Читать интересную книгу Красный дракон - Томас Харрис

— Нью-Йорк… — протянул Грэхем.

— То, что сегодня он был в Нью-Йорке, ровным счетом ничего не значит. Вполне возможно, что он продолжает работать в Гейтвее. Тогда сегодня у него, похоже, выходной, что здорово облегчает нашу задачу.

— Что он сожрал?

— Картину под названием «Большой Красный Дракон и женщина, одетая в солнечный свет». Авторство приписывают Блейку.

— В каком состоянии потерпевшие?

— На этот раз он бил мягко, интеллигентно, можно сказать. Клюшкой с кожаной головкой. Женщина помоложе находится в больнице на обследовании. Той, что постарше, наложили четыре шва. У нее легкое сотрясение мозга.

— Приметы сообщают?

— Одна сообщила следующее: немногословен, серьезен, довольно крепкого сложения, темные волосы и усы, скорее всего, парик. Охранник у входа это подтверждает.

— Хорошо хоть никого не убил.

— Это и странно, — ответил Крофорд. — Ему было бы выгоднее устранить обеих свидетельниц. Это дает не только преимущество во времени, а еще и лишает полицию описания его внешнего вида. Наш отдел психологии связался с Блумом. Знаешь, как он это объясняет? Говорит, что, вероятно, убийца пытается остановиться.

ГЛАВА 44

Самолет шел на снижение. Под крыльями стремительно неслись навстречу огни Сент-Луиса. Пол под ногами Долархайда дрогнул от мягкого толчка — выбросили шасси.

Долархайд покрутил головой, расслабляя мышцы шеи.

Он возвращался домой.

Отправляясь в Нью-Йорк, он шел на огромный риск, но и выигрыш достался немалый. Он обрел силу поступать по собственному желанию.

Теперь он может позволить себе сохранить жизнь Рибе Макклейн.

Пусть она будет с ним рядом, пусть они будут вести долгие беседы, пусть она отдает ему в постели свое гибкое трогательно беззащитное тело.

Он больше не боится старого дома. Отныне Дракон у Долархайда внутри. Он без трепета переступит порог своего жилища, приблизится к репродукции, изображающей Дракона. Если захочет — сорвет ее со стены и уничтожит.

Ему не надо опасаться, что он привяжется к Рибе. Почувствовав, что в нем зарождается любовь к ней, он бросает Шерманов на съедение Дракону и, обретя душевное равновесие, вернется к Рибе успокоенный и обновленный, ничем не осложняя ровные, дружеские отношения с ней.

Долархайд позвонил девушке из аэровокзала. Ее еще не было дома. Наудачу набрал ее рабочий номер в Бэдер кемикэл. Он представил себе, как Риба в наброшенном на плечи плаще, идет к автобусной остановке и палочкой нащупывает впереди дорогу.

До фотолаборатории он доехал меньше, чем за пять минут — к вечеру поток транспорта на улицах заметно поредел.

На автобусной остановке ее не было. Он оставил машину в переулке позади здания Бэдер кемикэл ближе к тому подъезду, где находилась ее лаборатория. Только скажет ей, что приехал и подождет, пока она закончит работу. Потом отвезет ее домой. Он гордился своей новой силой, которая давала ему возможность выбора. Он спешил испробовать эту возможность.

Пока он будет ждать ее, можно закончить кое-какие мелкие дела на работе.

В здании Бэдер кемикэл светилось лишь несколько окон.

Лаборатория Рибы закрыта. Над дверью не горит, как обычно, красная или зеленая лампочка. Вокруг темно. Он нажал на кнопку звонка. Никакого ответа.

Может быть, она сама звонила ему в кабинет и просила что-нибудь передать?

В коридоре послышались шаги. Мимо опустевших лабораторий быстро шел управляющий Бэдер кемикэл мистер Дендридж с толстой кипой личных дел в руках.

Тонкая морщинка прорезалась на лбу Долархайда.

Дендридж вошел из крыла, занимаемого его компанией, и пересек автостоянку, направляясь в лабораторный корпус Гейтвей. Долархайд последовал за ним.

На стоянке были припаркованы два фургона и пять или шесть легковушек. Долархайд узнал «бьюик», принадлежавший менеджеру по кадрам Фиску. Что они все забыли здесь в такой поздний час?

Ночной смены в Гейтвей не было. Свет повсюду выключен. Пробираясь к себе, Долархайд ориентировался лишь по миганию красной лампочки в дальнем конце коридора у выхода. Его внимание привлекла матовая стеклянная дверь, за которой ярко горело электричество и слышались голоса. Долархайд разобрал голоса Дендриджа и Фиска.

Раздался дробный перестук каблуков. Сюда спешила секретарша Фиска, нагруженная бухгалтерскими книгами. Бигуди на голове прикрыты косынкой, обе руки заняты тяжелой ношей. Приблизившись к двери, она толкнула ее ногой.

Открыл ей Уилл Грэхем. Собственной персоной.

Долархайд замер, притаившись в темноте. Его оружие осталось в машине.

Стеклянная дверь захлопнулась.

Долархайд мотнулся прочь, бесшумно ступая по гладкому покрытию пола.

Оставшись у выхода, прижался лицом к прозрачному витражу и осмотрел двор. Он уловил движение на, стоянке. Возле одного из фургонов стоял человек и, подсвечивая себе фонариком, словно стряхивал что-то с бокового зеркала. Он посыпал зеркало дактилоскопическим порошком!

Долархайд услышал шаги сзади. Скорее отсюда. Он нырнул за угол и скатился вниз по ступенькам. Ноги сами понесли его в котельную, расположенную в отдаленной части здания.

Там, в подвальном этаже, он встал на стол и дотянулся до высокого окна котельной, сделанного на уровне земли и выходившего в заросли кустарника. Перемахнул через подоконник и одним прыжком очутился возле зеленой изгороди, готовый сопротивляться до последнего или спасаться бегством.

Здесь все спокойно. Он поднялся на ноги, сунул руки в карманы и нарочито небрежным шагом перешел улицу, в то время как ему так хотелось дунуть отсюда без оглядки. Так, летя сломя голову по неосвещенным участкам тротуара, и ступая вразвалку, когда мимо проезжали машины, он обошел вокруг корпуса Бэдер кемикэл и Гейтвей.

Его фургон стоял на том же месте, где он его припарковал. Вокруг открытое пространство, следовательно, вероятность засады исключена. Он припустил по улице, влетел в кабину и схватил свою сумку.

Проверил пистолет. Обойма полная. Дослал патрон в патронник и положил пистолет на приборную доску. Сверху бросил маску.

Машина медленно отъехала от здания, и так же медленно свернула за угол — только бы не застрять на красный свет! — и смешалась с потоком немногочисленного в этот час транспорта.

Он хотел все взвесить. Случившееся было не просто осознать.

Значит, они все-таки вышли на пленки. Грэхем догадался о них. Знает, где искать, но не знает, кого. Потому что, если бы он уже знал, кто ему нужен, зачем было поднимать личные дела сотрудников? А бухгалтерские книги причем? Ага, проверить табель. Выявить, кто отсутствовал и когда, а затем сопоставить с теми днями, когда наносил свои удары Дракон. Бесполезно, оба раза приходятся на выходные. За исключением Лаундса. Отсутствие кого-то из персонала в канун этих выходных — вот что должно заинтересовать Грэхема.

Долархайд вывел машину на Линдберг-бульвар, сопровождая цепь своих умозаключений энергичными взмахами руки. Пусть ищут отпечатки пальцев. Он не оставил им следов. Разве что пластиковая обложка пропуска в Бруклинском музее. В спешке он схватился за саму карточку, хоть и старался касаться только ее ребер.

И все же, судя по тому, что он сейчас увидел, они, вероятно, располагают его отпечатками. Иначе зачем тратить время на поиск следов, если их не с чем сопоставить? Они осматривали фургон. Жаль, он не успел заметить, интересуют ли их легковые машины.

Фургон! В нем он вывозил на кресле-каталке Лаундса. Может быть, в Чикаго засекли фургон. С другой стороны, один он что ли приезжает в фургоне? Вон их тут сколько: и личные и служебные.

Э, нет. Грэхему доподлинно известно, что у него именно фургон. Известно, и все тут. Просто Грэхем знает. Знает. Этот сукин сын не человек, а настоящий монстр.

Что дальше? Снимут отпечатки пальцев у каждого, кто работает в компании, и выйдут на него. Если не сегодня, то завтра. Отныне его удел скрываться. Его фотографии расклеят повсюду: в полицейских участках, в почтовых отделениях с каждого щитка будет смотреть его лицо. Все рассыпалось в прах. Они уничтожили, они раздавили его.

— Риба! — позвал он вслух.

Она его уже не спасет. Страшное кольцо сжималось вокруг него, жалкого.

Урода с заячьей губой…

— ЖАЛЕЕШЬ ТЕПЕРЬ, ЧТО ПРЕДАЛ МЕНЯ?

Голос Дракона утробно гремел у него внутри, где покоились остатки того, что когда-то было картиной.

— Я не предавал! Я только хотел получить право выбора. Ты назвал меня…

— ОТДАЙ МНЕ ТО, ЧЕГО Я ХОЧУ, И Я СПАСУ ТЕБЯ.

— Нет! Я убегу.

— ОТДАЙ МНЕ ТО, ЧЕГО Я ХОЧУ, И ТЫ УСЛЫШИШЬ, КАК ТРЕЩИТ ХРЕБЕТ ГРЭХЕМА.

— Нет!

— РАДУЙСЯ ТЕПЕРЬ ТОМУ, ЧТО НАТВОРИЛ. МЫ СЕЙЧАС ОЧЕНЬ БЛИЗКО, И СНОВА МОЖЕМ СТАТЬ ОДНИМ ЦЕЛЫМ. ЧУВСТВУЕШЬ ЛИ ТЫ МЕНЯ? ГОВОРИ. ДА?