этого хотела? – Эран улыбнулся, легко погладил согнутым пальцем щеку. Затем подушечкой большого пальца надавил на нижнюю губу.
Я сделала шаг назад. Эран нахмурился.
– Ника? – в его голосе было недоумение.
Он хотел последовать за мной, но я сделала еще шаг назад и покачала головой, тихо попросив:
– Хватит.
– Что не так? – насторожился мой теперь уже напарник и просто друг.
– Все, – расстроенно призналась я. И едва не заплакала от отчаяния. – Мне так жаль.
Эран мотнул головой, сложил руки на груди. Спросил недовольно, настойчиво:
– Скажи по-человечески, что случилось?
И что я должна была ответить? Разве можно признаться парню в лицо, что ждала большего от первого поцелуя? А получила только стыд и презрение к самой себе, потому что вдруг стало очевидно: я не испытываю к Эрану даже капли того, что чувствую к лерру Лерио. К чужому мужчине, с которым нам никогда не быть вместе.
Как бы я ни обманывалась раньше, пришло время признать: вовсе не печать на моем теле виновата в отсутствии чувств к Эрану. Нет, безусловно, мне хотелось внимания этого парня и невероятно льстил его интерес. Он очень красив, еще более умен, ведь даже поспорить мог по некоторым вопросам с преподавателями и даже порой выходил из спора победителем, его умом невозможно не восхищаться. Высокородный аристократ, всегда безукоризненно аккуратный, даже в этом походе. Холодный, сдержанный и недостижимый, как звезды на ночном небе. Разве можно было остаться к нему равнодушной? Когда он предпочел меня остальным девушкам, а ведь красивее и знатнее есть… Он как заколдованный принц из сказки, что читала мне мама в детстве. И мне очень хотелось его расколдовать своим первым и таким желанным поцелуем. Или себя…
С горечью вспомнила свои мечты в тот день, когда шла на проверку в магистрат Кинсборо. Я мечтала о танцах и поцелуях, о прогулках по вечерам и любви. Танцы были… теперь и поцелуй случился. И ведь он должен был распалить хотя бы отголосок тех эмоций, что я испытывала, когда лерр Лерио закреплял со мной в лесу бытовое заклинание.
Оказалось – все зря.
– Ника, я сделал тебе больно? – продолжил допытываться Эран.
– Нет.
– Ты сама просила поцеловать тебя, – напомнил он еще более напряженно.
– Да, просила, – шепнула я, с трудом сдерживая слезы.
– А теперь смотришь так, будто я сделал это против твоей воли.
– Прости, – я прижала ладони к горящим щекам, потерла их с силой. Набралась смелости и сказала, что должна была: – У нас ничего не получится, Эран.
– Будь добра, поясни, что опять случилось? – раздраженно выпалил он.
– В том-то и дело. Ничего! – приглушенно выкрикнула я. И, помедлив, начала объяснять: – Я столько ждала твоих объятий и этого поцелуя, столько представляла, как почувствую крылья за спиной от восторга… Но, Эран, я обманулась. И обманула тебя, когда предложила стать настоящей парой. Во мне нет любви к тебе. Понимаешь? Ты для меня – друг, напарник на время заданий. И все.
– Ника, первый поцелуй между парнем и девушкой вовсе не должен доводить тебя до потери сознания, – бросил Эран, всплеснув руками. – Где ты набралась этой чуши? Дальше будет только лучше. Ну и кроме поцелуев есть море всего – прикосновения, близость… разного рода. Когда с нас уберут печати…
Я представила на миг, как Эран заходит дальше поцелуев, и мне стало совсем нехорошо. Я замотала головой:
– Нет! Пара должна тянуться друг к другу. Иначе в чем прелесть той самой близости?
– Значит, ты ко мне ровным счетом ничего не испытываешь? – с прищуром спросил Эран.
– Ты мне очень нравишься, но иначе! – не стала лукавить я, а потом словно в омут с головой прыгнула, полностью открылась: – Ты с первых дней зацепил меня, притягивал взгляды. Не только мои. Ты и сам знаешь, сколько девушек по тебе вздыхают. А когда стал уделять мне внимание, я конечно возгордилась и решила, что у нас может получиться прочная связь. Со временем. У меня же никогда не было отношений, Эран. Даже поцелуев не было.
– Вот видишь! – почему-то обрадовался он. – Ты просто не знаешь, что чувства приходят с практикой. Чем больше будет близости, тем сильнее станет привязанность. К тому же всем нам поставили печати. Они влияют на эмоции, Ника. Сейчас ты можешь быть холодна, как рыба, но я распалю в тебе огонь. Со временем.
Он шагнул ко мне. Я отступила.
Знал бы он, какая я «рыба» с Лерио! Но в этом постыдном наваждении признаваться нельзя. Нет уж, моя тайна умрет со мной!
– Думаю, будет честно и порядочно с моей стороны предложить тебе разорвать наше партнерство, – предупредила я. – Дело не в печати, Эран.
– В ней! – твердо ответил он. – И я докажу тебе.
– Никакой близости, – покачала я головой. – Для меня ты – друг.
– Отлично, – он усмехнулся. – Я согласен на такой статус. А потом, когда ты поймешь, что ошибалась, мы вернемся к этому разговору, и…
Эран умолк на полуслове, сперва недоуменно рассматривая, а затем все сильнее хмурясь чему-то за моей спиной. Я тоже обернулась. Вдоль поля в нашу сторону шли четверо мужчин, здоровых, высоких и весьма суровой наружности. Нервировали вилы, которые они держали наперевес или на плече и недружелюбные лица.
Эран выдвинулся вперед, занимая позицию между мной и незнакомцами и тихо приказал мне:
– Вернись в лагерь.
Я невольно нахмурилась, неприятностей от сельских жителей не ждала. Ведь нас сюда вообще-то послали помогать и поддерживать простой народ. Поэтому, хоть и не была уверена, отмахнулась от напарника:
– Не преувеличивай. Им, наверное, срочно нужна помощь!
Улыбнувшись незнакомцам, я встала рядом с Эраном и громко поздоровалась, после чего спросила, что им надо.
Мужчины приостановились, мрачно переглянулись, затем один из них выкрикнул что-то на незнакомом языке и смачно, явно оскорбительно плюнув в мою сторону, поднял вилы выше.
Эран резко задвинул меня себе за спину и обратился к вооруженным вилами людям на чужом языке. По удивлению, отразившемуся на их лицах, я поняла, что на их языке. Пока я восхищалась глубокими и разносторонними познаниями