class="p1">– Звоните в полицию, – попросила я с мольбой в голосе. Бездействовать нельзя. В этом и кроется главная опасность.
– Подожди, Харпер, – заговорила Шарлотта. – Слушайте, мы здесь – одна семья. У любой семьи есть свои тайны. И выносить их на общий суд незачем. От них наша связь только крепнет.
Открылась еще одна калитка, и мы дружно обернулись.
– Девочки, – Шарлотта пыталась вернуть себе контроль над ситуацией, хотя ее руки все еще были подняты над головой, никаких внезапных движений. – Идите в дом. Никому ни слова.
Но они обе остались стоять, глядя на сцену, что разворачивалась на их глазах.
Престон глянул на Мака – тот подходил неторопливо, реагировать не спешил. Чейз смотрел на всех нас, стараясь разрешить загадку.
– Харпер говорит, что Труэттов никто не убивал, – вступила Тейт. Все переглянулись, оценивая друг друга, в глазах изумление, голоса смолкли.
– Руби невиновна, – заявила я. – Труэтты умерли из-за несчастного случая, и Шарлотта не хочет, чтобы кто-то об этом знал. Она отравила Руби, – заключила я, хотя доказать это не могла. Был только разговор в доме, без свидетелей.
И никакая мы не семья.
Нам по душе преступления и сплетни. Подглядеть в дом к соседу, прикоснуться к чему-то, что ярче и интереснее нас самих.
Да, мы сила, как нам и казалось – в поисках опасности, в желании от нее запереться. Мы ввели себя в заблуждение и в итоге стали кучкой лжецов. Даже хуже, мы придумали себе легенду, на которую сами же купились. Пришлось в нее поверить, согласиться с тем, что убийца был, он жил здесь, совсем рядом.
Им мог оказаться кто-то из нас. Даже ты сам. Любой в нашем узком кругу.
Нет, только за пределами нашего круга.
Из ничего мы породили чудовищ. Нами завладел страх.
Истина там, где толпа. А смерть там, где вымысел.
– Мы не будем звонить в полицию? – закричала я дрожащим голосом. – Вы это серьезно?
И Тейт, с пистолетом, широко развела руками, словно угрожая всем нам.
– Вы слышали ее? Вызывайте полицию, черт вас дери!
Хавьер демонстративно хлопнул себя по трусам и пошел к дому. А Престон достал из кармана телефон.
Мне вдруг стало страшно. Что они скажут? Кого будут защищать?
Какой вариант сочтут для себя более безопасным?
Из заднего кармана дрожащими пальцами я вытащила мобильник. Все смотрели, как я нажимаю клавиши. Никто меня не остановил, когда я поднесла телефон к уху и сказала то, что сказала.
– Это Харпер Нэш. Срочно приезжайте в Холлоуз Эдж.
Соседи смотрели на меня во все глаза, в воздухе запахло грозой. До них постепенно доходило, что все мы – соучастники. Что все мы либо ошибались, либо врали по мелочи – и эти мелочи выросли во что-то большое. Осудили невинного человека.
И все мы так или иначе причастны к событиям, приведшим к ее смерти.
– Моя соседка убила Руби Флетчер, – произнесла я внятным голосом, потому что на другом конце мои слова наверняка записывают.
Пауза.
– Это Шарлотта Брок.
Мы стояли и ждали, и вскоре услышали вой сирен.
Мы смотрели друг на друга, пытаясь отмотать ленту назад – как мы пришли к такому концу? Тейт с пистолетом, Шарлотта с поднятыми руками умоляет нас не звонить в полицию. Я со своим доказательством.
И три трупа. Мы стояли среди ночи и переглядывались, будто видели друг друга впервые.
Тогда мы изо всех сил искали зло, которое каким-то образом попало под нашу идеальную облицовку, его не могло не быть. Будто мы сами себе его подбросили.
Мы хорошие люди, но с плохими намерениями. Или намерения хорошие, а люди плохие.
Мы решили, что мы сами себе и судьи, и присяжные, встали на защиту нашего мирка.
И превратились в чудовищ, в убийц.
За что боролись, на то и напоролись.
Четверг, 1 августа
СТРАНИЧКА ОБЩИНЫ ХОЛЛОУЗ ЭДЖ
Страницы, которую вы ищете, не существует
Глава 26
Я пыталась установить перед домом знак «Продается», когда за моей спиной послышался шум подъезжающей машины. Я услышала, как опустилось окно, и посыпались вопросы:
– Харпер Нэш? У вас минутка найдется?
– Без комментариев, – отрезала я, не оборачиваясь. Толпа газетчиков схлынула, но самые настойчивые оставались.
– Вы уверены?
Голос показался знакомым, я медленно поднялась, вытерла о шорты руки.
За рулем черного внедорожника, сдержанно улыбаясь, сидела Блер Баумен. Она заглушила двигатель.
Я окинула быстрым взглядом улицу, а она подходила ко мне, прилизанные черные волосы аккуратно убраны за уши, но одета повседневно – джинсы, футболка, просто выехала прокатиться.
– Пойдемте в дом, – пригласила я.
Она широко улыбнулась.
– Я надеялась, что вы найдете для меня время.
В доме Блер Баумен внимательно огляделась, будто стараясь представить, что Руби где-то здесь.
Но я решила выставить дом на продажу, поэтому в нем многое изменилось. Внизу пахло свежей краской и отполированными полами. Половину своих вещей я уже собрала, чтобы освободить пространство. Комнату Руби наверху снова превратила в кабинет. Не осталось ничего личного – люди, которые решат сюда переехать и строить здесь свое будущее могут начинать жизнь с чистого листа.
Пройдет время, и, если повезет, ее призрак не будет меня преследовать.
– Значит, решили переехать. Куда?
– Пока точно не знаю, – но какой-то магнит тянул меня отсюда, подальше от всего этого. От Руби, от озера Холлоу, от жизни, которую я себе здесь выстроила. Я наверняка устроюсь где-то еще. – Мой брат живет неподалеку. Для начала побуду у него.
Она кивнула.
– Наверное, это правильно. Хотя, полагаю, вы вернетесь, если будет суд.
Конкретных доказательств того, что Руби отравила Шарлотта, не было, только то, что она в ту ночь сказала: мне, Тейт, соседям, которые все слышали. Да, в ее гараже есть антифриз (но он есть и в других гаражах). Так что до суда пока далеко. Непонятно, что она предпримет, что предпримут остальные. Может быть, она пойдет на соглашение со следствием. Может быть, улик для обвинения окажется достаточно.
Блер прошла по коридору, в сторону кухни.
– Наверное, вы догадываетесь, почему я хочу с вами поговорить, – сказала она, обернувшись.
Потому что Руби жила здесь. Потому что полицию в ту ночь вызвала я, обвинила Шарлотту я. И уликой, которую нашла Руби, поделилась тоже я.
Но я промолчала. Пусть расскажет сама.
Она усмехнулась.
– Чтобы отследить электронное письмо, много усилий не требуется, Харпер.
Я вздрогнула, хотя, наверное, ждала этого – вот почему она приехала. Я надеялась, что действовала осторожно.
– Анонимное письмо отправлено из вашего