Соглашаться с полицейским не хотелось. Но и спорить было глупо. Правота айнварца оказалась абсолютной.
— Я не могу подвергать Джулию такой опасности.
В голосе музыканта было обреченное спокойствие воинов его родины. В нем слышалась решимость защищать свою женщину даже ценой собственной жизни.
— А она наверняка не захочет подвергать опасности вас. И никуда не поедет. Патовая ситуация, мистер Ватанабэ. Фейри нужно уничтожить до первого мая.
Такео растерялся… И задумался. Будучи потомственным колдуном, он прекрасно знал об особых днях для нечисти, когда они слабели, набирали силу или же когда для них открывались врата в тварный мир… Он мог назвать каждый из таких дней на родине, в Ямато, но тут, за морем, в Айнваре, Ватанабэ не знал практически ничего об обыкновениях нечистой силы.
— Почему первого мая? — этот вопрос для молодого человека показался в тот момент наиболее важным. Если понять, почему именно с этой датой фейри связал исполнение своей задумки, то, возможно, удастся уберечь Джули.
— Понятия не имею. Но эта дата для фейри почему-то очень важна…
— Что вы планируете? — сумел выдавить музыкант, подозревая, что ответ ему совершенно не понравится.
Трубку хотелось швырнуть об стену, чтобы прекратить этот такой страшный разговор, но даже если несчастная коробка, начиненная электроникой, окончит свои дни прямо сейчас, то враг, угрожающий смертью самой лучшей на земле девушке, его девушке, вместе с телефоном не загнется.
— Нужно заманить нашего злодея, — охотно и оживленно пояснил полицейский, старательно не замечающий напряженных пауз в разговоре. — Привести туда, где мы будем его ждать. И взять с поличным. За безопасность мисс Беннет готов головой поручиться.
На лице Такео появилась улыбка. Злая. Средний из сыновей семьи Ватанабэ, Рё, тоже работал в полиции, и его младший брат знал получше многих, что иногда стражи порядка обещают то, что не в состоянии исполнить при всем желании. Как инспектор может клясться, что убережет Джули, если толком ничего не знает о фейри? А ведь тот наверняка очень силен, если сумел создать миньона, причем не одного… К тому же фейри не выносят мегаполисов, для них мучительно пребывание среди бетона, стекла и металла… Но вот конкретно этот… почему-то прижился здесь. Или не прижился, но приспособился как-то существовать.
— Эта тварь не в своем уме? — дрогнувшим голосом спросил собеседника Ватанабэ.
И услышал именно то, что услышать боялся больше всего:
— Да. Я предполагаю, что это так…
Музыкант закусил губу, чтобы не выругаться от всей души. Это наверняка привлечет внимание Джулии, тогда придется объясняться. И она испугается. К тому же поговори инспектор с ней напрямую — Джули бы тут же согласилась стать наживкой для убийцы. На любых условиях. Потому что за Такео боится больше, чем за себя.
— Значит, выбора нет, — больше для себя, чем для О’Нила, произнес певец. На его плечи словно опустилась вся тяжесть мира. Ведь в этой зеленоглазой девушке для него было заключено мироздание…
— Должно быть, — донесся из динамика смущенный ответ. — Вам придется делать… Хоть что-то, мистер Ватанабэ. Это не та проблема, которая исчезнет сама собой.
Полицейский прав. Нужно решать. Здесь и сейчас. Привычная маска пошла трещинами и осколок за осколком опала с лица молодого человека, обнажая то, что скрывалось под ней. Ему было двадцать шесть лет от роду, и он уже давно перестал быть мальчишкой, что бы ни утверждало его зеленоглазое, упрямое и такое правильное счастье. Ватанабэ Такео был достаточно сильным, чтобы взять на себя ответственность за двоих.
— Да, — спокойно ответил младший сын семьи заклинателей. — Вы совершенно правы. Где вы планируете устроить засаду? Имейте в виду, я буду там вместе с Джулией, хотите вы того или нет.
Разговор оказался одновременно и проще и сложней, чем ожидал Генри, предполагавший, что иностранная звезда рогом упрется, а не позволит и в малости рисковать жизнью своей девушки.
Позволил.
При условии, что он будет рядом с ней от начала и до конца, каким бы конец ни был.
Согласие инспектор дал, скрепя сердце, при этом сильно подозревая, что совершает самую большую ошибку за свою карьеру. Потому что если в результате этой авантюры сгинет знаменитый Такео Ватанабэ, то в лучшем случае О’Нила отправят постовым в самую глухую деревню. В худшем — он и вовсе сесть может.
— Чего ты переживаешь? — беззаботно фыркнул Билл, демонстрировавший ненормальный оптимизм для такой отвратной ситуации. — Просто провернем это неофициально… Мол, мы все там случайно оказались. И, если что, взятки гладки.
Генри посмотрел на друга как на законченного идиота.
— Нам нужна группа поддержки! Нам люди нужны!
На физиономии его друга проступил скептицизм пополам с насмешкой, будто он знает что-то, О’Нилу недоступное.
— Нам нужна информация и подготовка. А люди только помешают. У нас есть ведьма и заклинатель. Помимо нас двоих. К тому же если стягивать к высотке спецназ, то этого не заметит только глухонемой паралитик, а Дэниэлс-старший под эти характеристики никак не подходит.
— И какие у нас шансы справиться с неслабой потусторонней тварью при таком раскладе сил? — ухмыльнулся рыжий, которому идея совершенно не понравилась. — Мы так всех погубим!
При слове «тварь» у Саммерса будто бы дернулась щека.
— Не погубим, если сделать все правильно, — не согласился напарник. — Первое мая — это не только День святой Вальпургии. Это еще и Белтайн, день, когда, по поверьям, племя фейри пришло из-за моря, из своей исконной земли, в тварный мир. Это день силы дивного народа. А Вальпургиева ночь — это время силы для ведьм. Если миз Коллинз не струсит, а мы не сглупим, то от фейри даже пыльцы не останется!
— У благородных фейри нет ни крылышек, ни пыльцы, — мрачно буркнул рыжий, не разделяя уверенности в благополучном исходе. — Зато у них есть огромная магическая сила и интеллект, который совершенно не похож на человеческий.
— Про вампиров тоже так говорили когда-то. А что сейчас? — пожал плечами второй полицейский, внимательно и настороженно разглядывая друга. Тот подорвался с места и начал расхаживать по комнате.
— Так вампиры все-таки были изначально людьми! А фейри не зря называют в некоторых странах «нездешними», они вообще не такие, как мы! Как если бы вдруг какому-нибудь богомолу дали вымахать до размеров человека и всучили магию! Мы бы так же не могли понять, что такое творится в его голове!
Билл тяжело вздохнул и заставил друга сесть на стул, а не мельтешить перед глазами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});