Читать интересную книгу История Французской революции с 1789 по 1814 гг. - Франсуа Минье

Комитет общественного спасения, думая, что враги его разбиты, но не усмирены, и чтобы помешать вторичному их восстанию, принял ужасную меру избиения. Генерал Тюрро окружил побежденную Вандею шестнадцатью укрепленными лагерями; двенадцать летучих отрядов, под названием адских колонн, изрезали страну во всех направлениях, действуя огнем и мечом. Были обысканы все леса, разогнаны все сборища, и ужас был внесен в эту несчастную страну жестокими опустошениями.

Иностранные армии были отброшены от границ Франции. Взяв Валансьен и Конде, осадив Мобеж и Ле-Кесней, неприятель, под начальством принца Йоркского, повернул к Касселю, Гондсхооту и Фюрну. Комитет общественного спасения, недовольный Кюстином, которого он считал жирондистом, заменил его генералом Ушаром. До этого времени победоносный, неприятель был разбит при Гондсхооте и должен был отступить. В войске вследствие смелых мер, принятых Комитетом общественного спасения, началась реакция. Ушар сам был отставлен от должности. Журдан принял командование над Северной армией, одержал значительную победу при Ваттиньи над принцем Кобургским, заставил снять осаду с Мобежа и предпринял на этой границе наступление. То же произошло и на других границах. Начался бессмертный поход 1793–1794 гг. Что сделал Журдан с Северной армией, то же совершили Гош и Пишегрю с Мозельской, а Келлерман с Альпийской. Неприятель был везде отражен и задержан в своем движении. Таким образом, после 31 мая произошло то же, что было после 10 августа: между генералами и вождями Собрания утвердилось согласие, не существовавшее прежде; революционное движение, несколько приостановившееся, опять усилилось, и опять на долгое время возобновились победы. Армии, как и партии, имели свои кризисы, и кризисы эти приводили их к неудачам или к успехам, в силу тех же самых законов.

В начале войны, в 1792 г., все генералы были конституционалистами, а министры — жирондистами; Рошамбо, Лафайет, Люкнер не могли действовать заодно с Дюмурье, Серваном, Клявьером и Роланом. В армии было мало рвения, и она была разбита. После десятого августа генералы-жирондисты — Дюмурье, Кюстин, Диллон и Келлерман заменили генералов-конституционалистов. Тогда появилось единство взглядов и действий и взаимное доверие между армией и правительством. Несчастье 10 августа увеличило энергию, поставив в необходимость победить; следствием этого был план Аргонского похода, победа при Вальми, Жемаппе, вторжение в Бельгию. Борьба между горой и Жирондой, между Дюмурье и якобинцами, привела к новым несогласиям между армией и правительством и подорвала доверие в войсках, которые вследствие этого терпели внезапные и многочисленные неудачи.

Затем произошла измена Дюмурье, совершенно аналогичная бегству Лафайета. После событий 31 мая, уничтоживших партию жирондистов и укрепивших власть Комитета общественного спасения, генералы Дюмурье, Кюстин, Ушар, Диллон были заменены генералами Журданом, Гошем, Пишегрю, Моро; революционный пыл был возбужден с новой силой ужасающими мерами Комитета, и поход 1792 г. был как бы возобновлением блестящих походов Аргонского и Бельгийского, а военные планы Карно были не хуже планов Дюмурье, а может быть, и превосходили их.

В продолжение этой войны Комитет общественного спасения совершил ужасные казни. Войска ограничивались убийствами на поле брани, но не то было с революционными партиями; они, ввиду сплетения особенно тяжелых условий, опасались после победы возобновления борьбы и старались предупредить всякие новые попытки с неумолимой жестокостью. Они возвели свою безопасность на степень права и всех нападающих стали считать во время борьбы врагами и заговорщиками после нее; ввиду этого они стали убивать их как при помощи военных действий, так и применением законов. Все эти побудительные причины руководили действиями Комитета общественного спасения; это была политика мести, террора и самосохранения. Вот те правила, которым монтаньяры следовали в отношении восставших городов: „Названия города „Лион“ не должно более существовать! — сказал Барер, — вы его назовете „городом освобожденных“ и на развалинах этого позорного города вы поставите памятник, который будет свидетельствовать о преступлении и о примерном наказании врагов свободы. Всего несколько слов для этого будет достаточно: Лион восстал против свободы, и Лиона больше не существует“. Чтобы осуществить на деле эту гнусную и ужасную угрозу, Комитет послал в этот несчастный город Колло д'Эрбуа, Фуше и Кутона. Они расстреляли его жителей картечью и разрушили его здания. Тулонские мятежники испытали подобную же судьбу от членов Конвента Барраса и Фрерона. В Кане, Марселе и Бордо казни были менее многочисленны и менее жестоки, так как они распределялись сообразно важности восстания, а мятежники этих городов не вели переговоров с иностранцами.

В центре государства диктаторское правительство уничтожило все наиболее благородное, все партии, с которыми оно было во вражде. Казни, совершенные им, были столько же последовательными, сколько и жестокими. Осуждение Марии-Антуанетты было направлено против Европы, двадцати двух — против жирондистов; мудрого Байи — против конституционалистов, и герцога Орлеанского — против членов Горы, желавших его возвышения. Несчастная вдова Людовика XVI была отправлена кровожадным Революционным трибуналом на смерть первой. Обвиняемые 2 июня последовали за ней; она погибла 16 октября, а депутаты-жирондисты 31-го. Их было двадцать один человек: Бриссо, Верньо, Жансонне, Фонфред, Дюко, Валазе, Ласурс, Силлери, Гардиан, Kappa, Дюперре, Дюпра, Фоше, Бове, Дюшатель, Менвьей, Лаказ, Буало, Легарди, Антибуль и Виже. Семьдесят три их товарища, протестовавших против их ареста, были также заключены в тюрьму, но монтаньяры не хотели заставить их разделить ту же участь. Во время судебных прений обвиняемые жирондисты выказали свое спокойное мужество. Верньо еще раз проявил свое красноречие, но совершенно втуне. Выслушав свой смертный приговор, Валазе закололся кинжалом, а Ласурс сказал судьям: „Я умираю в такую минуту, когда город потерял здравый смысл, а вы умрете, когда он опомнится“ Осужденные шли на эшафот со всем стоицизмом того времени. Они пели „Марсельезу“, применяя ее к своему положению:

Allons, enfants de la patrie,Le jour de gloire est arrivé;Contre nous de la tyrannieLe couteau sanglant est levé!{3}

Подобная же судьба ждала и всех других вождей этой партии: Салль, Гаде, Барбару были захвачены в пещерах Сент-Эмильона, около Бордо, и погибли на эшафоте. Петион и Бюзо, после непродолжительных скитаний, кончили самоубийством. Их трупы были найдены в поле, полуобглоданные волками. Рабо Сент-Этьен был выдан своим старым другом; мадам Ролан была также осуждена на смерть, причем вела себя совершенно как древняя римлянка. Ее муж, узнав о ее смерти, покинул свое убежище изгнанника, вышел на большую дорогу и покончил с собой. Кондорсе, поставленный вне закона после 2 июня, был схвачен в то время, когда скрывался от своих палачей, и избавился от смертной казни ядом. Луве, Кервелеган, Ланжюине, Анри ла Ривьер, Лесаж, Ларевельер-Лепо только одни пережили это время ужаса и крови в безопасных убежищах.

В это время составилось революционное правительство; оно было утверждено Конвентом 10 октября. После 31 мая власти, в сущности говоря, не существовало нигде, ни в министерстве, ни в городском управлении. Вполне естественно, что власть ввиду такого чрезвычайного положения и необходимости единства и быстроты действия должна была сосредоточиться в одних руках. Собрание имело центральную и наиболее обширную власть; диктатура должна была также перейти в его среду, а там она была захвачена господствующей партией или, вернее, несколькими отдельными ее членами. Комитет общественного спасения, созданный 6 апреля, по смыслу своего названия, для защиты революции чрезвычайными и неотложными мерами, давал уже готовый кадр для правительства. Образованный во время столкновения Горы с Жирондой, он 31 мая был составлен из нейтральных членов Конвента. При своем первом возобновлении он попал в руки крайних монтаньяров. Барер остался там, а Робеспьер был выбран его членом, и его партия стала там господствовать, благодаря Сен-Жюсту, Кутону, Колло д'Эрбуа и Бийо-Варенну. Робеспьер уничтожил влияние нескольких дантонистов, оставшихся еще в Комитете, как, например, Эро де Сешель и Робера Ленде, привлек на свою сторону Барера и стал всем руководить, приняв на себя наблюдение за общественным настроением и за полицией. Его товарищи распределили между собой все другие обязанности. Сен-Жюст наблюдал за партиями и доносил на них. Кутон предлагал сильные меры, требовавшие смягчения в форме; Бийо-Варенн и Колло д'Эрбуа руководили комиссарами в департаментах, Карно занимался войной, Камбон — финансами, Приёр, депутат Кот д'Ора, и Приёр, депутат Марны, и несколько других — внутренними и административными делами; Барер же был ежедневным оратором, готовым всегда восхвалять диктаторский комитет. Для помощи ему в подробностях революционного управления и в мерах второстепенной важности был создан Комитет общественной безопасности. Он был устроен в том же самом духе, как и первый, и состоял из двенадцати членов, избираемых на три месяца, но в действительности удерживавших должность за собой навсегда.