадно. Наплевав на открытые плечи, я сняла рубаху и обмотала ею голову. Лучше не стало. Во-первых, заболели сгоревшие накануне руки, а, во-вторых, край рубахи постоянно сползал мне на глаза и заслонял обзор. Если уж не везет, то не везет…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});