Ба накрывает на стол. Она такая беззащитная, а теперь ещё и неловкая, в своём положении.
Мы моем руки, по очереди, вернее, я намылил свои и её заодно, поливаемся у раковины.
– Да хватит, как дети малые, вон какие лужи развели, – ругается Ба беззлобно, отвешивая мне профилактический шлепок полотенцем. Но в голосе её слышится облегчение, ей тоже было не сладко, с беспокойной беременной Жанной.
– Ну, рассказывай, – говорит Ба за обедом.
– Они забрали меня на корабль, обследовали, – пытаюсь рассказать вкратце. Замечаю, что Жанна слушает очень внимательно, мнёт в руках комочек хлеба. – Представили Комиссии Единого Совета и занесли в Реестр какой-то… а, Реестр Высших. Уговаривали остаться. Там у них революция назревает. Но я отказался.
У Ба такое потрясённое лицо, она даже рот открыла. Поворачиваюсь к задумчивой Жанне, хорошо, что она сидит слева, удобно. Что ж, как будущему отцу, можно начинать тренироваться. Беру её ложку и, зачерпнув супа, держу над тарелкой.
– Любимая, – говорю ей. – У нас там ребёнок голодный. А ты умеешь сама кушать? А давай я покормлю тебя, за папу, за маму…
Жанна смеётся, хочет отобрать у меня ложку. Но сдаётся, и в первый раз рот открывает. Потом выдёргивает из моих пальцев, и вторую ложку ест сама. Ба смотрит на нас удивлённо. Но рада, вижу, что рада.
– Отказался? – возвращает она моё внимание к разговору.
– Да я с ума сходил от беспокойства, чувствовал, что срочно нужно обратно, – лучше бы она не расспрашивала при Жанне, не надо её сейчас волновать. Не сказать бы только, что я обещал когда-нибудь вернуться.
– Ну, революция. А ты-то им зачем понадобился? – не понимает Ба.
– Я нужен вместо флага, – смеюсь я, но потом серьёзно поясняю: – Долг Рода. Моя фамилия – Соуло.
И вижу, что Ба смотрит на меня с новым выражением, с опаской, что ли, или с испугом.
– Ешь, котёнок, – напоминаю вновь подвисшей с ложкой в руке Жанне.– Я тут, кстати, кое-кого привёз. Фактически родственника. Вот, познакомьтесь.
Встаю из-за стола, достаю из внутреннего кармана куртки телефон.
– Позвольте представить – Творящий источник Рода Соуло, – объявил я и, обращаясь к источнику, – мы дома, можешь свободно общаться, даже вслух.
– Макс, наследник, у нас наследник, – дрожащим шёпотом провозгласил источник в моей голове, а вслух сказал, – Светлых дней, дорогие дамы. Очень рад знакомству.
– Как? – Ба сжала свои натруженные ладони у груди. – Как такое возможно? Ты был на Патриуме?
– Вот поэтому революция и намечается, что сервады разоряют Патриум, – говорю. – Наш Патриарх, например, был изъят с Патриума и водил флагманский корабль космической полиции.
– Эй, кажется, я придумал тебе имя, – мысленно позвал я источник.
– Не скажу, что доволен, – отвечает он мне так же мысленно. – Попахивает нафталином.
Пока я размышляю, откуда ему известно про земное средство борьбы с молью, Ба убирает со стола.
– Информация – энергия, – напоминает мне источник в голове.
А Жанна съела почти весь суп в тарелке и теперь явно клюёт носом. От чая отказалась.
– Пойдём, я провожу тебя, – зову её в комнату. – Поспи.
Я помогаю ей лечь, накрываю пледом.
– Не уходи, – говорит она слабо и уже с закрытыми глазами. – Полежи со мной…
Я забираюсь к ней за спину, укладываюсь аккуратно. Обнять её боюсь, вдруг ей будет тяжело. Но она сама поднимает руку, ждёт, когда я подам ей свою. Тянет на себя, заставляет прижаться всем телом к её спине и затихает под моей рукой. Вдыхаю слабый запах мелиссы, идущий от её волос, чувствую тепло худенького тела. Как много ей хочу отдать – сил, здоровья, своего тепла. Держись, мой котёнок, маленький, но такой стойкий.
Я лежу рядом с ней, пока она не засыпает. Потом осторожно выбираюсь, стараясь не потревожить её чуткий дневной сон. Смотрю на неё пару минут, на её нежные черты, такие остро прекрасные в своей тающей хрупкости. Нет, я не буду просто ждать, когда случится непоправимое. Я не могу, просто не могу её потерять, как когда-то отец маму.
Иду на кухню. Ба сидит за столом над чашкой уже остывшего чая. Присаживаюсь за стол, нужно всё обсудить, пока Жанна спит.
– Ты не представляешь, как я тебе рада, – говорит Ба, поднимая на меня глаза. – Может, ей хоть полегче станет.
– Во-первых, хочу спросить, что произошло со входом, – не стоит терять время, котёнок может в любой момент проснуться. – Я сегодня реально испугался, что не смогу к вам попасть.
– Так иногда бывает, не знаю, почему, – отвечает женщина. – Вход смещается в пределах нескольких сотен метров, не больше.
– Во-вторых, – начинаю и заминаюсь, трудно об этом говорить. – Хочу спросить, есть ли план. Как будем рожать? Осталось два месяца только, даже меньше, нужно подготовиться.
– Как-как… – Ба снова переходит на ворчливый тон. – Так и будем. Родим, когда время придёт. Здесь будем рожать, в Кармане.
Меня поражает её легкомыслие. А ещё она сказала – «когда время придёт». Прямо как Блатта-ам.
– Вы когда-нибудь принимали роды?
– Случалось, – спокойно отвечает Ба.
– У Высших? У Первых? У тенебрисов? – не верю я, тогда бы она не была так непоколебима и уверена в себе.
– Нет, ни у Высших, ни у Первых не приходилось, но…
– Моя мать умерла, рожая меня. Отец говорил, что у нас такое не редкость. Мы должны подготовиться, сделать всё, чтобы спасти Жанну.
– Это, наверное, единственное, что мы с дедом не обсуждали, – с сожалением говорит Ба, а я напрягаюсь.
– На корабле был один старик, учёный. Так вот, он сказал, чтобы я не оставлял Жанну одну, когда придёт время. Я тогда не понял. Но сейчас думаю, что он говорил о родах.
– А давай спросим источник, – предлагает Ба. Точно! Как я сам не додумался.
Зову его, но ответа нет. Что за фигня такая?
– Да слышу, слышу я, – наконец, раздаётся вслух после продолжительной паузы. – Думаю просто, как сформулировать.
И источник помолчал ещё немного.
– Дитя Первой крови надлежит производить на свет исключительно в присутствии отца, который поддержит роженицу, поделится с ней своей жизненной силой, – наконец, сказал он вслух. – Но в нашей ситуации… я даже не знаю. Девочка ослаблена, она не Первая и даже не Высшая. Я не уверен, сможешь ли ты помочь ей своим присутствием, Макс, так как её энергия – золотое пламя – не есть энергия творения… Вот, сказал.
– Что значит – «не есть энергия Творения»? – я не понимаю этих тонкостей про пламя. Ну почему, почему мы не люди?
– Ну, вот твоя, и моя, кстати, энергия – голубое пламя, чистого, яркого цвета. Вагусы «горят» тёмно-синим,