– Черт возьми, до чего же вы напугали меня сначала, – признался Саул, крепко сжимая кружку в руке. – Когда из земли вдруг вырос непонятно каким образом Нью-Йорк, я подумал, что сошел с ума.
– Это один из видов гипноза, который воздействует сразу на все органы чувств – на глаза, уши, нос, рот, кожу. Что бы вам особенно хотелось сделать прямо сейчас?
Саул поставил свою кружку. Он старался сдержать дрожь в руках. Облизнул губы.
– Я хотел бы оказаться в речушке в городе Меллине, штат Иллинойс, где, будучи мальчишкой, я любил купаться. Хотелось бы совсем нагишом поплавать в ней.
– Хорошо, – согласился Леонард Марк и чуть-чуть повернул голову.
Саул с закрытыми глазами упал на песок. Леонард Марк сидел, наблюдая за ним.
Саул лежал на песке. Время от времени его руки начинали двигаться, конвульсивно подергиваться. Его рот оставался все время открытым. Из его то сжимавшейся, то расслаблявшейся глотки вырывались невнятные звуки.
Затем Саул начал производить плавные движения руками – вперед-назад, вперед-назад, – тяжело дышал, повернув голову в одну сторону, медленно взмахивал руками в теплом воздухе, загребая желтый песок под себя, его тело размеренно поворачивалось из стороны в сторону.
Леонард Марк спокойно допил кофе. В процессе питья он не спускал глаз с копошащегося на дне мертвого моря, что-то шепчущего Саула.
– Довольно, – сказал Леонард Марк.
Саул сел, потирая лицо руками.
Спустя немного времени он заговорил с Леонардом Марком.
– Я видел речку. Я бегал по берегу, сбросив с себя все, – рассказывал он, затаив дыхание, и недоверчивая улыбка не сходила с его лица. – И я нырнул в речку и плавал в ней?
– Очень рад, – сказал Леонард Марк.
– Вот! – Саул полез в карман и вытащил свою последнюю плитку шоколада. – Это вам.
– Что это? – спросил Леонард Марк, глядя на вознаграждение. – Шоколад? Какая ерунда! Я делаю это не ради платы. Я это делаю потому, что таким образом приношу вам счастье. Положите вашу шоколадку обратно в карман, пока я не превратил ее в гремучую змею и она не укусила вас.
– Благодарю вас, благодарю вас! – Саул убрал шоколадку. – Вы даже не представляете, какая там замечательная была вода. – Он потянулся за кофейником. – Налить еще?
Разливая кофе, Саул на какое-то мгновение закрыл глаза.
"Я обрел здесь Сократа, – думал он. – Сократа, и Платона, и Ницше, и Шопенгауэра. Этот человек, судя по его разговору, гений. Его талант непостижим! Подумать только – долгие, вольготные дни и прохладные ночи, заполненные нашими с ним беседами. Год обещает быть совсем неплохим. Не половина года…"
Он вылил остатки кофе.
– Что-то не так?
– Нет, ничего.
Саул был в смятении, он был потрясен.
"Мы отправимся в Грецию, – мечтал он. – В Афины. А захотим – окажемся в Риме, где будем изучать римских авторов. Мы остановимся в Парфеноне и в Акрополе. Это не будут просто беседы, – мы, кроме того, побываем в разных местах. Этот человек способен сделать так. Когда мы заговорим о пьесах Расина, он создаст сцену и артистов на ней – и все это для меня. Бог мой, да такого никогда в моей жизни не было! Насколько же лучше оказаться больным здесь, на Марсе, чем здоровым, но без этих возможностей, на Земле! Много ли людей найдется, кто видел бы греческую трагедию, сыгранную в греческом амфитеатре в 31 году до нашей эры?
А если я совершенно серьезно и спокойно попрошу этого человека представить мне Шопенгауэра, Дарвина, Бергсона и всех прочих крупных мыслителей прошедших веков?.. А почему бы нет? Сидеть и беседовать с Ницше лицом к лицу или с самим Платоном!.."
Но существовала одна загвоздка. Саул засомневался.
Остальные. Остальные больные люди, лежавшие на дне мертвого моря. Они уже зашевелились, направляясь к ним. Они видели сверкание ракеты в небе, ее приземление, выгрузку ее пассажира. И вот они шли, медленно, мучительно, чтобы приветствовать вновь прибывшего.
Саул похолодел.
– Марк, – произнес он, – мне кажется, нам лучше скрыться в горах.
– Зачем?
– Вы видите этих людей, приближающихся к нам? Среди них есть сумасшедшие.
– Правда?
– Да.
– Одиночество и вся эта жизнь сделали их такими?
– Да, вот именно. Нам лучше уйти.
– Они совсем не выглядят опасными. Они так медленно передвигаются,
– Они еще вам покажут.
Марк посмотрел на Саула:
– Вы дрожите. Что с вами?
– У нас нет времени на разговоры, – сказал Саул, быстро поднимаясь на ноги. – Пошли. Неужели вы не понимаете, что будет, если они узнают о вашем таланте? Они станут драться за обладание вами. Они будут убивать друг друга… они убьют вас за право владеть вами.
– О, но ведь я не принадлежу никому, – возразил Леонард Марк. Он взглянул на Саула. – Никому. Даже вам.
Саул вздернул подбородок;
– Я и не думал об этом.
– А сейчас – сейчас вы тоже об этом не подумали? – рассмеялся Марк.
– Некогда нам препираться тут, – заявил Саул, щеки его горели, глаза возбужденно блестели. – Пошли!
– Не хочу. Я останусь сидеть здесь до тех пор, пока эти люди не подойдут к нам. Вы слишком большой собственник. Моя жизнь принадлежит только мне.
Саул почувствовал, как в нем подымается злоба. Лицо его исказилось.
– Вы слышали, что вам сказано!
– Как же быстро вы из друга превратились во врага, – заметил Марк.
Саул набросился на него. Удар был стремительный и точный.
Марк, смеясь, уклонился от него:
– Ничего у вас не получится!
Они стояли в центре Таймс-сквер. Мимо, гудя, проносились с грохотом машины. Небоскребы круто подымались в голубое, прозрачное небо.
– Это обман! – вскричал Саул, потрясенный увиденным. – Ради всего святого, Марк, не надо! Люди уже близко. Они убьют вас!
Марк сидел на тротуаре, радуясь своей шутке.
– Пускай подходят. Я их всех одурачу!
Нью-Йорк отвлек внимание Саула от Марка. Так и было задумано – переключить его внимание на святотатственную прелесть города, от которого он был отлучен столько месяцев. Вместо того чтобы снова напасть на Марка, он только стоял и впивал в себя далекую, но столь родную ему жизнь.
Он закрыл глаза:
– Нет.
И, падая, увлек за собой Марка. В его ушах захлебывались гудки автомобилей. Бешено скрипели тормоза. Он нанес удар Марку в подбородок.
Тишина.
Марк лежал на дне моря.
Взяв на руки потерявшего сознание Марка, Саул тяжело побежал к горам.
Нью-Йорк исчез. Осталось только нескончаемое молчание мертвого моря.
Со всех сторон к нему приближались люди. Со своей бесценной ношей он устремился к горам – он нес в своих руках Нью-Йорк, и зеленые пригороды, и ранние весны, и старых друзей. Один раз он упал, тут же вскочил и, не останавливаясь, продолжал свой бег.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});