-И где же?
-В восточной стене, возле юго-восточной угловой башни.
Я неспешно отыскал взглядом нужный участок стены. Разрушения были заметны невооруженным глазом.
-Кто обороняет этот участок?
-Кухут Пухандер и его сотня, дядя Мальтори.
Сотня! Громкое название. Во многих неудачных вылазках регадец потерял не меньше трети своих людей.
-Ты считаешь, что он не справится?
-Валедир ЭахАлмери думает именно так.
Ух ты! А старик арден, червь книжный, времени-то даром не теряет. Не ожидал, право, не ожидал.
-Хорошо. Пусть достопочтенный Валедир выделит в помощь Кухут-Пухуту столько людей, сколько сочтет достаточным для того, чтобы вдобавок к пролому мы не обзавелись еще и прорывом. Ступай, Тирвали.
Дело сделано, приказ отдан. Никто не осудит меня за бездействие. Да и некогда им осуждать. Все заняты, все при деле. А я... что я? Чтобы оборонить теперь замок, не комендант нужен. Чудо нужно, и желательно самое расчудесное.
А прорыв, похоже, не одному мне в голову пришел. Судя по перемещению вражеских отрядов по вересковой пустоши, скоро я буду наблюдать первый за все время осады штурм. Вон их сколько высыпало. Щиты большие несут, лестницы приставные. Обстрел тем временем не утихает.
Ну и что мне с того? Мое присутствие внизу ничегошеньки бы не изменило. Я уже никем не командую. Единственный, кто еще сохранил власть над событиями в замке, это Вальд-летописец и его ардены. Умелые воины, многочисленные по нашим убогим гарнизонным меркам, и вооружены на удивление неплохо. Они еще способны заткнуть несколько дыр в стенах своими телами. Вот когда и ардены у нас кончатся - пора будет отход трубить. Прощай тогда, проклятый замок Риммор, прощай осада, прощай, война со своими сородичами. Прощай, унылое безделье в донжоне, которым закончилось мое амбициозное комендантство. Здравствуй, отечество родимое. Вернутся к тебе блудные сыновья твои Мальтори и Тирвали, без щитов и оружия. Хочется верить, что и не на щитах.
Кто это там пытается пролом завалить?
Ба! Сам старикашка ЭахАлмери среди прочих арденов объявился. Понимаю. Тебе, Вальд-летописец, возвращаться некуда. Хуже - это к тебе в дом заморские душегубы ломятся, жизни порешить хотят. Держи оборону, старик. Истинных храбрецов даже враги помнят.
Стук в дверь. Оглох я, что ли? Почему шагов не слышу?
-Кто? - негромко спрашиваю я. Взор мой безвольно блуждает на отрядами секироносцев из Баариса; не то тщится поймать в полете случайную чайку, то ли утрачивает интерес ко всему происходящему внизу.
-Мэрали, - слышу в ответ.
Что, интересно, сотнику-то надо?
-Входи.
Сотник вступил в комнату, тяжело промаршировал и остановился в нескольких шагах от меня.
-Говори, - разрешил я.
-Будет штурм, комендант.
-Я знаю. Что еще?
Он и глазом не моргнул. Железный у меня сотник.
-Солдаты хотят видеть своего командующего, комендант.
-Зачем?
-Воодушевить. И принять командование.
Прагматик, елки-палки. Мэрали юлить не привык, говорил прямо и только то, что думал. Спрашивал, если надо, тоже прямо - но, как исключительный пример прямодушия, раздражения Мэрали у меня никогда не вызывал. Вот только, несмотря на весь этот букет несомненных достоинств сотника, идти мне никуда не хотелось.
-Очень надо? - тихо, почти шепотом спросил я. Взгляд мой перестал рыскать над пустошью и замер в углу оконного переплета.
-Очень, Мальтори. Надо идти.
-Тогда идем.
Не думаю, что Мэрали особо там понимал мое состояние. Просто говорил, что думал. Обратился ко мне в тот момент, когда счел это действительно необходимым. Вот и все. Двумя фразами сотник подобрал ко мне ключ.
Перед казармой строем стояла сотня Мэрали. Все дружинники были оружны и в ожидании воодушевления.
Осмотр не вызвал у меня нареканий. Оружие, обмундирование и доспехи были в порядке - не сияли, конечно, но и ржавчиной глаз не резали. Боевая экипировка не терпит, по совести, ни того, ни другого.
-Будем драться, ребята, - обратился я к ним. - Готовы?
Ответы прозвучали вразнобой, но исключительно положительные. Наемники из Нерберии - народ не замуштрованный, отвечать хором не умеют. Зато в драке действуют слаженно, как редко какие другие воины.
-Хорошо, - одобрил я. - Мэрали, надо поговорить.
Мы отошли от строя за пределы слышимости.
-Какой участок под нашей защитой?
Он был изумлен, что я не ведаю даже этого.
-Северо-восточная башня и восточная стена от нее и до ворот, комендант.
-Ясно. Юг восточной стены и юго-восточную башню контролирует Кухут-Пухут. Кто занимается остальными стенами?
-Пираты, - презрительно ответил сотник. - Неумехам выделили самые легкие участки.
С его оценкой пиратской вольницы Мара Валендинга я был полностью согласен. На море эта публика, может, и стоила чего, но при обороне крепости, да еще с полным отсутствием у пиратов дисциплины я в жизни бы не доверил им стратегические участки.
-А кто удерживает надвратные башни? И чем занимается герцогский подхалим?
В колодец замкового двора солнечные лучи проникать почему-то не желали. Несмотря на теплую в целом погоду, было зябко. Здесь, в той части замка, что была обращена к морю, тишину не нарушало ничто. В том числе и ответ Мэрали.
Ответа у него не было. Он не знал, чем занимается лизоблюд герцога Илдинга, и понятия не имел, кто взял на себя труд оборонять ворота.
-Понятно, - протянул я, глядя в глаза сотнику. Он и в своем молчании сохранял вид честный и строгий. Скажу по своему опыту, что таких ругать еще тяжелее, чем самых отъявленных хитрецов и лжецов. Да и не за что было его ругать - не сотникова была задача знать и планировать. Ругать следовало кое-кого другого, не будем указывать пальцем.
Я отпустил их выполнять свои обязанности и пошел искать Балаха Арвинга.
Я его не нашел.
Сначала мне попался Арварих. Я попытался скрыться от глаз дружинника, но он заметил меня раньше, чем мне удалось с честью ретироваться за угол. Отрадно только, что он не стал пользоваться случаем и осуждать меня за мои подвиги на почве безалаберности. Видно, опять имел на все свое мнение.
Зато говорили мы долго. Арварих сообщил мне, где найти герцогского лизоблюда - мудрый воевода Балах Арвинг занимал стратегически важную позицию на внутренних стенах замка. Туда не долетали не то что снаряды катапульт осадной башни, но даже и звуки их ударов во внешние стены. Зато в случае чего... так, по крайней мере, он объяснил Арвариху при последней с ним встрече. Арварих ему не поверил, но и всех дел. Некогда было дружиннику строить всех по стойке 'смирно'.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});