не может мерцающую эту маску,
Его сила лишь заставляет маску мерцать ещё сильнее;
705. Она пакует Неделимое в пакеты;
Найдя, что её руки слишком коротки, чтобы удержать ширь Истины,
Она крошит на чуждые фрагменты всё Знание
Или высматривает исчезнувшее солнце сквозь облака, бегущие по небу:
Она глядит, того не понимая, что видит -
710. Не понимая мириадов аспектов бесконечности
В обличьях зафиксированных ею конечных проявлений.
Однажды Лик тот должен будет огнем прорваться сквозь маску ту.
Наше невежество, как куколка, рождает Мудрость,
Ошибка наша со знанием новым в союз вступает на своем пути,
715. И темнота её – лишь потемневший узел света;
Мысль об руку танцует с самим Неведеньем
На сером полотне дороги, которая петляет к Солнцу.
Когда же её пальцы неловко обращаются с узлами,
Что связывают их в такое странное содружество,
720. В определенные моменты их семейных ссор
Подчас мелькают вспышки Пламени, свет проливающего на всё вокруг.
Значительные мысли в это время здесь появляются без чьей-то помощи:
Они сюда приходят, вооруженные непогрешимым словом
И облаченные в интуитивный свет,
725. Являющий собой согласие, идущее из ока Бога;
Глашатаи далекой Истины – они сверкают,
Прибывая из края Вечности.
Из этих бесконечностей появится огонь,
Великий Гнозис будет мир рассматривать оттуда,
730. Вычеркивая в некоем всеведении далеком
Ярчайшие моря из тихого, но восхищенного событием, Единого,
Что озарят таинственное сердце сущности явлений.
Вечное знание огонь тот доведет до Разума,
И принесет Неведенью его конец, а жизни – её цель.
735. Вверху, в высокой неподвижной стратосфере,
Бросая тень на тройку наших карликов,
Как претенденты на неограниченное Беспредельное, существовали
В стенах, небесами ограниченных, Пространства пленниками
В безостановочном круговороте времени,
740. Тоскуя страстно по прямым дорогам вечности,
Взирая со своих высот на мир под ними,
Два солнцеоких Духа, свидетельствующих сущее вокруг.
Сила, способная возвысить сей мир медлительный,
Плыла надменно высококрылой и обширной Мыслью Жизни,
745. Ни разу не ступавшей на твердую незыблемую почву:
Привыкшая жить в синем бесконечьи,
Она парила в небе, залитом солнцем, в котором светились звезды;
Недостижимый дом Бессмертных видела она вдали
И слышала оттуда голоса Богов.
750. Бунтарь и разрушитель бастионов Времени,
Переходящий все границы, переступающий любое правило, -
Она те мысли зажигала, что сквозь столетия сверкают,
И побуждала к действиям сверхчеловеческой, огромной силы.
В тех далях, достичь которых мог сей легкокрылый Дух,
755. Осматривая будущее в поисках великих и блистательных,
Она разведывала перспективы судьбы своей мечты.
Способная постигнуть и не способная достичь,
Она чертила карты своих идей и планы ви́дений,
Что слишком велики для всей архитектуры смертного Пространства.
760. А за пределами – в той шири, где нет опоры для ноги,
Имажинист Идеи бестелесной,
Бесстрастный к зову чувства, жизни,
Чистейший Разум Мысли обозревал космическое действо.
Архангел царства непорочного, переступающий пределы все,
765. Он наблюдал мир с исключительных высот,
Светящихся в пустой далекой атмосфере.
Конец Песни десятой
Песнь одиннадцатая
ЦАРСТВА И БОЖЕСТВА БОЛЬШЕГО РАЗУМА
Здесь не было ограничений Силы, трудящейся усердно,
Но не исчезло здесь творение и бытие.
Поскольку Мысль выходит за пределы круга разума людского,
Она, конечно же, значительнее своего земного инструмента:
5. Природа бога, втиснутая в узкую одежду разума,
Стремится выскользнуть из этих рамок в любую сторону той шири,
Которая является проходом в Бесконечье.
Она без остановок движется в духовном поле,
Как порождение и как служанка силы духа,
10. И как бегунья к дальнему божественному свету.
Бывает, редко, разум возвращается с вершины безымянной.
Вся суть его расширилась и вышла за пределы поля Мысли.
Поскольку вечен дух, и он не сотворен,
То не мышление его величие родило,
15. И знание мышлением этим не обрести.
Он знает самого себя и пребывает в себе самом,
Он движется в тех сферах, где мысли нет и формы нет.
Стопы его спокойно утвердились на ограниченных явлениях,
Крылья его могут без страха пересекать всё Бесконечье.
20. Плывущее в круг знаний Ашвапати волшебное пространство
Великих и чудесных встреч звало его туда,
Где Мысль нашла себе опору в Ви́деньи, что вне пределов мысли,
И мир сформировала из Немыслимого.
На тех вершинах, где воображению места нет,
25. На горизонтах взора неустанного,
Под голубой вуалью вечности
Во всём своем величии виднелся идеальный Разум,
Распространенный за пределы всех границ, известных нам.
Источник некой малости, которой мы являемся, который также
30. Преисполнен тем бесконечно большим, чем стать должны мы после,
Опора некая всего, что совершает сила человека,
Творец надежд, землей ещё не воплощенных, -
Распространяется он за пределы растущей вширь вселенной;
Перелетает Разум через границы любой Мечты,
35. Он – выше потолка парения жизни.
И пробужденный в светлых сферах Мысли,
Открытый к необъятностям всезнающим,
Бросает он в наш мир свои влияния, увенчанные властью,
Свой темп, опережающий неторопливый ход часов,
40. Силу свою, что шествует сквозь Время неодолимо,
И мощь свою, которая перекрывает пропасть меж Богом и человеком,
И свет, который бой ведет с Неведеньем и Смертью.
В обширной сфере Разума в Пространстве идеальном,
Где рука об руку идут величие и красота,
45. Истины Духа приобретают формы живых Богов,
И каждый из них способен мир построить по праву собственному.
В той атмосфере, где заблужденье и сомненье
Не могут оставить пятен от своего уродства,
В общении с задумчивой уединенностью той истины,
50. Что видит в свете безошибочном,
Где взгляд не дрогнет и мысль не шелохнется,
Свободные от ноши тяжкой слёз нашего мира,
Его творения озаренные, мечтая, созерцают
Те самые Идеи, что населяют вечность.
55. В сверкании солнечном восторга и с мощью совершенной
В краях уверенности озаренной,
В собраньях счастья прочного,
Над нами царствуют Владыки Совершенства.
Те царства далеки от нашего труда, стремленья страстного и зова:
60. Приют святой и царство совершенства
Закрыто для неясных мыслей и ума людского,
Отделено от поступи неясной смертной жизни.
Поскольку «я» сокрытые – близкие родственники наши,
Дыхание недостигнутой божественности всё ж иногда приходит
65. На землю, ещё несовершенную, где мы усердно трудимся;
Сквозь золотой, сверкающий эфир
Свет падает на жизни, которые раздражены и недовольны,
Мысль опускается из идеальных царств
И движет даже здесь нас к модели новой,
70. К величия и привлекательности образу
И чуду за пределами надежды смертной.
Среди тяжелого однообразия идущих чередою дней,
Опровергаемая законом человеческим,
Вера в явления, которых нет, но быть должны,
75. Живет как друг блаженства и страданья мира,
Как некое дитя непостижимого запретного