Читать интересную книгу Другая любовь. Природа человека и гомосексуальность - Лев Клейн

Первую из них, криминологическую, можно вообще оставить без рассмотрения, поскольку она просто оформляла в научных и юридических терминах бытовой предрассудок. Согласно ей, гомосексуальность это сознательное преступление, на которое люди идут от пресыщенности, злонравия и асоциальных настроений. В XIX веке еще многие ученые (даже медики) придерживались этого взгляда, в начале XX века уже немногие (например, датский судья И. Вильке и врач Э. Фрэнкель — Wilcke 1908; Frankel 1908). Но и сейчас можно встретить воинственных сторонников этого взгляда. Так, в США конгрессмен Уиллиам Дэннемейер издал книгу «Тень над страной. Гомосексуальность в Америке». В ней он ужасается огромному, как он полагает, росту гомосексуальности в американском обществе и собирает все возможные научные и религиозные аргументы против этого явления. Он приписывает его злой воле гомосексуалов. Дэннемейер пишет, что «гомосексуальность не является неопровержимо врожденной «ориентацией», а вероятно есть дурная привычка, приобретенная в раннем детстве или в период полового созревания» (Dannemeyer 1989: 11). В предисловии к переводной книге православный автор Сергей Ельников (1998: 12) отстаивает старую догму: «Содомия как следствие пресыщения».

Другие делили гомосексуальность на природную, за которую человек отвечать не может, и искусственную, связанную с развратом, так что всё-таки оставляли место для обоснования уголовного преследования гомосексуалов. В XX веке от этой гипотезы отказались медики в наиболее развитых странах, отказались еще в начале века, но она не умирала в течение всего века, а в ряде стран еще и сейчас живет — в законодательстве. Да и в медицине.

Президент Академии наук СССР В. И. Покровский еще в 1991 г. высказывался против «требований узаконить гомосексуализм» и мотивировал это тем, что у одних это наследственная болезнь, а у других — разврат. Болезнь надо лечить.

«Считать это нормой — абсурд. Еще абсурднее считать нормальными здоровых людей, которые из-за своей сексуальной пресыщенности завязывают гомосексуальные связи, растлевают малолетних. Это не болезнь, а распущенность, с которой надо бороться, в частности и законным путем» (Лихолитов 1991: 14).

Приводя это высказывание, И. С. Кон ехидно замечает: «Кто именно — врачи или милиционеры — и по каким признакам будут отличать больных от распущенных, академик не сказал» (Кон 1997: 387).

В Англии в 1954 г. для проверки резонов уголовного преследования гомосексуалов была создана парламентом специальная комиссия под председательством сэра Джона Уолфендена, возглавлявшего Редингский университет — университет того самого города, где за полвека до того сидел в тюрьме обвиненный в гомосексуальных связях знаменитый писатель Оскар Уайлд. Комиссия работала три года, заслушала специалистов, проверила статистику и в 1957 г. представила парламенту подробный отчет (переиздан в книге Berg and Alien 1958). Она пришла к ошеломляющему выводу, что на каждый выявленный гомосексуальный контакт приходится 30 000 невыявленных и недоступных выявлению, а если добавить сюда прочие недозволенные сексуальные деяния (насилия, проституцию, кровосмешение, растление несовершеннолетних, внебрачные связи и т. д.), то едва ли не окажется, что 5 % населения должны судить остальные 95 %.

Специалисты высказались в том духе, что гомосексуальность не зависит от воли человека и не вредит здоровью, а угроза кары удерживает гомосексуалов от обращения к врачам и полиции, то есть вредит обществу. В отчете Уолфендена рекомендовалось отменить уголовное преследование гомосексуалов, если они не затрагивают несовершеннолетних. Парламент так и поступил. За этим последовали другие ведущие европейские страны (кроме Франции, где гомосексуальность не каралась уже со времени Наполеона). В 1964 г. за отмену высказался IX Международный конгресс по уголовному праву. С 1993 г. уголовное преследование гомосексуалов отменено в России (но не в Белоруссии и не в некоторых других бывших советских республиках).

Вторая гипотеза (тоже из числа гипотез приобретенной гомосексуальности) — медицинская. Согласно ей гомосексуальность это болезнь. В организме произошел какой-то сбой. Какие-то органы стали действовать ошибочно, какие-то процессы пошли не так, как положено. Нужно найти эти изменившиеся, больные органы или группы клеток, обнаружить изменения в них (если в клетках, то это работа для микроскопа), определить, излечимая ли это болезнь. Возможно, что какой-то неполадок в половых органах, возможно — в мозгу. Если болезнь излечимая, надо изобрести лекарство или открыть другие способы лечения, может быть даже хирургические. По этой гипотезе напрашивалась аттестация гомосексуалов как больных, как инвалидов со стороны секса (но тогда за что их судить?). Каким-то отголоском этой гипотезы является освобождение гомосексуалов от службы в армии, еще действующее у нас (но недавно отмененное в США).

Книгу «Гомосексуальность: болезнь или образ жизни?» американский медик Эдмунд Барглер (Burglar 1956) заключал следующим выводом:

«Единственный эффективный способ борьбы с гомосексуальностью и предупреждения ее — это широкое распространение знания о том, что вовсе не привлекательно страдать заболеванием, известным как гомосексуальность, что это заболевание излечимо и что это, казалось бы, чисто сексуальное заболевание неизменно связано с целой серией неосознаваемых ущербов для психики, которые неизбежно скажутся и вне сексуальной сферы, поскольку это охватывает всю личность».

«Фиксированных гомосексуалов» доктор Алберт Эллис (Ellis 1965) считал «погранично психотическими» или «вполне психотическими» личностями, «глубокими невротиками».

Да, болезни обычно сказываются на деятельности организма многообразно. Если грипп, то и температура, и насморк, горло саднит, болит голова, непорядки с желудком, словом, у человека общее недомогание и нерабочее состояние. Если шизофрения, то нарушения мышления, речи, памяти, эмоций. С гомосексуалами не так. Во всем остальном (кроме необычного выбора сексуального партнера) это вполне здоровые люди, с нормальной психикой. На большом сравнительном материале проанализированы как их социальное поведение (Согу 1951), так и психологические особенности (Hooker 1956; 1957; 1958; 1965) — нет решительно никаких отличий от гетеросексуалов, хотя у гомосексуалов и есть свои специфические нужды в психологической помощи (трудности поисков и удержания партнера, взаимопонимания с родителями, проблема старения и т. п. — см. Alexander 1996).

В доказательство болезненности гомосексуальности Сэтиновер (1998а) сравнивал ее с алкоголизмом — тоже сокращает среднюю продолжительность жизни и возможность образования семьи, тоже увеличивает вероятность самоубийства, образует сообщества с особой субкультурой… Ну, это всё натяжки. Средняя продолжительность жизни у всех холостяков меньше, чем у женатых, к самоубийствам толкает не сама гомосексуальность, а ее отторжение обществом, семьи гомосексуалы начинают создавать. Достаточно сопоставить воздействие того и другого на рассудок, на цельность личности, на социальные связи, сравнить достижения тех и других…

Третья гипотеза — психологическая. По ней, гомосексуальность образуется в ходе становления психики, преимущественно в детском возрасте, под воздействием различных внешних обстоятельств — неудачного воспитания или совращения, — а затем закрепляется привыканием. Вроде курения или алкоголизма, только более цепко. Чем раньше это произошло и чем дольше закреплялось, тем труднее от этой привычки избавляться. В ряде случаев (в очень многих случаях!) — невозможно.

Крупный авторитет в области психоанализа Ирвинг Бибер с сотрудниками сформулировали этот стандарт:

«По нашему мнению, у человека есть способность к гомосексуальности, но тенденция к гетеросексуальности. Способность к отклику на гетеросексуальное возбуждение врожденная. Ухаживание и техника сношения — это обучаемое поведение. Гомосексуальность же приобретается и открывается как обходной путь адаптации — чтобы справиться со страхами гетеросексуальности… Сексуальное удовлетворение не отвергается; вместо того страхи и запреты, связанные с гетеросексуальностью обходятся и развивается — как патологическая альтернатива — сексуальная чувствительность к члену собственного пола, с удовольствием и возбуждением».

«Патологическая альтернатива» — это уже не болезнь, хотя и нечто ненормальное. Гомосексуалы оказываются чем-то вроде альбиносов или левшей. Только здесь патология оказывается приобретенной. Как близорукость.

Эта гипотеза, сейчас наиболее распространенная и разветвленная, ставит под вопрос аттестацию гомосексуалов как инвалидов. Ведь если происхождение гомосексуальности психологическое, то, стало быть, они действительно здоровые люди. Нет в их теле органических нарушений, больных органов. Даже психической болезнью гомосексуальность не является. В этом смысле гомосексуальность отлична от наркомании, в том числе курения или алкоголизма, которые всё-таки причисляются к болезням. Ведь все психические заболевания связаны с поражением головного мозга, с какими-то клеточными или химическими изменениями в мозгу, а установились психические связи так или иначе, это уже не психиатрия, это психология, это личность. Таковы логические следствия из гипотезы, и похоже, что с ними придется считаться. В 1973 г. Американская, а в 1974 году Международная ассоциация психиатров исключили гомосексуальность из списка психических заболеваний.