Читать интересную книгу Звездоплаватели - Георгий Мартынов

Коралловое образование среди океана было совершенно пустынно и явно необитаемо. Если на Венере и есть сознательная жизнь, то ее следовало искать не здесь.

Мельников собрался повернуть "домой", когда Топорков передал, что барометр резко идет вверх и, по-видимому, приближается мощная гроза.

– Ионизация стремительно возрастает, - передавали с корабля, - ее сила значительно больше чем обычно. Будьте крайне осторожны.

Мельников осмотрел горизонт. Действительно, с северо-запада приближалась широкая черная полоса. Быстро вырастая, она, казалось, стремительно надвигалась на остров, сверкая частыми молниями.

Медлить нельзя. Еще пять, шесть минут - и гроза накроет остров. О посадке не приходилось и думать. Это значило погубить самолет. Ливень начнется раньше чем они успеют укрыться в ангаре.

Мельников переключил мотор на полную мощность. Легкокрылая птица быстрее звука помчалась на юг, одновременно поднимаясь выше, к облакам. Если не удастся проскочить перед грозой, то оставался еще путь вверх - над ней.

Черная полоса быстро приближалась к самолету, но Мельников уже видел далеко впереди ее конец. Входить в облака и вести машину слепым полетом ему не хотелось, и он повернул немного к востоку, уходя от грозы и выигрывая этим время

Им удалось проскочить буквально в последнюю секунду.

Зловещая водяная стена промчалась у самого хвоста машины. Как всегда на Венере, грозовой фронт имел резкие, словно обрезанные границы. Если бы не ветер, можно было бы находиться в нескольких шагах от потока, льющегося с неба, и остаться сухим.

Убедившись, что опасность миновала, Мельников снизил скорость и повернул на запад.

Остров давно скрылся с глаз. Они были одни среди просторов чужой планеты, на маленьком хрупком аппарате, с которым дикая мощь стихий могла бы справиться в одно мгновение. Радиосвязь со звездолетом прервалась, как только остров закрыла стена ливня.

Острое чувство одиночества охватило Второва.

Все кончено!..

Никогда больше они не увидят острова и корабля. Один из грозовых фронтов, видневшихся всюду, куда бы он ни посмотрел, налетит на них, волны океана сомкнутся над сломанным самолетом - и никто не узнает, где нашли они оба свою могилу…

Он инстинктивно потянулся вперед, к Мельникову. Борис Николаевич - это все, что ему осталось от многомиллионного населения Земли…

Одни!.. Никто не придет на помощь!

Широкая спина пилота была неподвижна. Руки в перчатках уверенно держали штурвал. Мельников повернул голову, всматриваясь в горизонт, и Второв увидел сквозь стекло шлема невозмутимо спокойные черты лица, на котором не было и тени тревоги.

И Второв почувствовал, как к лицу хлынула горячая волна крови. Ему стало мучительно стыдно за свои малодушные мысли. Какой же он звездоплаватель, если первое же трудное положение вывело его из равновесия? Гроза пройдет над островом, радиосвязь восстановится, и они, даже если отлетят очень далеко, по радиомаяку найдут дорогу обратно.

Пролетев пять минут к западу, Мельников повернул обратно. Он не хотел слишком удаляться от острова.

Весь северный горизонт закрывал ливень. С юга угрожающе близко надвинулся другой грозовой фронт.

Самолет поднялся выше. Если оба фронта сомкнутся, будет некуда деваться, кроме как вверх.

Они летали уже свыше сорока минут. Сколько времени будет продолжаться ливень над островом? Еще двадцать минут, а может быть, целый час?.. Мельников вспомнил тысячекилометровую тучу, которую они встретили на Венере восемь лет тому назад. Кто знает, может быть, эта еще больше.

Оба грозовых фронта шли рядом на расстоянии четверти километра друг от друга, и в этом узком коридоре, на самой малой скорости, летал с востока на запад и с запада на восток самолет с двумя людьми.

Прошло еще пятнадцать минут.

Казалось, что северный горизонт никогда не прояснится. На западе туча по-прежнему исчезала за океаном, и ее конца не было видно.

– Вот действительно не повезло! - сказал Мельников. - Сколько дней ливни были непродолжительны, а именно сейчас налетела такая громадина. Похоже, что нам с вами, Геннадий Андреевич, придется спасаться в облаках.

Второв ничего не ответил.

"Коридор" становился все более узким. Тучи сближались. Вот-вот они сомкнутся и на самолет обрушатся неистовые потоки воды. Больше нельзя было медлить.

Мельников взял штурвал на себя. Послушная машина подняла острый нос к небу. Мгновение, и облачная масса поглотила их. Мельников сосредоточил внимание на приборах слепого полета.

Он вел машину круто вверх, стремясь опередить тучи, не дать им сомкнуться, захватив самолет в свои водяные объятия.

Но было уже поздно. Грозовые фронты соединились

Мельников и Второв догадались об этом, когда плотная мгла сменила белесый сумрак. Они почувствовали, что самолет пошел вниз под давящей тяжестью обрушившейся на него воды.

– Вот это уже похоже на конец, - сказал Мельников. - Надо было подняться раньше. Приготовьтесь! Как только нас сбросит в океан, скидывайте крылья. Это последний шанс.

Конструкция самолета предусматривала превращение его в герметически закрытую лодку. Стоит повернуть специальный рычаг, - крылья и шасси отделятся от корпуса машины, и она, как легкий поплавок, станет непотопляемой. Конечно, исполинские волны будут швырять ее как щепку, но все же, как сказал Мельников, это был шанс… последний.

– Мы врежемся в воду с большой скоростью, - сказал Второв.

– Увидим! - отрывисто ответил Мельников.

Мотор работал на полную мощность. За самолетом тянулась длинная огненная полоса, видная даже сквозь сплошной поток ливня. Машина изо всех сил сопротивлялась тяжести воды, но стрелка альтиметра неуклонно и быстро шла вниз.

Самолет падал в океан с работающим мотором, находясь почти в вертикальном положении

Мельников напряженно следил за высотой. Он знал, что реактивный двигатель надо выключить раньше, чем машина погрузится в океан, иначе неизбежен взрыв, но хотел сделать это в самый последний момент, чтобы до конца использовать подъемную силу, тормозящую скорость падения.

До поверхности океана осталось двести метров…

Страшный удар встряхнул самолет. Оглушительный треск электрического разряда… ослепляющая яркая вспышка…

Мотор перестал работать.

И, точно в насмешку, как раз в это мгновение гроза окончилась. Грозовой фронт прошел.

Прощальный удар молнии вывел из строя реактивный двигатель! Беспомощный самолет качнулся с крыла на крыло, перевернулся носом вниз и стрелой ринулся в воду.

Мельников не растерялся. Энергично работая штурвалом, элеронами крыльев и хвостовым стабилизатором, он сумел выровнять самолет в тридцати метрах от воды.

– Сбрасывать? - крикнул Второв.

– Нет еще! Надо опуститься ниже.

Планируя на крыльях, машина полого опускалась. Громадные волны обдавали пеной поплавки самолета.

Прошла минута… вторая. Они все еще летели.

Грозовой фронт промчался, но связь не восстанавливалась Очевидно, над островом ливень еще продолжался.

Ветер срывал гребни волн, мелкая водяная пыль туманом закрывала видимость.

Самолет упорно держался в воздухе.

И вдруг волнение стихло. Бушующие волны как-то сразу улеглись. Под крыльями была почти неподвижная, плавно колышущаяся поверхность. Туман рассеялся.

– Берег! - отчаянно закричал Второв.

Угрожающе близко, словно вынырнув из бездны океана, на самолет надвигался незнакомый скалистый берег.

Мельников инстинктивно рванул штурвал на себя. Но с остановившимся двигателем самолет уже не мог подняться.

Гибель была неминуема.

Машина уже коснулась воды и мчалась, скользя на поплавках, прямо на скалы…

НА ПОМОЩЬ!

Весь экипаж "СССР-КСЗ" находился в радиорубке.

Топорков сидел у приемника, готовый, как только прекратится проклятый ливень, возобновить связь с самолетом.

Из репродукторов непрерывно раздавался треск разрядов, иногда столь сильный, что казалось - приемник не выдержит и диффузор динамика разлетится в клочья. Приборы показывали, что снаружи воздух насыщен электричеством до опасных пределов. Звездолет как бы очутился внутри огромной, непрекращающейся молнии.

Грохочущие раскаты грома были слышны даже здесь, в рубке, расположенной в центре корпуса корабля.

– Не лучше ли все-таки убрать антенну? - предложил Зайцев.

Топорков отрицательно покачал головой.

Грозовой фронт надвинулся на остров пятьдесят минут тому назад, и было неизвестно, когда он, наконец, пройдет. Такой мощной грозы еще не было ни разу.

Белопольский, внешне спокойный, сидел рядом с Топорковым и поминутно взглядывал на часы.

Очень редко кто-нибудь произносил короткую фразу и, не получая ответа, снова замолкал. Мысли звездоплавателей были далеко - там, где одинокий самолет с двумя товарищами носился в воздухе, отрезанный стеной ливня от острова и корабля.