— Я могу хотя бы надеяться…? — неожиданно для себя выпалила Женя с отчаянием смертника. Раздиравшая душу обида куда-то улетучилась, осталась просто горечь и острое желание все исправить. «А потом — куда он денется, когда поймет, что прежнюю жизнь не вернешь? Ко мне. Кто еще пережил весь этот ужас с ним рука об руку?».
— А почему бы тебе не надеяться? — Гош смешно вылупил глаза. — Если, конечно, я не застрелюсь. Только куда мне… Воспитание не то.
— Ты уже все просчитал… Капитан, — Жене даже стало немного обидно за ту, которую она про себя не очень-то справедливо обозвала стервой.
Гош заложил руки за спину и прошелся вдоль борта машины. Вернулся. Лицо его совершенно ничего не выражало. Снова ушел. Женя, воспользовавшись моментом, спрятала зеленку в аптечку и забросила коробочку через окно в салон.
— Весь этот год она была со мной, — сказал Гош, тоскливо кивая своим мыслям. — Незримо присутствовала рядом. Я даже не помнил о ее существовании, а она — была. И вставала между мной и любой женщиной, которая попадалась на моем пути. Я просто этого раньше не чувствовал. А ты для меня значишь… Много. Да, много. Понимаешь, Женя, наша амнезия как-то связана с эмоциональной значимостью событий и переживаний. Я бьюсь над этим феноменом очень давно. Пытаюсь разгадать, и ничего не выходит. У нас стерто из памяти все то самое главное, без чего мы не люди, а так, двуногие прямоходящие. Гуманоиды. Как это вернуть? Будить старые эмоции новыми, такими же сильными? Всем поголовно влюбиться, чтобы потом осознать, что у нас за плечами осталась другая любовь? Слуга покорный… Убивать людей, чтобы понять, как это дурно? Ты хоть представляешь, что нас всех ждет?!
Он снова повернулся к Жене, глаза его неестественно блестели, и Женя поняла, что это слезы.
— Нет, — честно сказала она. — Не представляю. И не хочу представлять. А ты не думай о плохом. Думай о хорошем. О том, что у тебя в этом мире нашлись замечательные друзья. О том, что я рядом, например. О том, что ты совершил очень мужественный поступок, спасая меня от тупых. Знаешь, как я тебе за это благодарна? И ребята тобой жутко гордятся.
— Это когда — поступок? — удивился Гош.
— Когда по городу стрелял.
— И что, спас? — Гош коротко хохотнул. Довольно визгливо, он то ли был на грани истерики, то ли уже эту грань давно проскочил.
— Какая разница? Ты это сделал. И спасибо тебе. Раньше из-за меня никто такого не совершал. Ты первый.
— …и герой получил заслуженную награду! — Гош достал сигареты, руки у него заметно тряслись. — Ладно, забудем. Впереди масса приключений! Это вы хорошо придумали с ядерной миной. Чья идея? Твоя?
— Да что ты! Это Цыган.
— Тьфу! Славен момък се явил…
— Что?
— Славный парень объявился. Блин, ну откуда из меня лезет эта болгарщина, откуда?! Цыган сам таких слов не знает… И не надо ему, из него болгарин, как из меня индеец! А мне все надо! И чем больше, тем больнее! Костя тут разорялся, кого черта, видите ли, вспомнил про «Красные Крылья» и Кубок Стенли! Понятно, какого черта. Потому что на фиг ему не сдались эти «Крылья», вот какого…
Зажигалка не работала, и Гош в сердцах швырнул ее оземь.
— Численность пожарной команды в Древнем Риме достигала пяти тысяч человек! — прокричал он куда-то в небо. — Цезаря считали парнем со странностями, потому что не любил мужиков! Анализ фекалий из оборонительного рва показывает, что основной пищей легионеров был хлеб грубой выпечки с большим содержанием отрубей! Плиний Младший… Чтоб он провалился! Знать не хочу Плиния Младшего! Хочу знать, когда меня в первый раз ударили по морде! Когда невинность потерял! А вдруг у меня дети были? А?! Но главнее всего, оказывается, знать, что Алан Александр Милн отвечал на вопрос о причинах своей женитьбы! А о причинах моей женитьбы кто-нибудь что-нибудь может рассказать? Черта с два! Почему тебя в Древнем Риме нельзя было бы казнить удавкой?! — тут Гош поперхнулся и умолк. Перестал размахивать незажженной сигаретой, подобрал зажигалку и наконец-то закурил. Измазанная кровью щека нервно подергивалась.
Женя задумалась.
— А почему? — спросила она.
Теперь задумался Гош.
— Ты о чем? — поинтересовался он с неподдельным интересом.
— Почему меня нельзя было бы казнить удавкой?
— А-а… Ну, я даже толком не знаю. Какие-то религиозные мотивы.
— А как же тогда женщин казнили?
— Головы рубили, — не моргнув глазом, соврал Гош. Он спустил пар, ему уже стало легче, и очень не хотелось малокорректными намеками портить с трудом налаженные отношения. Он действительно не хотел терять Женю. Во-первых, после истории с вылазкой на разведку чувствовал себя ответственным за ее безопасность. Во-вторых… Просто не хотел, и все тут.
Из-за бетонного забора послышался рев и лязг.
— Наконец-то! — воскликнул Гош с облегчением. — Не прошло и месяца.
У самых ворот двигатель тягача взревел оглушительно, и вдруг тихо зарокотал на холостых оборотах.
— Деликатные! — усмехнулся Гош.
Женя подошла к нему вплотную и крепко взяла обеими руками за отвороты куртки.
— Знали бы они, что тут на самом деле произошло… — сказала она.
— Гош, ты только обещай, что не прогонишь меня.
— Да зачем же мне тебя гнать…
— Тогда и я не уйду, — пообещала Женя. — Все, договорились?
— Конечно.
Женя коротко чмокнула его в ту щеку, на которой не было крови, и ушла за водой. Не хватало еще отважным Регуляторам графства Линкольн застать их лидера в таком состоянии. Ошарашенного его здесь видели частенько. А вот окровавленного… Хватит с них.
Тягач снова рыкнул и заполз в ворота. Гош затоптал сигарету, расправил плечи, сделал глубокий вдох и пошел руководить.
* * *
На въезде в город стоял до боли знакомый БТР с четырьмя автоматчиками на броне. Гош решил не пугать местное население попусту и заблаговременно сбросил газ. Тягач сбавил ход и остановился в нескольких метрах от заставы. Один из «тупых» спрыгнул на асфальт и неспешно подошел к машине. Гош, разминая налившиеся свинцом кисти, выбрался наверх.
— Вызови мне Олега, — распорядился он. — Скажи, это срочно.
«Тупой», не говоря ни слова, ушел обратно. Гош обернулся и неприязненно поджал губы. Регуляторы в полном составе, включая Женю, облепили миномет. Они курили и что-то бурно обсуждали, время от времени бросая неодобрительные взгляды на БТР. Вспомнили, наверное, сколько крови выпила у них эта машина за последние дни. И не только в переносном смысле.
Гош вышел на корму тягача, посмотрел вниз, проверяя, как себя чувствует сцепное устройство. Спрыгнул на асфальт и заглянул под цистерну с соляркой — вдруг потекла. Техника беспокоила его постоянно, он слишком плохо разбирался во всем этом железе для того, чтобы полностью ему доверять. Когда у тебя на хвосте болтается здоровенный бензовоз…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});