медленно. И стоимость в реестре еще не означала что есть желающие купить ее за такую сумму.
Словом, за пол часа общения с троюродной сестрой я обзавелся собственной землей, которая по законам империи автоматически становилось графской, то есть наследной. Хоть имперские земли напрямую аристократам и не продавались, способ получения мной земли сейчас не имел значения. Получил документы, значит мое. Урвал у императора его кусок пирога. Еще подумаю, что делать с этим наделом, вдруг что в голову придет. Мне все равно надо найти источник дохода, и желательно такой, к которому трудно будет придраться. Я второй сын, наследство семьи мне не светит. Таковы суровые правила этого мира. Я ушел на службу империи в рядах армейских офицеров, но увы и этот путь для меня теперь закрыт.
Через час опять пришло письмо от Амали.
«Рэн! Если будешь искать место в столице где остановиться надолго, вот тебе адрес. Особняк графа Канарена. Сам граф умер пять лет назад. Графиня Сали Канарен потеряла в восточной компании двух сыновей. Прямых потомков у нее больше нет. Сейчас ее положение настолько плохо, что она согласна сдавать часть апартаментов в особняке. Ты же онимаешь, сдавать кому опало она не будет. Я договорилась на твой счет поручившись за тебя. Она согласилась принять. Так что жильем я тебя обеспечила, братишка. Еще раз спасибо что помог. Удачи. Я на связи».
Вот ведь чертовка. Я еще добраться до столицы не успел, а она уже обо всем позаботилась. И ведь действительно, искать жилье в столице то еще приключение с десятью неизвестными. Все-таки титул обязывает, а вот средства не позволяют. Снять апартаменты у дружественного аристократического рода, очень хороший выход из ситуации. Насколько я помню, Канарены нам не враги.
Янтал утопал в свежей весенней зелени. Столичный статус города требовал от улиц и площадей чистоты и порядка, изысканности и лоска. Город выглядел очень красиво, ярко, и пафосно. Множество фонтанов, старинных зданий, украшенных мраморным фасадом с великолепными скульптурными композициями. Старый город и новые кварталы старались придерживаться одного архитектурного стиля, что несколько выравнивало впечатление от столицы в целом. А теплое солнце, морской климат и дивные южные ароматы, вносили свои нюансы.
Особняк графини Канарен находился на третьей линии от имперского дворца, что было не просто престижно, а невероятно, и говорило только о том, что в свое время граф пользовался особым расположением императора и участвовал в решении важных государственных вопросов имея не плохой доход. В среде аристократов были собственные рейтинги, которые то и дело значительно менялись. Сегодня ты возглавляешь список фаворитов, а завтра уже скатился в самый низ под давлением не зависящих от тебя обстоятельств.
— В таком возрасте, и уже майор! — встретила меня графиня, в гостиной городского дворца. — Весьма похвально! Мое почтение граф Алерд.
Графиня была крупной, как говорится, в теле, высокой и плотно сбитой женщиной лет шестидесяти. Держалась очень достойно, не смотря на то что в доме чувствовался явный упадок и финансовые затруднения.
— Для меня честь ваша светлость…
— Не стоит, мой мальчик. Рекомендаций маркизы Амали Виренг вполне достаточно, тем более что вы ее троюродный брат, а я маркизе кое чем обязана. Буду откровенна, граф, мое нынешнее положение несколько затруднительное. Я буду весьма рада видеть вас своим гостем, но, если сможете принять участие в моих делах буду признательна вдвойне.
— Уверен, что обязательно изыщу возможность для плодотворного, взаимовыгодного сотрудничества.
— Вы второй сын, ведь так, Рэн. Остались без наследства, а служба закончилась фиаско, так толком и не начавшись.
— Но я хотя бы жив, и полон сил, госпожа.
— За вас говорят планки имперских наград, мой мальчик. Я в этом кое-что понимаю, уж поверьте. Добро пожаловать в мой дом.
То есть по факту выходит, что она даже плату с меня брать не будет за проживание, давая мне на откуп самому решить, чем отплатить за гостеприимство. Изящное решение, в результате которого обо мне будет составлено окончательное мнение. Дела моей собственной семьи тоже далеки от идеала, особенно учитывая тот факт, что больничные счета мамы сожрали львиную долю доходов.
Графиня не была особо сентиментальной, и потому спокойно отдала мне комнаты своего старшего сына, включавшие в себя рабочий кабинет, библиотеку, гостиную и спальню. Комнат в городском особняке было много, а жила в них только сама графиня и пятеро слуг. Большего она себе позволить не могла. Скромный доход приносили родовые земли графов, специализирующиеся по большей части на сельском хозяйстве. Но без крепкого управления эти земли малорентабельны. Мало получить качественный продукт, важно выгодно его пристроить или продать. А для этого нужны связи, личные знакомства, тесное общение с чиновниками. Этим надо заниматься, проталкивать, тащить на себе. А когда это делать некому, на работе одни только управленцев далеко не уедешь.
Что ж, я сам пока понятия не имею чем следует заняться чтобы сделать свое положение относительно стабильным. Это в прошлой жизни меня волокли словно бычка на привязи, а дальше уже пер как неудержимое цунами. В этой все буду делать сам, и делать осторожно, с учетом прошлых ошибок. Ни во времени ни в средствах, которые можно применить, я пока не ограничен. Так что начнем с простых и понятных действий, с разведки.
У меня нынче не самый престижный статус свободного дворянина. Свободного в буквальном смысле от всего. От обязанностей, от долга перед семьей, от службы империи. С одной стороны, хорошо, достаточно места для маневра, а с другой, положение шаткое. Аристократия в империи, это как социум внутри социума, со своими понятиями о чести, долге, и обязанностях, даже порой со своими законами, прописанными отдельной статьей в общем своде. У аристократов больше прав, но и больше ответственности. В новейшей истории в распоряжении аристократов только земли. Нет крепостных, нет подданных. Все обязательства только на добровольной основе. А клятвы верности получают лишь сильные фамилии, способные удержать в руках власть и доходы. Ни ко мне, ни к графине Сали Канарен это не относилось. Вассальные клятвы поместных баронов действовали в отношении лично ее мужа, покойного графа. Как только не стало его самого и его наследников, поместный барон освобождался от вассальной клятвы и был волен искать господина с большими силами и авторитетом. Будь графиня моложе, она, возможно смогла бы как-то исправить положение устроив брак по расчету. В ее положение светское общество такой шаг не осудило бы. Поворчали, пошептались, но прямо бы не осудили. Нынешнее положение графини не завидное. От меня как от гостя в ее доме,