class="p1">Для начала царь решил осадить крепость Перинф, союзника Византия. В 340 году боевые корабли македонян подошли вплотную к Перинфу, перекрыв подвоз продовольствия с моря. На суше перед крепостными стенами возводились высокие деревянные башни, откуда обстреливались защитники города. Под стенами устраивались хитроумные подкопы, но они не приносили пользы, так как вовремя обнаруживались. Был назначен день штурма Перинфа, но ему в помощь неожиданно подоспел отряд персов – персидский царь не мог равнодушно смотреть на попытки македонян овладеть столь важной гаванью по соседству с азиатским берегом. Вскоре и Византий прислал ополчение к Перинфу. В решающий момент, когда стенобитные машины сделали пролом в стене, и туда устремились македонские воины, они встретили жесточайшее сопротивление, и, неся большие потери, отступили.
Но надо знать царя Филиппа! Неудачи его не останавливали, лишь настраивали на новые неожиданные маневры. Зная, что большая часть византийского ополчения ушла на подмогу перинфянам, он повернул свои отряды к стенам Византия. На подступах путь преградил небольшой отряд византийцев, выступивших навстречу; они заняли выгодное для обороны место – с одной стороны высокие горы, с другой – море, в ту пору холодное и бурное. Македоняне остановились, не зная, как поступить. Филипп, не терпевший промедления, вызвал командира.
– Царь, вдоль берега нет прохода, повсюду крутые скалы, – сообщил командир.
– Замечательно! Противник нас не ожидает с этой стороны. Если нельзя пройти посуху, твои воины пусть плывут, – решил проблему Филипп. – Выбери сотню крепких молодых пехотинцев, пусть в ночь разденутся и хорошо натрутся гусиным жиром, чтоб не замерзли; дай всем вина, самого крепкого, в руки пусть каждый возьмёт по мечу. Отправь затемно вплавь вдоль берега, пусть зайдут в тыл к византийцам.
Едва рассвело, македоняне напали на византийских воинов с обеих сторон и смяли сопротивление. Но когда войско Филиппа подошло к городу, их ждали – организованно и без боязни. Граждане, осознав великую опасность, отдали свои судьбы в руки военачальнику Леону, ученику Платона, а он уже сумел правильно распорядиться силами защитников города. Философ, назначенный военачальником, мудро разделил боеспособное население на три части, с тем чтобы одни сражались, другие в это время отдыхали, а третьи подготавливались. Поэтому на стенах постоянно находились люди со свежими силами. Испытывая недостаток в воинах, Леон распорядился переодеть часть женщин, пожелавших участвовать в защите города, в мужскую одежду, а вместо шлемов им дали котелки, а в руки всякие предметы, похожие на щиты и оружие, палки вместо копий. Импровизированные «защитники» показывались на виду у македонян, пугая их количеством, а опытные воины вместе с командирами всё время делали круговой обход по верху ограждающей стены, готовые в любой момент оказать помощь на трудном участке, заставляя македонян удивляться стойкости защитников Византия.
По ночам, когда македонское войско отдыхало, со стен города в больших ивовых корзинах защитники спускали людей, поручая им собирать камни для пращей. Одновременно с этими мерами по указанию Леона при воротах с их внутренней стороны вырыли глубокий ров, оставив узкий проход. По команде несколько человек делали вылазки наружу за пределы ворот, затевали стычку с осаждающими македонянами, затем организованно отступали, завлекая врагов вовнутрь, где их ждала смерть.
Под стенами Византия македоняне рыли тайный ход с тем, чтобы проникнуть в город и ночью захватить ворота. Определить место подкопа было сложно, но один кузнец придумал нехитрое устройство: взял в руки медный щит и с ним обходил вдоль стены, прикладывая щит к земле. Он обнаружил, что там, где велись подземные работы, образовалась пустота, и это место отзывалось специфическим звуком. Леон приказал установить напротив стражу, и когда македонский отряд попытался сделать вылазку, часть их убили, других оттеснили назад, после чего завалили проход землёй и камнями…
Понимая, что у царя Филиппа серьёзные намерения и город долго не устоит, Леон послал гонца в Афины. Просил прислать военные корабли, чтобы противостоять македонскому флоту. Взамен обещал понимание византийцев по отношению к интересам афинян. На этот раз Афины откликнулись быстро.
Упорное сопротивление позволило Византию продержаться до прибытия подкрепления из Хиоса, Родоса, Коса и Афин, что вынудило Филиппа снять морскую осаду города. Однако он усилил давление со стороны суши, а с помощью подложного письма оклеветал в измене Леона, который не стал ждать самосуда и повесился. Македоняне стянули к стенам Византия самые мощные осадные орудия, построили мост через Золотой Рог для снабжения войск и разорили все окрестности города. Но господствовавший в проливах флот союзников регулярно доставлял в Византий провизию и воинов. Защитники города мужественно отражали все атаки врага, а македоняне начали уставать от непредвиденно затянувшейся осады. В результате совместных с союзниками действий город был разблокирован, принудив остатки македонского флота уйти прочь. Но и Византий понёс серьёзные потери – погибли тысячи жителей, были разрушены здания, существенно пострадали городские стены и башни.
* * *
Благодарные жители Перинфа и Византия за помощь в избавлении от «македонского нашествия» выразили гражданам Афин признательность, отраженную в нескольких почетных декретах и золотых венках. Теперь союзный флот во главе с Афинами действовал на морских путях, пресекая любые попытки Македонии расширять своё влияние в этом стратегически важном месте. Начались трудности для плавания македонским кораблям: их захватывали, вооружённые стычки превращались в морские сражения. Греция охотно слушала Демосфена, который с удвоенной энергией обвинял Филиппа во всех смертных грехах, за что афиняне наградили неистового демагога почётным золотым венком.
В результате неудач на Боспоре военно-политическое положение Македонии ухудшилось, но долго огорчаться Филипп не собирался. В его дальнейших планах был поход в Скифию, где у Македонии появился союзник в лице царя Атея.
Глава 15. Взросление
Уроки власти
В последнее время Александр осознавал, что вхождение во взрослую жизнь связано со сложными испытаниями, когда от него потребуются решительные действия. Прежнее отношение к нему людей, как к ребёнку, меняется, и он сам должен будет поступать по новым, пока неизвестным ему правилам.
Александр с детства слышал, что ему как единственному наследнику своего отца уготован македонский престол. К этой мысли он привык, но его всегда интересовали отношение людей к власти и, соответственно, поведение царя в различных ситуациях. Вот и на этот раз он спросил у наставника:
– Учитель, умение управлять другими людьми – это от судьбы или можно воспитать в себе такие способности?
– Хороший вопрос для сына царя Филиппа. – В голосе Аристотеля прозвучало удовлетворение. – Я продолжаю верить, что только личность способна справляться с государственными заботами. Такой человек обычно появляется в царской семье, где он воспитывается как