себе? Это – порода, однажды данная прапрародителю и которую наследник с честью несет по всей жизни. Как отмечал Пушкин, принадлежность к ней «есть следствие, истекающее от качества и добродетели начальствующих в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем, обращая самую службу в заслугу, приобретали потомству своему нарицание благородное. Благородными разумеются все те, кои от предков благородных рождены, или монархами сим достоинством пожалованы». Ее не приобретешь никаким образованием или воспитанием, чинами и погонами – она есть или ее нет! И все! Ее можно образованием и воспитанием только шлифовать и совершенствовать. Ее можно и легко потерять, не заботясь о ней. Многие пыжатся и тужатся, пытаясь заполучить ее, но напрасно! В тот вечер Светлана была в ужасе, видя, что творится за столом. Она вспомнила печальный итог своего первого брака, разговоры с матерью, последнюю встречу с Аминой – неужели она вновь ошиблась, не послушалась, не прислушалась? На следующее утро Светлана не собрала свои вещи и не закрыла за собой дверь, уходя вместе с дочерью из служебной квартиры – она стала мудрее: за семью надо бороться! Она просто подошла к мужу и сказала банальные и, может, даже наивные слова, над которыми другой бы, наверное, рассмеялся: «Твое поведение вчера недостойно русского офицера!» И на интеллигентного Андрея это произвело бо́льшее воздействие, чем семейный скандал.
На Новый год в гости из Берлина приехал Юра. Светлана радостно расцеловала брата и провела в гостиную. С дивана навстречу поднялся высоковатый красивый мужчина средних лет, в вельветовом пиджаке и джинсах: сразу было видно, иностранец. «Джованни», – представился мужчина и протянул руку. Юра пожал жилистую руку и назвал свое имя. Андрей принес бутылку красного вина и бокалы, затем пододвинул низкий столик к дивану. Все уселись вокруг столика. Андрей взял бутылку и штопор и взглянул на Светлану. Она в ответ улыбнулась. Юра удивленно посмотрел на этот молчаливый диалог. Андрей предложил выпить за знакомство.
Джованни был членом Компартии Италии и преподавал в Московской школе КГБ итальянский язык. Юра понял, что Андрей изучает в школе итальянский, и его, видимо, пошлют работать в Италию. Позже Андрей сам подтвердил это. За время учебы в школе, наряду с самоподготовкой по специальной программе, Иван очень много времени проводил в общении с носителями итальянского языка. Юра многое почерпнул для себя из этой методики и в дальнейшем тоже старался больше находиться в естественной языковой среде: только там можно было овладеть всеми нюансами иностранного языка. После окончания школы Андрея направили обратно в пятигорский отдел. Руководство, видимо, посчитало, что перед длительной зарубежной командировкой выпускнику необходима оперативная практика по месту постоянной работы. Андрей стал курировать местный «Интурист».
Глава десятая. Особенности общения с иностранцами
За время учебы на подготовительных языковых курсах в Берлине Юра неплохо овладел немецким языком, вполне достаточным для продолжения учебы по избранной специальности в немецком вузе. Он легко интегрировался в немецкую среду. Рожденный и выросший в семье военнослужащего, он привык к дисциплине и порядку, а от матери унаследовал аккуратность и умение отличать истинную красоту от фальшивого блеска мишуры. С этими качествами у него не было проблем в общении с амбициозными европейцами. На удивление самому себе он открыл в себе неожиданно чрезмерный интерес к западноевропейской культуре и чем ближе он знакомился с ней, разъезжая по стране и изучая достопримечательности, тем все больше и больше он убеждался в том, что он в душе скорее гуманитарий, чем технарь, хотя всю жизнь охотно возился с железками и любил физику. Может, душа жаждала перемен, смены строгости и четкости точных наук на мягкость и духовность литературы, истории, иностранных языков … Юра уже начал сомневаться в правильности избранной профессии. Он решил не торопиться с выводами и сперва посоветоваться с родными. Летом он собирался поработать дома гидом-переводчиком в «Интуристе».
Три летних месяца Юра провел дома, почти каждое утро отправляясь в кемпинг «Интуриста», где его уже ожидали приехавшие накануне автотуристы из ГДР, которые совершали тур по Советскому Союзу через Северный Кавказ по Военно-Грузинской дороге в сторону Баку и обратно. В Пятигорске они делали остановку на два – три дня и за эти дни осматривали достопримечательности Кавминвод и совершали экскурсию к Приэльбрусью в Иткол или в Домбай. В эти дни Юра порой до позднего вечера работал с ними. Возвращаясь вечером в кемпинг, прямо на дороге покупали арбузы или фрукты, а в ресторане кемпинга – полусладкое советское шампанское и до позднего вечера делились впечатлениями о проведенном дне, расспрашивали Юру о местных народностях, их культуре, обычаях. Иногда зарубежные туристы прилетали из Берлина через Москву в Минеральные Воды. Юра встречал их и проводил экскурсию по городу. На следующий день на автобусе отправлялись в Домбай и оттуда пешком через Клухорский перевал совершали переход к черноморскому побережью в Сухуми. Далее туристы улетали обратно в Москву, а Юра – в Минеральные Воды.
Юра неспроста решил провести лето в «Интуристе». Он хотел проверить свои знания немецкого языка в общении с носителями языка разной социальной, профессиональной и возрастной принадлежности: в университете разговаривали только на «Hochdeutsch» («литературный немецкий язык»). Кроме того, в непринужденной и раскованной обстановке ему хотелось узнать истинное мнение иностранных туристов о нашей стране, их отношение к пропаганде передовых страниц центральных газет и заявлений других средств массовой информации. Иногда в разговоре с немцами проскальзывали довольно откровенные, нелицеприятные высказывания о событиях и лицах в братском СССР.
Случались неожиданные признания немецких туристов. На юго-восточном склоне горы Эльбрус, на высоте 4130 метров над уровнем моря, находилась самая высокогорная гостиница СССР и Европы «Приют одиннадцати», построенная для альпинистов в 1930-е годы, при участии и немецких строителей. Место, где располагалась гостиница, получило свое название в 1909 году. В том году одна из групп экскурсантов Кавказского горного общества, основанного в Пятигорске, в составе одиннадцати человек совершила плановый поход на Эльбрус и установила временный лагерь в районе скальной гряды, где впоследствии было возведено здание «Приюта одиннадцати». И вот, находясь около этой гостиницы, к Юре однажды подошел пожилой немец и сказал, что он уже во второй раз совершает восхождение к «Приюту одиннадцати». Юра подумал, что немец был здесь раньше как турист, но он возразил и сказал, что находился в «Приюте одиннадцати» в августе 1942 года в составе немецких егерей горно-стрелковой дивизии «Эдельвейс» и 21 августа 1942 года вместе с отборной группой совершил восхождения на Эльбрус, где они установили нацистские флаги, эмблемы и вымпелы различных горнострелковых подразделений. Гитлеровская пропаганда широко разрекламировала этот факт.