Читать интересную книгу Недобитый - Артем Каменистый

Самый теплый угол возле печи займут вожаки от, к ним будут жаться сотники и десятники, ближе к дверям устроятся ребята попроще. Затягивать с заполнением помещения не станут — все их предшествующее поведение говорит в пользу моего замысла. В идеале на улице останутся лишь дозоры и корабельная охрана — корчма ведь немаленькая.

Весов у меня нет, но и без того понятно, что снаряды тяжелые — даже в одном несколько килограммов, а четверка весит не меньше полутора пудов. Это не чистая взрывчатка: металла в них все же гораздо больше, но он тоже не бесполезен — будущие осколки, на ближней дистанции способные пролететь сквозь толпу, порвав десятки тел. Они даже у кумулятивных снарядов есть, хотя там, конечно, очень несерьезно.

Сколько людей может разместиться в корчме? Если в тесноте, то сотни две… наверное. Что будет, если в печи разорвется хотя бы один снаряд? Все погибнут? Не знаю… Вряд ли… Но, думаю, тем, кто выживет, случившееся очень не понравится. Я видел, что оставалось на месте поисковых костров, потому и проснулся после того кошмара в холодном поту.

А если долбанут все четыре? Это, конечно, будет сказочное везение. Ведь от жара сработает только один взрыватель. Есть шанс, что сдетонируют остальные, особенно если привязать их друг к дружке железной проволокой, как я и поступил в кузнице, соорудив что-то вроде обрезка пулеметной ленты с гипертрофированными "патронами". Грат, узнав, что я добиваюсь плотного и крепкого контакта корпусов, простодушно предложил не тратить ценный металл, а залить свинцом. Пришлось отказаться: не знаю, как на такой нагрев отреагируют снаряды, да и расплавится такое крепление в огне.

Надежда на взрыв всех четырех есть. Это будет настоящая бомба — от корчмы только воспоминание останется, как и о тех, кто в ней при этом окажется. Душевное состояние уцелевших спрогнозировать трудно. Могут свихнуться от пережитого стресса, или дружно разрыв сердца получат от никогда не виданного фейерверка, а может станут еще более злыми.

Шансов на такую удачу немного. Мне доводилось видеть донце мины с остатками тола — даже в едином корпусе не вся начинка среагировала. А тут сразу о четырех размечтался. Что еще можно ожидать от профана, неспособного отличить осколочно-фугасный от кумулятивного?

Да пусть хоть один рванет — даже несколько погибших заставят их крепко призадуматься над перспективами похода. Может ну его нафик — этот проклятый Мальрок? С такими-то сюрпризами. На юге спокойнее и теплее.

Смущало лишь одно — могут пострадать рабы. Жаль людей, да и планы у меня на них имеются — серьезные. Но Обама рассказал, что на ночь всех загоняют на идущую второй галеру, оставляя под охраной. Даже если корабль в момент взрыва окажется поблизости, все равно дистанция составит не менее полусотни метров и борт должен защитить от осколков.

А если кому не повезет, то что ж — это война. Я не могу упустить шанс столь оригинально навредить противнику. Мне надо сполна рассчитаться за сегодняшнее унижение, сбить с этих самодовольных садистов уверенность в своем превосходстве, заставить шарахаться от любого шороха. Они у меня спать не будут: энурез заработают и неоперабельное заикание — я на выдумки мастак.

Ночь. Темнота. Старая корчма. Я здесь один — никого не стал посвящать в свои зловещие замыслы. Если не получится — не пострадает репутация стража; если все выгорит — добавится лишний устрашающий штрих к моей загадочности. А если все пройдет вообще на пять с плюсом, то, пожалуй, даже оставлю парочку чудом уцелевших. Отпущу. Пусть вернутся на свой юг, и расскажут о местных ужасах. Глядишь — остальные действительно призадумаются. Ведь разгромлю этих — ничего не закончится. Раз не поленились такую толпу отправить, значит Межгорье им зачем-то очень нужно. Но кому охота связываться с противником, который способен сметать с лица земли дома вместе с обитателями?

Что-то я размечтался не на шутку… Ничего еще не готово, а уже делю шкуру неубитого медведя.

Снаряды уложил с таким расчетом, чтобы смотрели в сторону противоположного угла. Это на случай, если первым сработает кумулятивный. Может и лишние предосторожности — не знаю. Не исключено, что таких вообще здесь нет, и это две разновидности осколочно-фугасных. Хотя вряд ли… Лишь бы не какие-нибудь дымовые или зажигательные — там кроме психологического эффекта мало на что можно будет рассчитывать.

Вроде лежат нормально и даже в глаза не бросаются — обложил их углями и присыпал свежей золой. Место популярное у наших дозоров — частенько останавливались на отдых, используя здешнюю печь. Теперь надо разбросать обгоревшие палки, принесенные от костра из военного лагеря. Аккуратненько разбросать, чтобы выглядело так, будто они не догорели именно здесь, а не где-то еще.

Вот и все — теперь снаряды заметить непросто. Сейчас натаскаю дровишек немного, свалю рядом. Это не будет выглядеть подозрительным — просто народ, пользующийся печью, не все спалил в последний раз. Да и кто в этом мире будет ждать сюрпризов от обычного огня?

Когда загорится, уже точно никто ничего не увидит. А если и разглядит снаряды в пламени, то примет за камни — я не поленился корпуса глиной покрыть. Наверное, лишнее, но не смог удержаться от перестраховки — булыжники в очаге подозрения не вызовут. К тому же обмазка сыграет роль теплоизолятора: увеличит срок нагрева — пусть побольше народа успеет собраться, а лучше, чтобы глубокой ночью рвануло.

Сколько времени потребуется, чтобы взрыватели раскалились до критической температуры? Да понятия не имею, но, надеюсь, не минуты, а часы. Во время лесных поисков обычно так и случалось — ждали подолгу. Все успеют уснуть, жар, медленно стекая по корпусам, постепенно нагреет те крохотные порции чуткого взрывчатого вещества, которые должны спровоцировать главный бабах.

Подсветил тусклой лампой. Нет — снаряды и впрямь не разглядеть.

Попугай, недовольный тем, что я никак не угомонюсь, хлопнул крыльями, недовольно спросил:

— Что ты там ищешь, дурачок? Опять любимую дудочку потерял?

— Да нет… Подумываю — а не сварить ли из тебя суп на этой чудной печи… Зеленый: что ты думаешь о демах? Остановятся они здесь?

— Шлюхины бабушки. Они обожают пешие прогулки на мужскую гордость, так что непременно наведаются в наш бордель. Может мы отыщем незанятую перину и завалимся в уголке? До чего же спать охота.

— Перину не обещаю, но пора уходить. Здесь все — остается только ждать новых постояльцев.

— Я бы вон за тем столом не отказался выпить.

— Не советую, Верещагин — баркас заминирован.

— Опять слышу пьяные речи.

— Зеленый — прекрати русский язык пьяными речами обзывать. Бывает, что иногда ты при этом чертовски прав оказываешься, но обычно все мимо, а мне за державу обидно. Не пьян я. Трезв. Даже болезненно трезв. Молись, Зеленый, чтобы все сработало.

— Без церковного винца что-то в глотке сухо и молитва не лезет. Святой отец: можно бы и налить, раз такое дело.

— Обойдешься. Сегодня я мусульманин, и закон у нас сухой. Что, граждане демы — с Тьмой снюхались? От правоверной веры отвернулись? Думаете, газавата на вас нет и знамени зеленого? А шахидов вы когда-нибудь видели?! Нет?! Аллах акбар! Неверные!..

— Чем дальше, тем пьянее ваши речи.

Глава 22 Подлая война — часть вторая

Вы не подумайте, что смысл сегодняшней ночи был в закладке импровизированного фугаса и клоунаде на пороге заброшенной корчмы. Это я просто нервное напряжение сбрасывал привычным способом — все же не сапер и чувствую себя неуютно, когда таскаюсь с тяжелыми предметами, способными быстро доставить меня до небес, причем по частям. И вообще — одному ночью как-то жутковато: в округе шастают вражеские отряды, где-то южнее остались недовольные рейдеры, темно, холодно и мерещится всякое.

В книгах, конечно, герой многократно в одиночку разделывается с вражескими армиями, а если при нем и есть войско, то задача солдат проста: помощь в транспортировке трофеев. А мне вот приходится выкручиваться со своей неполноценностью…

Пока я скакал то к танку, то к корчме, и возился с прочими делами, моя армия не сидела без дела в ожидании приказа на выдвижение к куче добытых моими личными усилиями трофеев. Даже ночь не остановила бурную деятельность, итогом которой, в идеале, должен оказаться полный разгром незваных гостей. Пусть не сегодня, но завтра, или чуть позже — я обязан вышвырнуть демов из почти что своего графства.

Одна группа разведчиков продолжала следить за противником, действуя на суше, другая пыталась заниматься тем же самым с лодки (хотя эти, скорее, являлись диверсантами). Три сильных отряда в сопровождении проводников обшаривали северную местность с целью поимки шаек людоловов — даже дневные события и ночная темень не остановили их деятельность, что свидетельствовало о низкой оценке наших боевых качеств или полным отсутствием связи. Несмотря на их фантастически тихое передвижение и наличие хорошо подготовленных лазутчиков вроде того лучника, в бою с превосходящими силами опытных бойцов они ничего серьезного не представляли — быстро погибали, редко успевая нанести серьезный ущерб.