жила в другой стране. Моя тётя из Анжении.
— Подождите. Почему-то раньше я об этом не думала, но ведь это вы! Вы ведь были преподавателем в Альхейре!
— Да… — неуверенно ответила женщина.
— Точно вы!
Аран на секунду испугалась — неужели Рабден действительно узнал её? И рассказал своей ученице что-то о ней? В прошлом не было ничего, что можно было бы назвать страшным преступлением, но было то, о чём она бы не хотела рассказывать.
— Вы — чарующая Алиан! — голос Ивоны звенел от восторга. — Как же я раньше-то не догадалась!
— Чарующая? — поражённо спросила Аран, ожидавшая совсем другого.
— Чарующая Алиан! Нам всегда ставили вас в пример на уроках по владению Потоком!
— Почему? — ничего не понимая, спросила женщина.
— Лучший чтец за последние сто лет! Нам всегда рассказывали о том, насколько вы преуспели в контроле над Потоком, как вы помогли восстановить храм Диру с помощью Потока, и что до этого ни у кого это не получилось. Когда Рабден рассказывал о вас на уроках, то в его голосе всегда звучало восхищение. А я очень завидовала. Обычно он неэмоционален, а когда он говорил о вас, то восхищение можно было почувствовать. Он говорил, что вы были единственным человеком, кто смог победить его и пробить его защиту, — в тот момент, когда казалось, что ещё немного — и девушка захлебнётся от восторга, она остановилась, будто запнувшись.
Ивона посмотрела в невидящие глаза подруги и спросила:
— Почему учитель не узнал вас?
— А ты бы меня узнала с теми шрамами, что у меня есть? Как вообще можно узнать в оборванной слепой бродяжке отпрыска знатной семьи? Гордая, независимая, а теперь даже не может говорить без помощи таблички и есть без помощи других. Миранда долгое время кормила меня с ложечки. Когда меня нашли, у меня были сломаны руки, — спокойно, будто всё это произошло не с ней сказала Алиан.
— Извините, — смутилась юная чтица. — Я бы не узнала вас сейчас, если бы не была уверена, что никого, кроме вас, здесь быть не может. Без шрамов вы абсолютно другая. Да и учитель проиграл вам уже давно, так что, я думаю, он помнит вас совсем юной.
— Я не помню, чтобы я ним сражалась. По крайней мере, у меня были только два поединка с учителями из Академии Артии, и ни одного из них не звали Рабденом. Это были Александрит и ваш директор — Мироулк.
— О, учитель Александрит! — засмеялась Ивона. — Он тогда вернулся абсолютно влюблённый и говорил, что женщины прекрасней в жизни не видел. Учитель Микар тогда ещё сказал, что вы очаровательны, но прекрасной бы он вас не назвал. Ой! — поняв, что говорит, Ивона покраснела от смущения. — Простите, не подумала.
Аран искренне рассмеялась:
— Не переживай. Я никогда не обольщалась на этот счёт и никогда не считала себя красавицей.
— Но вы красивы! — с абсолютной убеждённостью воскликнула Ивона. — Когда вы улыбаетесь, то невероятно прекрасны!
— Это называется очарованием, а не красотой. Я не обладаю классической красотой. Внутренняя тоже немного под вопросом, — с непонятной грустью в голосе сказала женщина.
— Может быть, мы примемся за дело? — раздался равнодушный голос Шии.
Подруги вздрогнули от неожиданности — они так увлеклись разговором, что забыли о мальчике.
— Да, конечно, извини, Шии. Давай начнём, Ивона. Я не до конца уверена в том, что вы хотите сделать, но если я могу помочь, то я в твоём распоряжении.
— Прости и меня, Шии, мы действительно заболтались, а ведь это мне нужна помощь, а не тебе, — виновато начала девушка.
— Давайте начнём, — не обращая внимания на извинения, сказал Шии. — Какое место в этом доме вы любите больше всего?
— Хлев. Мне всегда нравилось смотреть, как мама общается со скотом, а потом, когда я выросла, то нравилось ухаживать за ним. Или кухня, там мы проводили самые весёлые вечера.
— Давайте пойдём в хлев.
Как обычно, по поведению мальчика было сложно понять, как он к чему-либо относится. Когда привыкаешь полагаться на эмоции других людей для того, чтобы понять говорящего, то полное спокойствие или даже безразличие заставляли нервничать. С Шии было невозможно предугадать, что он захочет сделать или что ему придёт в голову. Он почти всегда выглядел отстранённым, поэтому иногда казалось, что Шии нет с ними, что на самом деле он очень далеко.
— Зачем мы идём туда? — спросила Ивона.
— Там нам будет легче вам помочь.
— Почему?
— Это место вам нравится. Тепло. Хорошие воспоминания. Расслабленность. Это должно помочь.
— Кажется, я понимаю.
— Ведите нас. Я не знаю дороги.
— Следуйте за мной.
Хлев, так же, как и дом, был заброшен, и это расстроило Ивону ещё больше, но затем она услышала слабое попискивание из дальнего угла. Девушка устремилась на звук и нашла в сене маленького котёнка. Это оказалась светло-серая кошечка, которая совсем недавно открыла глазки — ходила она неуверенно и часто падала.
— Когда мне было девять, я нашла её здесь, — с любовью в голосе сказала чтица. — Откуда ты знал, что она будет здесь? — спросила Ивона.
— Не знал. Место, которое человек любит, всегда разрушается последним. И первым восстанавливается.
— Спасибо, Шии. Что я должна делать?
— Сядьте на пол вместе с Аран — так будет удобнее. Прислонитесь друг к другу спинами. Это поможет не упасть.
Подруги без разговоров выполнили его приказ.
— Мне отпустить Серушечку? — спросила Ивона.
— Нет. С ней будет лучше.
Девушка с нежностью обняла котёнка покрепче. Аран, чувствовавшая чужие эмоции более остро, чем остальные люди, подумала, что ни разу ещё не ощущала такой радости, исходящей от Ивоны.
— Закройте глаза. Прислушайтесь к тому, что происходит вокруг вас.
Подруги подчинились указаниям.
Сначала они не слышали ничего, кроме дыхания друг друга, тихого попискивания Серушки и почти неслышных движений Шии, но через некоторое время Ивона начала замечать и другие звуки. В первые минуты они были слабо различимы и воспринимались как белый шум, но после Ивона различила голос леса и журчание воды.
Лес говорил, что поможет ей стать такой, как прежде, и всё восстановит, а вода рассказывала, что нужно будет восстановить.
Шум воды усиливался, пока не стал почти непереносимым. В тот момент, когда стало казаться, что ещё немного — и барабанные перепонки не выдержат, девушка открыла глаза.
Окружающий мир поразил её.
Ивона с Аран оказались посреди гигантского озера, которое со всех сторон окружал водопад. За водопадом виднелись ледяные вершины. Из долины был всего лишь один выход, который юная чтица еле заметила. Всё в этом мире говорило о силе, холодной и непреступной, как сами горы.