днем раньше и была под охраной доставлена в аэропорт еще до начала воздушного налета на Энтеббе.
Последняя отчаянная, авантюрная попытка Иди Амина удержать бразды правления провалилась в апреле 1979 года. Желая запугать угандийцев, чтобы они не вышли из повиновения, диктатор придумал легенду о якобы нависшей угрозе кровавого вторжения с юга, из соседней Танзании.
Ради того чтобы добыть доказательства, он отдал распоряжение ограниченному контингенту своих войск нарушить танзанийскую границу, якобы отражая наступление захватчиков. Провокация переполнила чащу терпения президента Танзании Джулиуса Нирере. Его солдаты дали решительный отпор непрошеным гостям и погнали их обратно, продолжив преследование по территории Уганды. Измученные жители с распростертыми объятиями встречали танзанийскую армию, быстро приближавшуюся к Кампале.
В одном из своих последних радиовыступлений Иди Амин призвал верные ему войсковые части занять оборону в городе Джинджа близ водопада Оуэн и стоять до последнего. Однако ни один солдат в Джиндже не появился, как, впрочем, и сам Иди Амин. На своем личном самолете он бежал в Ливию под защиту верного союзника полковника Каддафи.
Через пять лет бывший угандийский диктатор поселился в роскошной гостинице в Саудовской Аравии в качестве гостя мусульманских правителей этой страны и зажил там спокойной, вальяжной жизнью. Время от времени он разражался напыщенными тирадами о своей роли в международной политике, однако его больше никто не слушал.
Премьер-министр Мильтон Оботе вернулся в Кампалу и вновь возглавил правительство. Уганда до сих пор еще не вполне оправилась после многолетней тирании Амина, но электричество бесперебойно поступает с генераторов дамбы водопада Оуэн, а крокодилы с берегов озера Виктория могут теперь поживиться только птичьими гнездами на ближайших болотах.
ЖАН-БЕДЕЛЬ БОКАССА
Огромная бронзовая статуя, валяющаяся на земле, полуразрушенные дворцы императора и императрицы, ворота из кованого железа, изъеденные ржавчиной, сквозь которую еще можно разглядеть полустершийся герб — орел на фоне солнца. Вот и все, что осталось от некогда блестящей резиденции самого гротескного и экзотического правителя постколониальной Африки Жана-Беделя Бокассы. Дворец в Беренго, что в 80 километрах от столицы Центральноафриканской Республики — Банги, покинут, разграблен, забыт и брошен на произвол всепобеждающей тропической зелени. Лишь два гигантских сейфа, развороченных взрывчаткой, валяются в этих покосившихся стенах.
И так же неумолимо, как тропические растения пожирают это царство запустения, время уносит от нас подробности тирании некогда всесильного правителя Центральноафриканской Республики, а затем и империи. Дворец как бы разделил судьбу экс-монарха.
Пожалуй, в чем-то Бокасса был честнее своих коллег диктаторов из других африканских государств. Во всяком случае, провозгласив себя императором, он очень четко вычертил роль авторитарного правителя в Африке времен «холодной войны», обладавшего бесконтрольной единоличной властью. Действительно, титул императора куда точнее определяет статус такого деятеля, нежели, скажем, пост лидера единственной партии.
Сегодня приют этого пострадавшего человека — маленький, тщательно охраняемый домик на территории резиденции нынешнего президента ЦАР Андре Колингбы. Раз в неделю его навещают родственники, приносят еду, напитки и книги. Любовь к чтению проснулась в экс-императоре внезапно и только в застенках.
А пока перенесемся в июль 1987 года. То был час самого главного поражения Бокас-сы. Верховный судья, поправив пурпурную мантию, огласил вердикт: «Жан-Бедель Бокасса признан виновным по 14 пунктам обвинения и приговаривается к смертной казни». Лишь несколько месяцев спустя этот приговор был заменен пожизненным заключением. В сгорбленном, сморщенном человеке, выслушавшем решение суда, трудно было узнать прежнего триумфатора.
Час взлета в этой запутанной судьбе пришелся на декабрь 1977 года. Праздничная иллюминация, гирлянды цветов, национальные флаги, портреты монархов. В ту пору проходила коронация Бокассы, с детства мечтавшего о славе Наполеона.
Некоторое время перед «коронацией» самопровозглашенного императора Жана-Беделя Бокассы казалось, что нечто человеческое все-таки затеплилось в душе этого безумствующего тирана. Важные дипломаты, влиятельные бизнесмены со всего мира готовились присутствовать на красочной церемонии в Банги, столичном городе Центральноафриканской Республики, бывшей некогда французской колонией в самом сердце континента.
В начале декабря 1977 года Бокасса заперся в своем дворце в пятидесяти милях от столицы и в качестве репетиции перед великим событием бесконечное количество раз просматривал пленку, специально для этого случая доставленную из Лондона. На пленке была заснята величественная и роскошная коронация королевы Великобритании Елизаветы. Бокасса, вспыльчивый, безобразный коротышка, казалось, был глубоко тронут сценами спонтанной, неподдельной радости и почтения, которые оказывали королеве ее подданные.
Он решил, что его собственная коронация должна стать не менее важным историческим событием. Конечно, он не мог надеяться завоевать сердца своего народа, но пусть хотя бы гости удивятся. Очевидно, повинуясь сиюминутному капризу, Бокасса приказал начальнику бан-гийской тюрьмы отобрать дюжину заключенных для более гуманного содержания. Их перевели в более просторные камеры, кормить стали лучше, чем остальных, и разрешили дышать свежим воздухом во время прогулок по тюремному двору. Некоторые охранники возбужденно поговаривали об амнистии в честь коронации. Заключенные, как пообещал Бокасса, не будут больше содержаться в тюрьмах.
Будущий император тем временем занялся последними приготовлениями к церемонии. Правительство Франции, которое тогда возглавлял президент Валери Жискар д’Эстэн, частенько гостивший у Бокассы во время отпусков, щедро снабдило его кредитом в один миллион фунтов для покупки нескончаемого потока «мерседесов» и двухсот новых мотоциклов «БМВ» для личного эскорта.
Пятидесятивосьмилетнего диктатора мало волновало, что его страна считается одной из беднейших в мире, что едва ли десять процентов от двухмиллионного населения умеют читать и писать и что более четверти всех новорожденных умирают от различных болезней, не дожив до своего первого дня рождения. Экстравагантный спектакль стоимостью в десять миллионов фунтов должен был продолжаться 48 часов и затмить помпезностью коронацию кумира президента Бокассы — императора Наполеона. Бокасса сам принимал титул императора, а его обанкротившаяся страна автоматически получала новое гордое название «Центральноафриканская империя».
У большинства крупных политиков безумные чудачества Бокассы не вызывали ничего, кроме брезгливости, и они отослали назад написанные золотыми буквами приглашения, приложив скупые извинения. Даже известное своей подчеркнутой официальной вежливостью британское министерство иностранных дел в необыкновенно резкой форме отказалось прислать своих представителей на церемонию. Американский президент Джимми Картер, взбешенный наполеоновскими замашками центральноафриканского лидера, прекратил всякую помощь его стране.
Бокасса был невозмутим. Солдаты его армии составили большую часть зрителей, без энтузиазма взиравших на триумфальный парад по улицам Банги, куда новый император собирался въехать, сидя в позолоченной карете, запряженной восьмеркой белых лошадей. Следует заметить, что весь город насчитывал в общей сложности всего лишь три километра мощеных дорог.
Коронация прошла с соблюдением всех возможных формальностей. Не отказались даже от горностаевой мантии, невзирая на одуряющую африканскую жару. По завершении официальной части гостей препроводили на императорский