Читать интересную книгу Я угнал машину времени - Феликс Кривин

— Об этом тоже поговорите с моим мужем. Он у меня с детства увлекается математикой.

— Как это — у вас с детства? Вы что, замужем с детства?

— Я неправильно выразилась. Конечно, в детстве мы не были знакомы, но он уже тогда увлекался математикой.

— Вы правильно выразились, миссис Хост. Просто случайно из мира действительности забрели в мир возможности. Ведь вы могли быть с детства знакомы, могли вместе расти… В мире возможном это так и было…

— Ваши родители могли бы назвать вас Джемсом, мистер Уатт. Почему они не назвали вас Джемсом?

— Джемсом? Вы слишком многого хотите от них, миссис Хост. Они не назвали меня даже Уаттом.

Глава пятая Полиция на гребне цивилизации

В ожидании инспектора Хоста миссис Фунт и мисс Стерлинг обсуждали свои печальные обстоятельства.

— У вас тоже пропал любовник?

— У меня пропал муж.

— А любовник у вас не пропал?

— У меня нет любовника.

— Вообще нет? Странно, что вы сами в этом признаетесь. — Тут мисс Стерлинг привела с некоторым искажением латинскую фразу, смысл которой сводился к тому, что добродетель — это всего лишь не востребованный порок или что-то в этом роде.

Миссис Фунт запротестовала, из чего мисс Стерлинг сделала вывод, что любовник у нее все-таки не пропал, и миссис Фунт должна была это подтвердить, так как это соответствовало истине. Она стала жертвой древнегреческого софизма: «То, чего я не терял, у меня есть». Согласно этой ложной мудрости получалось, что раз миссис Фунт любовника не теряла, значит, любовник у нее есть. Мисс Стерлинг немножко знала латынь, а мыслила немножко по-древнегречески.

— А у меня пропал любовник, — вздохнула она. — Такой человек… Солидный, семейный… Ах, мистер Фунт, мистер Фунт, как я буду без вас?

— Вы? Без мистера Фунта? — парадокс предыдущей фразы заключался в том, что ее должна была произнести миссис Фунт, а не мисс Стерлинг. Потому что именно она, миссис Фунт, осталась без мистера Фунта.

Но, оказывается, не только она. Оказывается, мистер Фунт — это и был любовник мисс Стерлинг.

— Послушайте, но он же мой муж!

— Разве муж не может быть любовником?

Миссис Фунт привела наивный аргумент, что ее муж, конечно, не может, но мисс Стерлинг ей возразила, что ее муж не хуже других. Не хуже, а лучше других, согласилась с ней миссис Фунт, уж она-то его хорошо знает. Мисс Стерлинг, в свою очередь, согласилась, сказав, что и она его хорошо знает, на что ей было отвечено, что, возможно, она знает другого Фунта, потому что этот Фунт, да будет ей известно, вовсе не любовник, а муж.

— Как странно вы рассуждаете: либо любовник, либо муж. Я вам могу показать его подпись.

— Он писал вам письма?

— Он подписывал мои счета.

Миссис Фунт была окончательно сражена. Чужие счета! Как будто им своих не хватает.

— Почему он оплачивает ваши счета? Ведь мои счета ваш муж не оплачивает!

— Зато мой любовник оплачивает ваши счета. И я, заметьте, это ему прощаю.

Это опять была софистика, ложная мудрость, к которой вынужден прибегать человек, попадая в ложное положение, подобное тому, в каком находилась сейчас мисс Стерлинг. Но она чувствовала себя неплохо в этом положении и продолжала:

— Миссис Фунт, мы потеряли дорогого нам человека, мы с вами товарищи по несчастью, миссис Фунт. Раньше мы были товарищи по счастью, а теперь товарищи по несчастью, эти узы самые крепкие. Беда одна не ходит, миссис Фунт, так давайте ходить вдвоем. Так мы отыщем скорей нашего дорогого мистера Фунта.

С удвоенной энергией мисс Стерлинг занялась анализом ситуации:

— Попробуем разобраться. В начале месяца ваш муж дважды не ночевал дома, не так ли?

— Два раза. Но откуда вы знаете?

— Все в порядке: он ночевал у меня. Теперь постарайтесь вспомнить: вторая неделя, ночь с понедельника на вторник. Ночевал он дома? Потому что у меня его не было.

— Он был дома.

— А в ночь со среды на четверг?

— Тоже был дома. Его не было с четверга на пятницу.

— Он был у меня, так что здесь все в порядке. Переходим к третьей неделе.

— Всю третью неделю его дома не было.

— И у меня не было… Вы не думаете, что у него еще кто-то есть? Я имею в виду на стороне, вы меня понимаете?

— Никого у него нет, — сказала миссис Фунт, твердо веря в своего мужа.

— Я так и знала. Меня бы обманывать он не стал.

— Почему это — меня бы стал, а вас бы не стал?

— Потому что я себя знаю. — Мисс Стерлинг засмеялась с облегчением. Представляете, вдруг приносит апельсиновый сок. А я его терпеть не могу.

— Это я люблю апельсиновый сок, — сказала миссис Фунт. И улыбнулась.

— Я так и поняла, что он перепутал. Слава богу, дальше нас с вами дело не пошло.

— А меня он называл Рыжиком, хотя во мне ничего рыжего нет. Но теперь я знаю, откуда это.

— Слава богу, дальше нас дело не пошло, — сказала мисс Стерлинг. И придвинулась поближе к миссис Фунт. — Знаете, как мы с ним познакомились? Это было в прошлом году. Был теплый весенний вечер, и я спросила у мистера Фунта, не покажет ли он мне «Полярную Звезду». Знаете, кондитерский магазин, неподалеку отсюда. А он стал показывать настоящую Полярную звезду. Я сразу, говорит, понял, что вы нездешняя.

— Он любит говорить о звездах.

— Тогда это был только повод, чтоб поговорить-обо мне. «Как же я могу быть нездешней, ведь звезды видны всюду», — сказала я. А он говорит: «Есть очень далекие звезды. Вы, говорит, наверно, с очень далекой звезды». Я могла ему сказать, что я из соседнего дома, но мне не хотелось его разочаровывать.

— Когда он разочаруется, он совсем как ребенок.

— Потом он сказал, что я очень выделяюсь на этой планете. Я сказала, что он тоже выделяется. И так мы стояли и выделялись на фоне этого вечера, и он рассказывал о какой-то прозрачной звезде, на которой живут совершенно прозрачные люди, так что когда у кого-то возникнет какая-то темная, нехорошая мысль, это всем сразу видно…

— Он вам наговорит! — улыбнулась миссис Фунт.

— Да, говорить он умеет. «Вы, говорит, с далекой звезды, но все далекое становится близким…» Так мы с ним сблизились…

— А мы прожили пятнадцать лет… Постойте, как же мы с ним познакомились? Если это вам интересно…

— Меня интересует все, что касается вашего мужа, — заверила мисс Стерлинг свою собеседницу.

Они были целиком во власти воспоминаний, когда вернулся инспектор. Мисс Стерлинг пожурила его за то, что он совсем забыл о них, о их деле.

— О вашем деле? Разве у вас одно дело?

Да, так получается. Они думали, что пропали два человека, а на самом деле пропал один человек. Нет, любовник пропал, и муж тоже пропал…

— Значит, все-таки двое?

— Ну почему же двое? Вы думаете, что любовник и муж исключают друг друга, а они не исключают, а подразумевают…

— Муж подразумевает любовника? Значит, их все-таки двое?

— Да нет же, один. Он у нас один: муж и любовник. Одного человека вам будет легче найти.

Одну иголку в стоге сена легче найти, чем две иголки. Обычное заблуждение. При этом муж, разумеется, иголка, а жена нитка… Муж иголка в стоге сена, а нитка… даже две нитки… а стог сена такой же большой… За какую нитку тянуть? И вытянешь ли иголку?

Инспектор чувствовал, что совсем запутался в этих нитках. И тут появилась третья нитка: позвонила жена инспектора.

Жена интересовалась, пообедал ли инспектор, принял ли лекарство и придет ли он сегодня домой. Получив на все вопросы утвердительный ответ («Да… да… да, дорогая…»), жена упомянула о сюрпризе, который ждет дома инспектора, но сказать, что это за сюрприз, категорически отказалась («Не спрашивай, дорогой… Даже не спрашивай… Это секрет…»). Несколькими удачно поставленными вопросами инспектор без труда раскрыл этот секрет и в радостном возбуждении положил трубку.

— Все в порядке! Теперь они от меня не уйдут. Теперь я их обоих найду! — торжественно объявил инспектор Хост. Искать надо было одного, но он теперь готов был найти обоих.

Потому что техника — великая вещь. Чего только не найдешь с помощью техники!

Ведь мы не в каменном веке живем, мы живем на гребне цивилизации. И полиция должна не отставать от цивилизации, иначе неизвестно, куда цивилизация нас заведет.

Глава шестая Человек с планеты Земля

Коммерсант Борвик ужинал в кафе «Холостяк», хотя уже много лет был женатым человеком. Кафе «Холостяк» посещали в основном люди женатые, а холостяки предпочитали ужинать в семейной обстановке. Таким образом, название кафе «Холостяк» обозначало не семейное положение клиента, а всего лишь состояние его души. Состояние души коммерсанта Борвика было неизменно холостое.

— Разрешите присесть возле вас?

Этого человека Борвик видел впервые. Низенький, щуплый, с непомерно большой головой и широко раскрытыми глазами, которые, казалось, излучали сигналы бедствия, незнакомец сел, получив разрешение, и зашептал: