Я оценивающе посмотрел на излишне говорливого собеседника, поднялся из-за стола и, предупредив:
— Что-то в горле пересохло, — отправился к стойке, за которой теперь уже в полном одиночестве скучал бармен. Показал ему служебный значок и спросил: — Минут пять назад отсюда вышел парень, он с кем-нибудь разговаривал?
Бармен молча кивнул в сторону тронутого.
— Как он выглядел? — потребовал я ответа, получив подтверждение своей догадки.
— Смазливый, такие девкам нравятся. Только мордашку ему кто-то на днях подрихтовал. Нос свернут и синяки под глазами…
Нос свернут?
Я мысленно выругался и оглядел батарею бутылок с красочными этикетками дешевого алкоголя.
— Абсент есть? — уточнил у бармена.
— Чего нет, того нет.
— Какое тогда самое крепкое пойло?
— Островной ром, — сообщил бармен. — Но его берут редко, бутылка початая.
— Пойдет. — Я выложил на стойку мятую десятку, забрал бутылку и, не став дожидаться сдачи, зашагал к торговцу наркотиками.
— А рюмку? — всполошился бармен.
Я только отмахнулся, на подходе к столику выкинул вперед ногу и со всего маху выбил стул из-под тронутого. Тот грузно грохнулся на пол, попытался встать, но мое колено придавило его обратно.
— Решил в слова поиграть? — прорычал я, выдергивая тугую деревянную пробку. — Давай поиграем!
Захар Сих разинул рот, и я немедленно сунул туда горлышко перевернутой бутылки. Пойло хлынуло прямиком в глотку, и тронутый бешено задергался, пытаясь вывернуться из хватки; пришлось посильнее упереться коленом ему в грудь.
— Серж! Где его искать?
Выпученные глаза Захара едва не вываливались из орбит, но он лишь мотал головой. Точнее — пытался мотать; избавиться от всунутого в рот горлышка ему никак не удавалось.
— Один мой знакомый тронутый мог выпить бутылку виски, но ты бы видел, как ему потом было плохо. Сколько выдержишь ты, Захар? Насколько хватит твоего упрямства?
Торговец дурью бешено заморгал; тогда я выдернул бутылку, но колено с груди убирать не стал.
— Отвечай!
Зарах закашлялся, несколько раз судорожно вздохнул, всхлипнул и зачастил:
— Серж Сорок! Его зовут Серж Сорок. Живет в меблированных комнатах через два дома отсюда. Пятиэтажная развалюха. Если из бара идти, то сразу налево…
— Что за парень сейчас с тобой разговаривал?
— Какой еще парень?!
— Со сломанным носом.
— Клиент! — просипел тронутый.
Я плеснул ему в лицо ромом и пригрозил:
— Еще хочешь выпить?
— Нет! — взвыл Захар. — Не знаю, кто он, тоже интересовался друзьями Жоржа. Угрожал! Он меня напугал!
— Представился?
— Нет.
Я отпустил тронутого, поставил бутылку на стол и поспешил к входной двери.
— Чтоб вы поубивали друг друга, сволочи! — выкрикнул Захар, перевернулся на бок, и его вырвало.
Пропустив это напутствие мимо ушей, я выскочил на улицу и рванул в указанном направлении. Пробежал один дом, другой, огляделся — и сразу обратил внимание на пятиэтажку, стоявшую практически впритык к двум соседним зданиям.
Взбежав на крыльцо парадного, я отыскал в самом низу списка жильцов строчку «Серж Сорок», толкнул оказавшуюся незапертой дверь и настороженно встал на лестнице.
Прислушался — тишина.
Тогда вытащил из кобуры табельный револьвер, сунул руку с ним в карман плаща и поднялся на пятый этаж. Прошелся по темному коридору и беззвучно выругался, обнаружив дверь нужной квартиры распахнутой настежь. Достал оружие, вцепился в рукоять двумя руками и прижал к груди, опасаясь, как бы револьвер не перехватил затаившийся в темноте злоумышленник.
В коридоре — никого, в санузле — пусто, на кухне — тоже.
Несколько раз глубоко вздохнув, я успокоил сбившееся дыхание, заскочил в спальню и повел револьвером, но и там не обнаружилось ни единой живой души.
Впрочем, мертвецов не обнаружилось тоже. Как и следов поспешного обыска.
Так что же здесь произошло?
Замок не взломан, никакого беспорядка, как если бы некто пытался отыскать запрятанные среди вещей негативы. И еще…
Я прошел на кухню и прикоснулся к оставленному на столе стакану с чаем. Горячий. Рядом — надкушенный бутерброд.
Куда парень со сломанным носом мог уволочь хозяина? Где они?!
Выглянув из квартиры, я огляделся и вдруг обратил внимание на приоткрытую дверь на крышу. Тогда осторожно поднялся по шатким ступенькам и приник к узенькой щелке. Ничего толком не разглядел, зато расслышал непонятный шум.
Тайник на крыше? Что ж, определенная логика в этом есть…
И, открыв дверь, я одним плавным движением выбрался наружу.
Кругом — трубы дымоходов. А прямо напротив лестницы, у голубятни, на фоне светлого неба вырисовывались два силуэта. Массивный и поменьше, притиснутый к стене. И блеск оружейной стали…
— Брось! — рявкнул я, направляя револьвер на громилу в плаще и шляпе, что прижимал к голубятне какого-то хлипкого паренька. — Брось сейчас же! — повторил, осторожно подступая к ним.
Громила медленно повернулся, и внутри меня все оборвалось.
Это был не стрелок со свернутым носом. Это был Сэм Варниц, сержант полицейского управления!
Вот черт…
И точно — клац! — за спиной раздался парный щелчок взведенных курков полицейского штуцера.
— Сам брось! — прогундосил кто-то позади меня. — Опусти револьвер! Медленно, а то мозги вышибу!
Я без промедления выполнил это распоряжение, затем развернулся и оказался лицом к лицу с убийцей Жоржа Кука. Красавчиком он теперь и в самом деле не выглядел: переносица была заклеена пластырем, под глазами темнели синяки, а на скуле набух огромный желвак.
— Нож! — подсказал ему Сэм Варниц. — Пусть выкинет нож! — И, встряхнув пленника, прорычал: — Да не трепыхайся ты!
Убийца откинул ногой в сторону мой револьвер и потребовал:
— Нож! Выкинь нож!
Граненые стволы штуцера смотрели прямо в лицо. Семьдесят пятый калибр — это серьезно, это далеко не ослабленная сущность, заточенная в маломощный револьверный патрон. Серебряная болванка с залитыми свинцом экспансивными полостями разнесет мне голову на куски. Вот дрогнет палец — и разлетятся мозги по крыше…
Поэтому трепыхаться я не стал, расстегнул плащ, осторожно отвел его полу и вытащил из чехла на поясе служебный клинок.
— Брось!
Я бросил.
— Руки подними!
Я поднял.
— Сэм, ты знаешь его? — спросил тогда стрелок, отправив тычком лакированной туфли нож куда-то к самому краю крыши.
— Специальный комиссар Грай, — представил меня сержант.
— Какого черта он здесь делает? — оскалился убийца.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});