Борис переключил на другой канал. Там голая женщина тоже требовала, чтобы все присоединились к Эвану. По третьему каналу шли новости. Ведущий нервными жестами комментировал происходящее на большом телевизоре, стоявшем на заднем плане.
— Вы только посмотрите что он делает? Этот танк весит сорок тонн! Вы можете себе представить сорок тонн! А он мало того что поднял такую махину, так еще и кинул его метров на тридцать! А вот этот кадр посмотрите. Прямо в него попадает снаряд из гранатомета, и что — он разрывает его на части? Нет! Он встает и, отряхнувшись, идет дальше. Он убивает и убивает. Я не знаю люди какие еще вам нужны доказательства того что это самый настоящий антихрист? Или вы думаете что это просто шутка? Так поверьте мне шуткой здесь и не пахнет! Я говорю вам, грядет конец света, и никто не сможет его остановить. Как можно остановить такое?
Эмма переключила на другой канал. Там на экран шел снег.
— Зачем? — спросил Борис. Все это время он жадно наблюдал за тем, кого был призван уничтожить. Он поедал глазами Эвана, запечатлевая каждою его черточку в своем мозгу. Чтобы не совершить ошибки…
— И ты действительно думаешь что сможешь остановить такое?
— Это мое предназначение. Если я не смогу его остановить, никто не сможет. И выбора у меня нет, если я не убью его пока он не вошел в полную силу, то он сам найдет меня. Он знает что я — единственное препятствие на его пути.
Она внимательно посмотрела на него. После этой небольшой речи он снова раскраснелся и выглядел очень взволновано. Они сидели под плотным покрывалом и смотрели в глаза друг другу. Миндальные глаза Эммы разглядывали синюю бесконечность в глазах героя. А экран телевизора освящал ее курносое лицо подчеркивая легкую улыбку. Она наклонилась и поцеловала его в щеку.
— Зачем… зачем ты это сделала? — спросил он.
— Захотелось.
И Эмма выбралась из под покрывала с той же хитрой улыбкой, оставив Бориса размышлять о том что только что произошло. Прошло пара минут, и она услышала приглушенный звук телевизора. Кто-то кричал: "Присоединяйтесь" — кто-то давал советы как можно уничтожить антихриста. Вот только Борису это было безразлично. Он переключал с канала на канал в поисках кадров с Эваном. Он хотел его запомнить.
Спустя час Эмме надоело сидеть одной, и она заглянула под одеяло.
— Я пойду спать. Ты идешь? — спросила она Бориса внимательно рассматривающего Эвана на экране.
— А? Что? Да иду.
И он, выключив телевизор, пошел вместе с Эммой в спальню.
— Но здесь только одна кровать. — сказал он.
— А ты и вправду сообразителен.
— Нет, я могу поспать и на полу…
— Да ладно уж герой. Ты же ведь монах, так что за свое целомудрие можно не беспокоиться.
— Я не понимаю что…
— Ну и ладно. Давай спать.
Они легли на кровать прямо в одежде. Отопление работало плохо, так что раздеваться было бы глупо. Борис принес покрывало из гостиной, и накрыл им обоих поверх одеяла. Одеяло было одно, и поэтому они оказались рядом. Они легли друг к другу спиной. Борис начал читать молитву. Эмма на это никак не отреагировала. Помолившись, Борис стал обдумывать план на завтра. Ни он, ни Эмма не могли заснуть. И вдруг он почувствовал, что кровать мелко задрожала. Эмма заплакала. Она оплакивала своего отца извращенца и окончание своего детства, прекрасно понимая, что теперь ее жизнь полностью повернула свой вектор. Впрочем, не только ее, но и жизни всех жителей Земли. Борис повернулся и обнял ее. Содрогания прекратились. Она тоже повернулась к нему лицом и обняла его. Так они и уснули. А когда проснулись в Нью-Йорк вошли войска.
Борис проснулся от какого-то странного звука. Словно где-то вдалеке гремел гром. Но такого просто не могло быть по определению — был декабрь. Он вскочил с кровати и бросился к окну. Эмма тоже проснулась, но вовсе не от звуков, а потому что Борис, проснувшись, толкнул ее.
— Что такое? — протирала глаза девочка.
— Не знаю. Но мне это не нравится. Вроде стреляют. Надо сходить на разведку.
— Ты что спятил? Какую разведку? Тебя же могут там убить!
— Не смогут. Я слишком хорошо подготовлен.
— И что, ты увернешься от пули? Или выживешь после взрыва как этот Эван? Я думаю нет.
— Мне все равно надо идти. Я должен сразиться с ним.
И Борис с решительным видом пошел в ванну. Там он наспех умылся и отправился собираться. Он снова взял свой кейс, и, достав оттуда пистолеты, засунул их в специальные отделения в куртке. Да, куртка у него была тоже не простая. Она была заделана под кожаную, и в то же время в нее были вшиты тонкие титановые пластины. Кроме того на джинсах и куртке были дополнительные карманы и петельки к которым можно было прикрепить нож, или пистолет.
— Ты что и правда пойдешь туда? — с тревогой наблюдала за этими приготовлениями Эмма.
— Конечно. Я герой, что бы ты по этому поводу не думала.
— Но это опасно!
— Да, опасно. Вот только для остальных людей это еще опаснее — у них нет никаких шансов, но они сражаются. А если позволить ему набрать армию, тогда его уже будет не достать. Так что выбора у меня нет.
— Тогда я пойду с тобой.
— Нет, для тебя это слишком опасно.
— Ха! По-моему, точно такой же аргумент только что был тобой отвергнут.
— Так ты не забывай, кто я, а кто ты. Меня готовили к этому два года, и я еще вдобавок герой. А ты простая девчонка, и тебя скорее всего убьют.
— Что ты заладил: герой да герой? Ну и что с того? Ты не сможешь сделать это сам.
— А ты что собралась записаться ко мне в помощницы? Так у тебя ничего не выйдет. Если ты пойдешь со мной, то мне еще придется тебя охранять, и тогда на дело не останется времени.
— Короче так герой — я иду! Будешь ты меня охранять, или не будешь мне все равно! Я пойду туда где гремят выстрелы, и остановить меня ты не сможешь.
Борис посмотрел на решительное, красное от гнева лицо Эммы, и неожиданно для себя залюбовался ей. Хотя это продолжалось не больше секунды. Потом он решил что сейчас просто свяжет ее и делу конец. Но отринул эту мысль, потому что оставлять ее здесь да еще связанной было опасно. А вдруг кто-нибудь придет сюда пока его не будет? Впрочем, если она даже согласилась бы остаться здесь этот риск тоже присутствовал. Все же с ним она будет в большей безопасности.
— Хорошо. Я возьму тебя с собой, но только на одном условии.
— На каком?
— Ты должна мне пообещать, что будешь в точности исполнять мои приказы. Если я скажу чтобы ты спряталась, ты спрячешься, скажу бежать побежишь.
— Нет!
— Тогда я все-таки сейчас тебя свяжу и спрячу в шкафу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});