Читать интересную книгу Пантанал - Дино Динаев

брюхо.

Козлофф выключил зажигание и, посмотрев в зеркало заднего вида, обнаружил кучу мертвых людей. Это были трупы солдат, которые должно быть обороняли ворота. Противник обошел их и педантично расстрелял в спину.

Козлофф вышел и тихо позвал:

— Сэм!

Сэм Зелепукин возник словно из воздуха. Некий фантом отделился от общего фона кустов, повернулся, показывая замазанное дискретной краской лицо. Штурман был одет в форму спецназовца, которую ему точно никто не стал бы дарить просто так.

— Где Разрушитель? — спросил Козлофф.

— Внизу, на минус 9.

— Полетная карта?

— Получена.

— Начинаем действовать согласно предполетной инструкции.

По Инструкции не получилось, когда Козлофф сбил Сэма с ног, упреждая ненужную пулю. Кусты прорезали лазерные лучи прицелов, застрекотали автоматы с глушителями.

Напарники укрылись за трупами. Как не любил Козлофф огнестрельное оружие, ему пришлось воспользоваться автоматом.

— Нас тут прищучат! Перебежками к замку! Прикрывай! — крикнул Сэм.

Козлофф бил аккуратными очередями в 2–3 патрона, передвигая ствол словно робот четкими механистическими движениями. Сэм наоборот обожал длинные веерные очереди. Неизвестно, чей способ ведения огня оказался эффективней, но ответный огонь ослаб.

У дверей замка их пытались закидать гранатами, но они ушли от поражения, проявив нечеловеческую реакцию. Пока гранаты рвались в одной стороне, они уже перемещались в другую. Спецназ оказался не готов к подобным фокусам и упустил момент, пока их можно было прищучить.

Напарники были готовы к тому, что их попытаются переколоть в самом замке, но французики слишком чтили приказы, которые запрещали им находиться внутри. Некоторое время ушло на согласование, и когда спецназ все же получил разрешение и вошел внутрь, напарников и след простыл.

Они уже были под землей, и зажженная цепочка огней указывала им путь как на экскурсии в музее. Спецназ же уперся в этом месте в непроницаемую стену. Бойцам было строго настрого запрещено спускаться и входить в подземелье.

Долгое время штаб пытался связаться с полковником Вальяном или Гроссом и его людьми, но безрезультатно. Бетонные стены намертво экранировали радиоволны, и оставалось только надеяться на боеготовность и смекалку самих бойцов.

Жуст.

Центральный пост в лице капрала Люстера получил сообщение с выносного поста от сержанта Бейля, что к ним приближается трактор, груженный навозом. После этого связь с постом была потеряна.

Люстер, действуя согласно инструкции, связался со штабом и сообщил о новом ЧП. Предыдущее было связано с прорывом Козлоффа и Зелепукина. В Штабе к сообщению Люстера отнеслись с пониманием.

— Вы мудак, капрал! — проникновенно заявили ему. — Вам доверили охрану, а вы ее просрали. У вас не пост, а проходной двор. У вас в подвале уже больше людей, чем снаружи. Если тележка с навозом туда прорвется, вас в этом навозе и закопают.

Люстер собрал в кулак последний резерв в числе 15-ти человек и выдвинулся навстречу поставщику навоза. Поставщиком оказался Жуст и члены Фаланги в количестве 50-ти человек. Это были настоящие отщепенцы и убийцы, в Фаланге находились на особом счету, их боялись даже свои.

Где-то в полукилометре от замка обе группы встретились. Когда-нибудь модный режиссер покажет этот бой во всей красе, разложит по кадрам, да с замедлением, да с повторами. В искусстве возможно на сколько угодно растянуть время, но в реальности бой шел ровно 6 минут.

Чадил иссохшийся терновник, трактор с развороченным моторным отсеком горел ровно и энергично. Повсюду лежали трупы и груды стрелянных гильз. Царство энтропии. Безоговорочная победа общей погибели.

Жуст, сидя на пне, степенно курил сигарету «Визант». Обезображенное шрамами лицо выражало безмятежность. Но стоило раненному спецназовцу со стоном шевельнуться, как, не меняясь в лице Жуст послал в него пулю.

Ожившая рация требовала ответа, вызывала бойцов на связь. Жуст не спешно оглядел покойников вокруг. Никто не спешил солдатам на помощь, это говорило о том, что замок остался без охраны, и можно было работать.

Жуст аккуратно докурил, затушил бычок, потом вдумчиво вооружился. Взял у убитых автомат и разгрузку, сунул в карман пистолет и гранату.

И спокойно двинулся к замку, оставив в прикрытие уцелевших бойцов Фаланги.

Вальжан.

Вальжана убивали во второй раз. В первый раз, когда его подстрелили, он увидел смерть в виде маленького мальчика в матроске и бескозырке с надписью «Моряк». Это был он сам, и ему было 8 лет.

В первый раз он был удивлен. Ему казалось, что в царство мертвых его должен вести некто посолиднее, уж никак не он сам, да еще в таком желторотом возрасте.

Хирурги полевого госпиталя потом рассказывали ему, что он ругался и хватался за косяки руками. Но тогда им удалось откачать его и вынуть из тела лишний металл.

В этот раз все было по-другому. Подняв голову, он увидел, что валяется на асфальте и истекает кровью как свинья. Рядом стояла Виола с ее дурацким вишневым автомобилем. Девушка была красива как никогда. Красная беретка пламенела как алый мак. У Вальжана перехватило горло.

— Тебя убили, Виола? — спросил он. — Как же так?

— Не задавай глупых вопросов, Жан. И не теряй время, его у тебя нет! — как всегда бескомпромиссно одернула девушка.

— Это я виноват, — выговорил он.

— Заплачь еще!

— Я хотел на тебе жениться. У нас был бы волшебный секс.

— Кто, о чем, а вшивый о бане! Все мужики одинаковые!

Вальжан горестно усмехнулся:

— Откуда ты знаешь про мужиков, Виола, тебе ведь всего 19!

Он поправился:

— Было 19.

Его душили рыдания вперемежку с красивыми радужными пузырями из пробитых легких.

— Не распускай нюни, придурок! Из-за тебя погибнут люди!

— Что я могу? Я труп.

— Это я труп, а ты еще можешь быть полезен.

Виола напомнили ему, что с вчера он подстраховался, подсадив метку на телефон Вершинина. Теперь его можно было отлеживать. Трудность заключалась в том, что метка не давала координат, но позволяла следовать за ней.

— Прошу! — Виола приглашающе распахнула дверцу своего игрушечного авто.

Это была та еще поездочка. Чего бы ни касался Вальжан, все было в крови. Временами он отключался, приходя в себя от ударов о бордюры и разделительные барьеры.

Его спасло то, что ехать было недалеко, всего километров 50, но он измерял расстояние в световых годах и парсеках. За время движения он пережил клиническую смерть, а может и не одну.

Управление авто не вызывало никаких трудностей, это было сплошь шоу. Окружающий пейзаж двигался во всех направлениях. Вроде за ним устремились полицейские, но быстро отстали. Наверное, он слишком надавил на газ, но это просто нога провалилась.

Его угнетала лишь невозможность умереть и прекратить мучения. Он должен был доехать. Он крыл последними словами своих убийц, которые не