Вода быстро уходила, и это встревожило Стража. Он медленно начал продвигаться туда, откуда слышался шум. Поняв, что происходит, Страж попытался завалить проем каменными глыбами, как делал это недавно, перегораживая русло реки. Но бесформенные камни только еще больше расширяли отверстие. Тогда он попытался заткнуть его, собирая под себя все, что могли захватить руки-щупальца. Несколько черных хоботов под водой уцепились в основание скалы, удерживая всю массу тела на одном месте. Поначалу Страж не заметил, что скала, которую он избрал точкой опоры, слегка шатается. Он принял это за волнение уходящей через тоннель воды. Некоторое время огромный камень вздрагивал, затем начал стремительно крениться, придавливая уцепившиеся за него щупальца. Неведомая раньше боль пронзила огромное существо, когда тонны камня начали плющить его тело. Страж рвался из ловушки, оставляя по дороге выдранные из самого себя куски мяса.
Вода хлынула океанским приливом во впадину, развороченную гигантским камнем. Гул падающих с большой высоты струй превратился в рев, будто приветствуя свободу. Озеро мелело на глазах. Придавленное растерянное чудовище медленно показывалось из воды.
В трехстах шагах от него Сили отпустил рычаг, высвобождая стрелу, которая на таком расстоянии могла пронзить с десяток гномов и лететь дальше. Стальной лом длиной три фута, толщиной в два дюйма, с острым, как комариное жало, наконечником.
Сила удара была такова, что щупальца непроизвольно взметнулись вверх, а затем опали. Разум чудища разобрался, откуда исходит главная опасность. Черной тучей Страж выполз на берег и двинулся по направлению к гномам.
Сили равнодушно смотрел на приближающийся клубок черной силы. Руки продолжали уверенно крутить рычаг, напитывая энергией крученую сталь оружия. Хотя движения Стража казались неуклюжими, он быстро приближался. В пятидесяти шагах от подгорных жителей существо столкнулось с новой проблемой. Сотни острозаточенных лезвий торчали из земли, пропарывая толстую, тысячи лет наращиваемую кожу Стража. Щупальца остановились, протянулись в разные стороны, пытаясь найти безопасный проход в траве со стальными лезвиями. Между тем пропитанная горючей смесью солома, щедро наваленная перед этим препятствием, почти полностью облепила черное тело.
Тори почти никогда не стрелял, предоставляя это Сили. Он был уверен, что праведный гнев всегда бьет точнее — тем более что молодой гном являлся лучшим стрелком в отряде Балина. Но сейчас старик взял в руки лук и поджег от трута наконечник стрелы. Прямое попадание не важно.
Стрела впилась в одно из щупалец. Показалось, что все напрасно, и огонь сейчас потухнет. Но пахнул черный дым, пламя багровыми языками лизнуло второе, а затем и следующее щупальце. Скоро все корчащееся тело объял огонь. Страж горел и отступал. Дым резал Сили глаза, а взметнувшееся пламя мешало точно прицелиться. Он долго искал подходящее для выстрела место на теле Стража, который метался в бешеном круговороте хаотичных движений. Удар! Щупальца вмиг собрались в комок, что для такого гигантского существа казалось невозможным. На миг могло показаться, что это агония. Но нет, сил и жизни в этом извивающемся теле оставалось так много, что даже армия гномов с топорами не смогла бы ничего сделать с ним. Но эти двое, что обладают таким убийственным механизмом, при почти полном отсутствии спасительной воды, к вечеру выбьют последние искры жизни из Стража. И впервые за много лет Стражу стало страшно. До этого он не знал, что такое страх. Будучи рожден в темных глубинах, где враги уважали, либо сами боялись его, впервые Страж столкнулся с таким настойчивым стремлением к смерти. К его смерти! Эти, которые на берегу, не успокоятся, пока не увидят его неподвижный труп.
Голосом, исполненным отчаяния и жаждой к жизни, Страж звал на помощь своего мучителя и спасителя. И зов был услышан. В этот первый майский день на вершине Барад Дура вспыхнуло пламя. Владыка Мордора выполнил свое обещание — сгусток огня, разрастаясь все больше и больше, приобретая очертания, в конце концов воплотился в огромный глаз, пылающий багровым огнем. Саурону потребовалось немало сил, чтобы воплотить Багровое Око в жизнь. Но сегодня он, не торопясь и с удовольствием, осматривал землю, которой вскоре предстоит быть под его властью. Око медленно поворачивалось из стороны в сторону, замечая все, проникая повсюду. Вот в дельте реки Нон скапливаются войска уругхаев. Вот зашевелилась в пещере Шелоб, почувствовав нечто новое в этом мире. На северо-западе, прижатые к топям Серех, гибли последние людишки, возжелавшие мести. Около бродов на Андуине завязалась стычка с гондорцами. Новый обоз с оружием прибыл к воротам Мораннона. Мглистые горы кишат его слугами, гномов не видно. Саурон недовольно поморщился. Он мог свободно проникать взглядом где угодно в Мордоре, но за пределами Темной страны можно разобрать немногое. Мешало солнце, рассеивая своими лучами багровый огонь. Но происходящее около западных Ворот в Морию заинтересовало владыку. Он напряг все силы. То, что творилось около Привратного потока, требовало пристального внимания. Око на миг замерло. Саурон увидел, как два гнома с помощью баллисты уничтожают громадное существо. Зов, полный боли и страха, донесся даже сюда. Клубок щупалец, оказывается, обладал разумом. Громадное существо, даже больше Глаурунга. Оно было полно злобы и ненависти. Это надежный и сильный союзник — понял Саурон. Око попыталось разглядеть малявок, что пробовали совладеть со Стражем озера, и владыка Барад Дура даже вскрикнул от неожиданности. Два наугрима приняли на себя дар Тулкаса! Мысли молниями замелькали в сознании. Через несколько часов Страж погибнет, думал Саурон. И что произойдет потом? Гномы войдут в Морию. Вдвоем они возьмутся за Уругу — и тот не выстоит. Потом придет очередь орков и троллей. Эти гномы-безумцы не остановятся ни перед чем. Они пройдут где угодно и добьются своего. Дело нельзя пускать на самотек. Вас двое, но на нашей стороне сила, решил Саурон. Неслышимый приказ понесся в глубины Мории.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тори услышал как дрогнула земля под ногами.
«Рок», — глухо пронеслось в воздухе. Потом еще раз, гораздо ближе: «Рок, рок, рок».
Створки ворот в Морию дрогнули, раскрываясь перед существом, которому была нипочем вся эльфийская магия. Выйдя из ворот, падший майар взревел, прикрываясь от ненавистного солнца. Этот ужасный крик пронесся над ущельем, и все живое бежало от этого места. За огненной фигурой, протискиваясь сквозь узкие для них ворота, показались существа. Они медленно выходили и выползали из Ворот, поднятые с глубин Темной бездны Рокочущем камнем. Уругу больше не расставался с творением Тэльхара — ведь с его помощью он мог сзывать потомков Унголианты. Твари не спешили — они впервые оказались на поверхности, а солнце нещадно жгло их шкуры и ослепляло тех, у кого были глаза.
Два гнома, которые стояли около сотворенной ими машины, быстро переглянулись и развернули хобот баллисты к новой опасности. Оружие еще не было заряжено. Тогда Тори крикнул:
— Я задержу их, — и, взяв наперевес знаменитую секиру, уверенно направился к Балрогу. Сердце Тори пело, не найдя в себе даже крупинки ужаса, что сковывал его в глубине Казад Дума. Слуга Моргота остановился. В последнее время он столкнулся со многими неожиданностями, которые сделали его осторожней и заставили усомниться в своей силе и могуществе.
Удар! В какое-то мгновенье Балрог сам почувствовал такой ужас, что чуть не бросился наутек. Никакой герой древности, будь то эльф или человек — не смог бы бросить копье с такой силой, чтобы сбить с ног Уругу-Стервятника, помощника Готмога, командира правого крыла армий Ангбанда.
И в тот же самый момент Тори вступил в неравную схватку. Казалось невероятным, как маленький — по сравнению с врагами — гном может нападать. Но твари, многие из которых еще не понимали, что происходит, вдруг оказались в положении обороняющихся. Гном шел прямо по склизким телам, отваливая лезвием огромные куски черной плоти. Щупальца, клешни, когти и клыки оказались бессильны перед оружием берсерка. Тори, не помня себя, шел к Балрогу. Секира, превратившаяся в сверкающий круг, легко резала толстую кожу и рубила кости. По какому-то странному наитию Тори знал, куда следует ударить, чтобы заставить замереть очередную тварь. Он понимал, что вот у этого, с щупальцами, три сердца и надо ударить вот здесь, здесь и здесь! А вот этого можно просто разрубить! А вот у этого, под холмом-наростом, скрывается мозг величиной с горошину! В какой-то момент Тори понял, что поет эти слова, кричит их вслух, и на нем почему-то нет кольчуги, но это не волновало его больше… Член совета старейшин, мастер-резчик из рода подгорных кузнецов, великан-молотобоец Тори, рожденный в Казад Думе почти пятьсот лет назад, переживший погибших здесь, в Темной Бездне, своих детей, внуков и даже праправнуков… Последний боец из отряда Балина Морийского шел только вперед.