Вскоре пришёл улыбчивый пожилой человек в белом костюме странного покроя. К этому моменту напарник уже вернулся и занял одно из свободных кресел.
– Я очень рад, что вы согласились принять участие в моих исследованиях, господа, – тараторил человек, – Меня зовут профессор Коул, можно просто профессор или Ганс, кому как удобно. Нас ждёт много увлекательных экспериментов и я с нетерпением жду начала исследований.
Надо сказать, что эмоции Коула соответствовали его словам на сто процентов. Вспышки радости и нетерпения следовали одна за другой.
– Фанатик, – тихо буркнул Таваль, но значения этого слова я не знал.
– Что от меня требуется, профессор Коул? – спросил я.
– О, я так рад, что вы задали этот вопрос! – всплеснул руками человек, – Первоначально нам нужно провести анализ всех жидкостей и тканей вашего организма, затем мы проведём несколько экспериментов с разными видами излучения, затем…
– Погодите, Ганс, – поднял руку я, внезапно поняв, что уже устал от этого деятельного старика, – Просто скажите куда идти и что делать. Я готов начать прямо сейчас.
– Как это прекрасно, юноша! – воскликнул Ганс, – Идемте скорее в лабораторию и приступим.
Через несколько часов я уже проклял свое решение совершить сделку. Меня кололи иглами в самые неожиданные места, отковыривали куски кожи, срезал волосы, царапали зубы. К вечеру я был настолько измучен, что едва добрел до нашего временного жилья. Сопровождавший меня профессор, всю дорогу причитал, что очень огорчён тем фактом, что за сегодняшний день успели так мало.
Я завыл бы от радости, когда за моей спиной, отсекая болтливого старика, закрылась дверь, но сил хватило только на то, чтобы доползти до дивана.
– Что значит «фанатик», Таваль? – неразборчиво спросил я уткнувшись лицом в подушку.
– Это значит, мой любознательный друг, что разумный настолько увлечён своей работой, что может достать ей кого угодно.
Остаток фразы я не услышал, потому что банально уснул. Следующие два дня превратились в настоящий кошмар. Я побывал в невероятном количестве оборудования. Куда‑то я залезал сам, куда‑то меня затаскивали на специальных носилках.
Когда очередь дошла до изучения возможностей моего тела, то меня привели в огромную пещеру, где располагались различные снаряды. Ненавистный голос профессора давал команды и мне приходилось их беспрекословно выполнять. Если ужасного старика не устраивали результаты, то мне все приходилось делать заново. Моё терпение лопнуло, когда Коул приказал мне лезть в бассейн с водой и пройти его по дну.
– Да вы издеваетесь?! – заорал я в потолок, потому что не знал где стоят камеры, – Я не полезу в эту жижу!
– Это очень важный эксперимент, Гирт, – зачастил профессор, – Его обязательно нужно пройти, иначе у нас будут неточные данные, а этого допустить никак нельзя!
– Да мне плевать на ваши данные, – взорвался я, – Давайте следующее испытание.
Вместо ответа под потолком вспыхнул свет и все объекты вокруг пришли в движение. Препятствия уходили в пол, стены начали сдвигаться. Через пять минут я стоял в узком коридоре. Впереди был бассейн с водой, позади глухая стена.
– Это очень важный эксперимент, Гирт, – снова повторил человек, – Я рассчитываю на твоё понимание.
После его слов стена за моей спиной начала приближаться.
– Вырубите эту хургову хреновину, – заорал я и упёрся руками в стену.
– Отлично, – пробормотал безумный старик, – Заодно выясним экстремальное значение силы.
Бороться со стеной было бессмысленно – на мои усилия она никак не реагировала. Я отскочил к самой кромке воды и затравленно огляделся по сторонам. Бежать было некуда. Будь я в основной форме, то легко забрался бы на стену, она было высотой всего метра четыре, но в теле шонга это было практически невозможно. Практически…
Я рыкнул и сосредоточился. Ногти на руках кольнуло болью. Мышцы ног свело коротким спазмом. Я присел и с места прыгнул вверх почти на два метра, вгоняя когти прямо в поверхность стены. Рывок и я оказался на каменном гребне. Обратная трансформа прошла без проблем, оставив после себя два чувства. Голода и совершенной ошибки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Потрясающе… – протянул Коул, – Давай ещё раз. Ник, моделируй схожие условия в других плоскостях. Работаем, работаем.
Остаток дня я скакал по стенам и бегал по потолку. В какой‑то момент, я все же ошибся и полетел вниз. Отвратительная жидкость приняла меня в свои жадные объятия. Было ужасно холодно и противно. Я начал биться, пытаясь выбраться на поверхность, но совершенно потерял направление. Мой, полный ужаса, вопль превратился в цепочку пузырей, сознание начало гаснуть.
Как меня вытаскивали из бассейна я не помню. В сознание я пришёл уже в коридоре. Я висел на плечах работников исследовательского центра, а передо мной метался профессор Коул.
– Это удивительно! – бормотал этот псих, – Это просто невероятно! Вы меня поразили в самое сердце, юноша!
Я боролся с дурманящим сознание чувством голода и отчаянным желанием убить своего мучителя и всех его подручных. Страшно даже представить на что способен этот человек и что было бы, попади я в его руки в качестве пленника…
– Еда, – прохрипел я.
– Конечно, конечно, – тут же закивал Коул, – Молодой здоровый организм, тем более после таких нагрузок требует пищи. Скоро вас доставят в ваши апартаменты. Осталось провести ещё пару экспериментов и, на сегодня, мы закончили.
Я рванулся вперёд и схватил человека за отвороты халата. Трансформа глаз произошла сама собой и я увидел притягательный свет вокруг тела профессора.
– Сейчас, – прорычал я.
– Хорошо, Гирт, – быстро сказал Коул, – Пожалуй на сегодня закончим, хоть и выбьемся из графика, но ничего не поделаешь.
* * *
Совещание лидеров галактических корпораций в этот раз проходило спокойно. Процесс был запущен и теперь обратного пути не было. Недовольные утихли и включились в общую работу.
– Что удалось узнать, Юрген? – спросил Томаш.
– Много всего, – ответил глава Интронидис, – Не думаю, что тебя интересуют физические параметры нашего подопытного. Одно могу сказать – профессор Коул в восторге.
– Ты все ещё держишь у себя этого психа? – удивлённо спросил андроид.
– Да, – кивнул Юрген, – Но я не выпускаю его с территории исследовательского центра.
Присутствующие сдержанно посмеялись, но по взглядам многих коллег Юрген видел, что его слов недостаточно.
– Тело испытуемого невероятно устойчиво ко многим видам излучений, – начал перечислять человек, – Мы изучили ткани и жидкости его организма, но найти глобальное отличие от обычного шонга так и не смогли.
– Воспроизводить пробовали? – спросил Аркот.
– Конечно, – кивнул Юрген, – В первый же день. И даже успели испытать материал в деле.
– И что? – не выдержав спросил один из присутствующих.
– Ничего, – ответил Юрген, – Ралингот не отреагировал на копию, хотя мои биологи клялись в полной идентичности образцов. Без самого гиртама его запчасти ничего не стоят.
– Жаль, – протянул Томаш, – Это было бы очень изящное решение проблемы…
– Ганс не отчаивается, – успокоил коллег человек, – Профессор ищет отличия с упорством бешеного хурга, но нам нужно время.
– Мы все понимаем, Юрген, – произнёс Шиул, – Но и ты нас пойми. На карту поставлено очень многое и мы хотим видеть конкретные результаты.
– К тому же времени остаётся не так много, – подал голос шонг, – Мне сообщили об активизации сил империи. Несколько подразделений снялись с места и ушли в неизвестном направлении. Хочу отметить, что на данный момент задействованы наиболее верные императору войска, по крайней мере в составе этих подразделений нет ни одного моего информатора.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– А такие разве ещё остались? – удивился Томаш, – Я думал, что твои соглядатаи есть в каждой имперской заднице, Тиар.
Шонг‑альбинос развёл руками, не став вступать в дискуссию со вздорным цилиндром.