— Ну, что? — не выдержал парень. — Так и будешь молчать?
— Если хочешь, я исчезну, — набравшись решимости, ответила я. — Покину дом твоей тетки, но только если ты станешь Диву отцом или старшим братом, чтоб я была спокойна за него.
Несколько секунд охотник молчал… только звуки прибоя, лижущего берег…
— Я и так буду Дивину кем смогу… или кем он мне сам позволит, — начал Волк. — Варда, я не могу выгонять тебя из дома, пусть даже это дом моей тетки. Знаешь… скажи мне еще только одну вещь… Причина твоей нелюбви не во мне?
Я грустно улыбнулась и замотала головой. Если бы он мог понять причину… если бы я могла сказать о ней… даже себе… Но все и без того слишком запутанно.
— Нет, Волк, причина во мне… — сказала я, когда стала уверена, что не будет слез. — Так странно… У меня сегодня был счастливый день… потому, что я провела его в кругу друзей. Зря мы затеяли этот разговор… мне стыдно перед тобой. Я знаю тебя так недолго, но, кажется, что мы знакомы целую вечность. И мне действительно было бы больно вот прямо сейчас разойтись в разные стороны и все. Мне бы этого не хотелось. Но… решай сам.
— Эээ… мне бы тоже не хотелось… — внешняя расслабленность давалась ему явно ценой внутренних усилий… — Ты просто улетишь, а мне добираться вплавь… по склону все равно не взберусь… я не скалолаз и не самоубийца. Плавать в доспехе не очень весело.
— Волк… я должна тебе еще кое-что сказать… — поддавшись на порыв общего настроения, вдруг начала я.
Тон последней фразы получился уж очень загадочный…
— Что еще? — обреченно вздохнул парень.
— Я отправляюсь в Рудниковую Долину, — почти скороговоркой выпалила я, пока запал решимости не прошел.
— Куда?! — кровь отлила от лица охотника.
— В Миненталь… — осторожно повторила я.
— Зачем? — Волк закашлялся. — Что тебе делать там? Там орки и… само место… Земля… кровь, пот и злоба. Если тебе интересно мое мнение… Ни за какие деньги я не вернусь туда!
Парень дрожал… он сидел, пропуская песок сквозь пальцы… Во взгляде читалась высшая степень непонимания.
— Долина — это тюрьма… колония… клетка, — вдруг заговорил он, сначала тихо, потом все громче и громче… — Я до сих пор просыпаюсь в холодном поту и выбегаю смотреть на небо… Есть ли оно там — небо…или там КУПОЛ.
Я молча смотрела на него широко распахнутыми глазами. Эмоции… его эмоции осязаемы. Они жалят… как крошечные белые искры. Я могу только слушать… какое-то оцепенение, граничащее со ступором…
— Прости, — спохватился Волк, — я не хотел. Это старая история. Забудь. Не сейчас. Но… поверь мне на слово… нечего тебе делать там.
— Это уже решено, — виновато сообщила я. — Но ведь пространство, отделяющее долину от Дивина для моих крыльев — ничто… Я сначала не хотела тебе говорить… А сейчас разом поняла, что должна сказать…
— Действительно… — парень усмехнулся, но от этой усмешки легкий привкус горечи осел у меня в горле… — Если бы ты внезапно исчезла, я бы сильно удивился. А теперь я хотя бы в курсе.
— Перестань, — серьезно сказала я. — Пока никто никуда не исчезает. Рудниковая Долина совсем рядом. Ты не успеешь соскучиться.
— Спорим? — Волк склонил голову на бок.
— Не стану я с тобой спорить, — я поднялась на ноги. — Просто предупреди свою тетку. Я уже должна быть в другом месте.
* * *
*Мы собрались, я призвала крылья… Все это время продолжался разговор ни о чем. Такое ощущение, что между мной и парнем поднялось невидимое глазу силовое поле. Но я сама помогла этому случиться, так что пенять не на кого. Может, мне еще взгрустнется по этому поводу… может, не раз… Но решение принято. *
Глава 34. В путь
Только глубокой ночью я добралась до Гоблинского грота.
Опустившись перед входом, я спрятала крылья и осторожно вошла. Ночной воздух был прозрачен и свеж, чего не скажешь об атмосфере грота. От стен пахло сыростью, к этому прибавлялся слегка сладковатый запах местных грибов… Затейливо переплетенные, узловатые корни пробивались сквозь потолок там и тут.
Мягко ступая, прислушиваясь и принюхиваясь, я продвигалась вглубь, как вдруг… Я не поверила своим ушам… Музыка… кто-то тронул послушные струны… И почему у меня не возникло мысли, что… это он может играть?
А играл действительно ОН… Играл что-то знакомое… близкое что-то… Парень "влюблено" смотрел на инструмент, а когда заметил меня — вздрогнул и, музыка смолкла.
— Не знала, что ты умеешь, — искренне удивилась я.
Парень слегка смутился, линия его губ изогнулась в усмешке.
— Хм… ну я и сам не знал, — признался он.
— В каком смысле? — осведомилась я.
— В прямом, — парень тряхнул головой. — Я брал в руки нечто подобное довольно давно… по струнам брынькнул… обогатился жизненным опытом и понял, что это не мое. А тут… хожу весь день, как дурак мурлычу мелодию, а откуда она, понятья не имею. И я подумал…
— …что это "частичка"? — закончила за него я.
— Точно, — подтвердил он. — Решил попробовать… нашел инструмент, это несложно оказалось… Просто захотеть нужно было.
— А я не играю на подобном… — сообщила я.
— Ну, так я и не сказал, что у меня получилось так уж виртуозно, — рассмеялся парень. — А вот мелодия… готов поклясться, что не слышал ее. Может, я могу музыку писать, но не знаю об этом.
— Музыку? — я рассмеялась и опустилась на ящик.
Парень, кажется, обиделся… отложил инструмент и принялся сосредоточенно рыться в карманах, а затем и в походной сумке… Пока наконец не извлек оттуда свернутый вчетверо пергамент.
— Танцуй, — приказал он.
— С чего бы? — фыркнула я.
— Танцуй, или брошу это в огонь, — пригрозил парень, пронося бумагу в опасной близости от игривых языков пламени.
— Сначала скажи — что это! — возмутилась я.
— Ну и ладно! — он всплеснул руками. — Не хочешь, не надо.
С этими словами парень отправил пергамент прямо в костер. Лист загорелся, мы смотрели на то, как он превратился в пепел.
Наконец, "мой" парень спросил, склонив голову набок:
— И тебе ничуточки не любопытно, что это я спалил? — его глаза были хитрее обычного…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});