— Любопытно, — вдруг обронил Череп. — Мы три дня назад проезжали по этой дороге, и здесь было всё то же самое, только флаги другие.
— А что ты хочешь? — пожал плечами Темиргалиев. — Настоящая революция — процесс долгий и растянутый во времени. Ведь недаром в двадцатых годах, вожди Октябрьской революции, называли её переворотом, подразумевая, что седьмого ноября она только началась и идти ей ещё долго. Пока изменится уклад, когда революция дойдёт до самого отсталого села и самого глухого аула.
Вообще, Марсель Темиргалиев любил нам устраивать такие политико-исторические ликбезы, как бы походу дела. Не собирая никого на длительные собрания, а вот так, пока мы едем на точку и каждый попутно занимается ещё чем-то. Жмых хоть и слушал внимательно, но при этом проверял свою любимую фазовую ракетницу, я проверял, надёжность лёгкого хитинового бронежилета. Имперский трофей, захватили в полицейских арсеналах. Вояки его не использовали, да и сами полицаи очень редко судя по тому, как мы их перебили прошлой ночью. Было немного, на нашу группу выделили только один такой. Его мы сразу натянули на Марину.
Ближе к вечеру мы высадились на окраинах столицы. Предстояла нетривиальная задача, войти в осаждённый город и устроить шухер на окраинах. В этот раз незаметно означало пешком. Хорошо, что хоть не в чистом поле, а в какой-то деревеньке, которая была застроена достаточно богатыми домами.
— Пригород, — пояснил Альнас. — Здесь живёт местный истеблишмент. Считается, что богатый человек чего-то достиг в жизни, если у него есть дом здесь, в Пеауре. Живёшь на природе, но не в самом городе.
Он обвёл руками посёлок. Вообще, тут сегодня было тихо и пустынно. На улицах ни души, да и судя по отсутствию света в домах, никого не было вообще. Неужели никто так и не вырвался из столицы? Хотя да, а зачем, если местной элите безопасно, только в самом городе, под прикрытием полиции.
Впрочем, в конце улицы замаячила одинокая тень. Мы вскинули автоматы, но Альнас жестом попросил нас опустить оружие. Тень подошла поближе и стало видно, что это седой старик, одетый просто, если не сказать бедно.
— Дедушка, — обрадованно помахал ему рукой Альнас.
Старик ответил тем же жестом. Мы повторили движение Альнаса, и тут старик обратил внимание на нас. Хотя, конечно, заметил раньше. Сложно не заметить людей в робах военнопленных, но при этом до зубов вооружённых.
— Их что ль надо провести в Махтамбу? — спросил он скрипучим голосом на местном диалекте имперского.
Альнас утвердительно кивнул и пояснил уже нам.
— Дедушка последние годы возил обслугу из города сюда. Господам не нравится, когда фургончики слуг передвигаются по одним и тем же дорогам с ними, поэтому приходилось провозить их просёлками.
— Так мы могли бы и на машине здесь проехать, — вздохнул Жмых.
Старик, казалось, его понял, потому как начал объяснять, что с сегодняшнего утра никакой транспорт тут не проедет, ибо отходя спецназовцы сознательно уничтожали дороги, а он знает пешие тропинки, которые неизвестны полиции и ардан даздра. Для чего они были ему, он не пояснил, да и так было понятно.
— Да идти недалеко, — закончил он. — Час-другой, к ночи в лагерь поспеем.
— Вы точно знаете, где он находится? — спросил я.
— Я оттуда неоднократно возил ваших людей, — хихикнул старик.
Действительно, мы шли где-то час, по такой глухомани, что не раз я мысленно называл деда Сусаниным, но, к счастью, привёл он нас куда надо. Шли мы чуточку больше, но, в конце концов, остановились перед серым зданием, без вывесок.
— Это он, — сказал Темиргалиев, а чуть позже его слова подтвердила и Артемида. — Пять этажей.
Жмых и ещё два человека из группы Вязникова стали раскладывать ракетницы.
— Минутку, — сказал я и попросил Артемиду дать расклад по живым существам в здании.
Искусственный интеллект отчитался, что здесь находится около двух тысяч человек. Кто именно и как расположены, она сказать не может, но, скорее всего, военнопленные отделены от охраны, так что примерно здесь полторы сотни полицейских.
— Как мы и предполагали, — согласился Марсель. — Основные силы заняты обороной города. Ладно, парни, кончайте с лирикой и приступайте.
Мы даже не стали проверять, заперты ли двери. Жмых со товарищи просто разнесли их ракетами и в образовавшийся проём начали просачиваться наши. Первыми туда ломанулись Вязников и Джефф, непрерывно паля из автоматов, чтобы не дать возможности имперцам хоть как-то ответить.
— Дуб явно «героя» хочет отхватить, — заметил Череп. — Задело его твоё награждение.
Я вздохнул и ничего не ответил. Тем временем Саммерс крикнул, что там чисто, а коридор они контролируют. Мы, не став стесняться, пошли в здание. Мда, а ракетами мы удачно пальнули, вынеся с десяток полицаев. Я снова запросил Артемиду.
— За теми двумя закрытыми дверями, лестницы и лифты, а за ними всякие технические помещения. Люди там есть, но один-два человека. Может быть, полиция, но, может, и техперсонал или вообще пленные.
— Тоже из ракет? — спросил Жмых.
— С ума сошёл? — возмутился Марсель. — А как мы будем подниматься?
— Непосредственно за дверьми людей нет, — объяснил я. — Возможно, на лестнице кто-то контролирует пролёты, но не в дверях.
Мы открыли двери и осторожно зашли. И правильно сделали, потому что мои подозрения оправдались и по нам открыли огонь. Я, Марина, Джефф и Костров, отпрыгнули в