Сообщение это заслуживает некоторых комментариев. Точное, в основном, соответствие его с фактами указывает на хорошо поставленную японцами разведку. Действительно «Громобой» был введен в док 8 ноября или на день или два позже, действительно починка крейсера была закончена через три месяца.
Однако, получать секретную информацию в царской России в то время было немудрено. На Дальнем Востоке это было особенно легко сделать, благодаря изобилию китайского и корейского населения, среди которого для неграмотной русской разведки трудно было распознать японского шпиона.
Легко это было и потому, что к военной тайне русские относились совершенно легкомысленно. О факте повреждения «Громобоя» писалось в обыкновенных частных письмах. Расположенный же чуть ли не в центре Владивостока сухой док позволял любому его жителю наблюдать все в нем происходящее.
В данном же случае может быть не требовалось даже специальной агентуры. Дело в том, что захваченный владивостокскими крейсерами в середине июня английский пароход «Аллантон», приведенный затем во Владивосток, уже более четырех месяцев стоял в том же Золотом Роге, где и русские крейсеры. Решение морского владивостокского призового суда было владельцами обжаловано, и в октябре высший призовой суд в Петербурге, по видимому, не без давления со стороны «некоей заинтересованной державы», пересмотрел дело в пользу владельцев. [316]
9 ноября 1904 г., т.е. через день после того, как поврежденный «Громобой» был введен в док, и через 27 суток после того, как он пришел после полученной аварии из Посьета, «Аллантон» был выпущен из Владивостока-прямо в Модзи. Сопоставив даты выхода парохода и его возможного прихода в Японию с датой японского сообщения об аварии и доковании «Громобоя», можно вполне уяснить себе путь разоблачения этой военной тайны русских.
Повреждение «Громобоя» и затянувшийся ремонт «Богатыря» давали японцам право ослабить охрану Корейского пролива. Для ремонта был отозван в Сасебо флагманский крейсер Камимуры «Идзумо». К 31 декабря 1904 г. в проливе под командой адмирала Уриу оставался лишь один броненосный, три легких крейсера, один вспомогательный и четыре отряда миноносцев.
Приблизительно в это же время японцы усилили свою деятельность по наблюдению за северными проливами-Цугарским, Лаперуза и Южными Курильскими (Кунасири и Еторофу).
Наряду со вспомогательными крейсерами «Гонгконг Мару» (6169 т брутто), «Ниппон Мару» (6168 т.брутто), «Кумано Мару» (5 076 т брутто) с первых чисел января 1905 г. в северных проливах находятся броненосные крейсеры «Адзума», «Асама», несколько позднее «Якумо» и «Ивате», старые крейсеры, как «Мацусима», «Акицусима», «Такачихо».
На постоянной охране Цугарского пролива, кроме того, находились корабли береговой обороны «Мусаши» и «Такао», а также 4-й отряд миноносцев.
Все эти корабли, пробыв 1-1,5 месяца в тяжелом зимнем, «северном» для японцев плавании, поочередно возвращаются в свои основные базы Йокосука или Куре. Во время же их пребывания в северных водах они базировались на Хакодате и Аомори. В качестве временных, более северных передовых опорных пунктов вблизи южных Курильских проливов, ими использовались бухты: Аккеси (на океанском берегу Хоккайдо), Сикотан ван (о-в Сикотан), Ширанука (о-в Кунасири), Мойоро ван, Хитокаппу и Року бай (о-в Итуруп или Етороху сима); на западе близ пролива Лаперуза (Сойя кайкио) – рейд Ониваки у о-ва Рисири (см. схему 16).
Японским крейсерам приходилось здесь нести трудную, в непривычных для них условиях среди движущегося плавучего льда, службу. Крейсер «Мацусима», стоя на якоре в бухте Ширанука, подвергся однажды сжатию льдов, потерял якорь, получил повреждения подводной части и оказался со сломанной лопастью винта. По мере приближения эскадры Рожественского, сначала броненосные крейсеры, а затем и легкие были отозваны из северных вод для сосредоточения всех сил японского флота в Корейском проливе. В середине апреля в Цугарском проливе осталось лишь два судна береговой обороны, заградитель «Тойохаси», 4-й отряд миноносцев и вспомогательные крейсеры «Гонгконг Мару» и «Ниппон Мару».
В тот же зимний период 1904-1905 гг. японцы произвели две операции по перевозке войск в Северную Корею.
Первая из них заключалась в обеспечении перехода транспорта «Риусей Мару» с людьми для постройки оборонительных сооружений в заливе Ейкован (порт Лазарева), в котором японское морское ведомство учредило отряд обороны.
Переход транспорта и высадка обеспечивались броненосными крейсерами: «Идзумо», «Токива» и «Кассуга», крейсером «Сума» и двумя эскадренными миноносцами. Вход «Риусей» в Гензан, а затем в порт Лазарева был предварен тралением миноносцами. Закончив 10 февраля высадку, корабли возвратились в Корейский пролив. Вся операция заняла 6 суток.
Вторая перевозка, произведенная в дни, когда на манчжурских полях развертывалась Мукденская операция, была более значительной. В целях «изгнания неприятеля на север за реку Тюмень», в начале 1905 г. было решено высадить 2-ю резервную дивизию в Сонзин, он же Шьенгчжин (залив Плаксина).
17 февраля адмирал Того поручил адмиралу Камимура произвести эту операцию.
Войска были посажены на шесть больших транспортов: «Инаба Мару» (3835 т нетто), «Сануки Мару» (3787 т нетто). «Тоса Мару» (3610 т нетто), «Садо Мару» (3858 т нетто или 6226 т брутто). «Сейрон Мару» (тоннаж неизвестен) «Дзинсен Мару» (1446 т нетто) и два малых портовых транспорта: «Ицукусима Мару» (тоннаж неизвестен) и «Ниигата Мару» (тоннаж неизвестен).
Для конвоирования транспортов и обеспечения высадки было выделено два броненосных крейсера «Идзумо» и «Кассуга», линейный корабль «Фудзи», крейсеры «Отава», «Акицусима», «Чиода», «Сума», «Чихайя» и два отряда эскадренных миноносцев.
Вся экспедиция вышла из Цинкай ван (Мазанпо) 24 февраля в Гензан. Проход в него был протрален миноносцами. Два транспорта частично разгрузились в Гензане, где для охраны остались «Фудзи», «Чиода», «Сума» и часть миноносцев.
Остальные корабли и транспорты двинулись к Шьенгчжину. После протраления входа и постройки пристаней из материалов, привезенных на одном из портовых транспортов, была произведена высадка людей и выгрузка запасов. К 4 марта вся операция была закончена, а 6 марта японские корабли возвратились в свои базы.
Эта высадка, произведенная в расстоянии около 200 миль от Владивостока, является единственной из известных значительной операцией, при которой войска были перевезены по Японскому морю.
Заслуживает внимания редкое по тем временам совпадение данных русской разведки, полученных агентурным путем, с фактами, приведенными выше о числе японских судов, принимавших участие в десантной операции.
Действительно, в данном случае агенты русской разведки сообщали: 1) о высадке в г. Шьенгчжине с пяти пароходов двух тысяч японцев и 2) что 3 марта в «бухтах г. Шьенгчжина и Нимы стоит 18 судов, с которых выгружается пехота и артиллерия».[317]
Владивостокский отряд («Громобой» за несколько дней до этого вышел из дока) не реагировал на десантную операцию японцев. Очевидно считалось, что сейчас, когда весь японский флот не имел на театре другого противника на море, кроме Владивостокского отряда, риск нападения на обеспечиваемую значительными силами морскую перевозку, в соответствии с директивой «беречь крейсеры для эскадры Рожественского», – считался неоправдываемым.
Получив 9 апреля извещение, что эскадра Рожественского в составе 42 кораблей накануне прошла Малаккский пролив и появилась, таким образом, в Восточно-Китайском море, Того отдал приказ адмиралу Камимуре заминировать вход во Владивостокский порт.
Подойдя с частью 2-й эскадры к Владивостоку, японский адмирал поставил 15 апреля 1905 г. по линии-северная оконечность о-ва Корсакова – о-в Аскольд 715 мин (схема 2).
После этой операции, по приказу Того, адмирал Камимура со своей эскадрой присоединился к японскому флоту, сосредоточивавшемуся в Корейском проливе-в ожидании встречи со второй Тихоокеанской эскадрой.
Последний выход крейсеров «Россия» и «Громобой» к Цугарскому проливу. Набег русских миноносцев к о-ву Хоккайдо. Цусима
Постановка японцами минного заграждения под Владивостоком не была сразу обнаружена командованием владивостокских крейсеров.
Тральные работы начались сразу после очистки ото льда Уссурийского и Амурского заливов.
В состав партии, кроме все тех же минных катеров, были введены два больших транспорта: пароход «Сунгари» (бывш. немецкий «Тибериус», 6970 т) и «Селенга» (бывш. немецкий «Глаудиус», 6219 т), этот последний только в мае 1905 г.
Однако, в марте тралили только фарватер, ведущий в глубь Уссурийского залива, а в апреле-фарватер в Амурском заливе до о-ва Циволька-перед выходом 16 апреля «России» и «Громобоя» на стрельбу в район этого острова. Таким образом, до нового японского заграждения тралами не дошли.