Читать интересную книгу Перекрестки. Демон маршрутизации - Алексей Верт

››00‹‹

Жизнь подобна стене паблика в социальной сети. Сотни или даже тысячи людей каждый день заполняют ее, в надежде остаться в памяти. Целого мира или одного человека – на самом деле масштаб не так уж важен.

Может показаться, что я презираю людей, но это не так. Мне грустно осознавать, что большинство из них проведет жизнь в поисках рая, не подозревая, что все это время его старательно отбирали у них и прятали под самым носом.

Мы не видим дальше одного шага. Нам нужно все и сразу. Мы пробуем только однажды, а когда не получается, отправляемся страдать, а не пробовать снова и снова, пока не получится или пока не встретится тот, кто укажет верный путь.

Например, я…

…Легенды СанаторияНа своем месте. san

Приложение к C.dmn

Луиджи Сантос Ким, префект Островного сектора, никогда не любил и не умел торговаться. Он либо соглашался на предложенную цену, либо отправлялся искать дальше. Азарт предложений и контрпредложений не будоражил кровь, а разумная бережливость всегда брала верх над безудержным мотовством, особенно если речь шла об общественных средствах. Однако сейчас он впервые в жизни попал в ситуацию, когда предложенная цена его не устраивала, но выбора не было.

Это заставляло префекта без конца потирать пальцами кончик внушительного носа и сверлить взглядом человека на экране монитора. Тот отвечал чуть вопросительной улыбкой и излучал уверенность, в которой читалось понимание ситуации.

– И все-таки, я надеюсь, господин Раттерс, вы осознаете, что цена слишком высока, – с нажимом начал Луиджи, бросаясь в последнюю атаку.

– Осознаю, – кивнул собеседник. – Кроме того, я осознаю, что больше никто не возьмется за эту работу. Островной сектор слишком велик, а условия, в которых придется работать, тяжелы. Команда, способная очистить ваши сети, имеется только у меня.

– Сети не так уж грязны, – задумчиво заметил Луиджи.

Раттерс расхохотался и в шутку погрозил пальцем.

– Неплохо, господин Ким, неплохо. Может быть, у вас действительно практически идеальные сети. Может быть, они не захламлены остатками вирусных кодов или устаревших логов. Может быть, в них даже отсутствуют зародыши диких искинов или еще какая-нибудь квазижизнь. Я в это охотно готов поверить. Но ведь есть и причина, почему вы не стали ждать, пока все станет слишком плохо. И я эту причину знаю.

– Да уж, – протянул Луиджи.

Он перевел взгляд на столешницу и пару раз стукнул пальцем по ярлыку, сиротливо приткнувшемуся к недопитой чашке с кофе. Развернувшееся изображение застыло перед Кимом, и он в очередной раз посмотрел на силуэт здания, стоявшего на южном мысе. Серые стены, практически полное отсутствие окон, аккуратно подстриженные дорожки вокруг и массивный забор вычурных металлических фигур.

– Санаторий, – напомнил о себе Раттерс.

– Да, – Ким поморщился. – Именно он.

– И каков же ваш ответ?

– Вы понимаете, что наглым образом выкручиваете мне руки?

– Разумеется.

– Отлично, – проскрипел зубами Луиджи. – Значит, у вас будет эта работа, но хотелось бы, чтобы вы приступили не позднее, чем через два дня.

– Не волнуйтесь, я приступлю завтра же. И даже не буду просить аванса.

– Это очень мило с вашей стороны, – договорил Ким и отключился.

Он вновь перевел взгляд на стол и смахнул ладонью изображение Санатория. Затем чиновник отстучал простенький мотив, очертил ровный квадрат вокруг кружки с кофе и дождался, пока она скроется внутри стола, сменившись бокалом белого сухого вина. Сделав глоток, Луиджи встал и подошел к окну.

С этого места Санаторий был не виден, но это не помешало Киму мысленно проклясть его обитателей, затем излишне хорошо осведомленного господина Раттерса, собственное начальство, требовавшее немедленных результатов, и заодно самого себя, выбравшего эту работу, хотя была неплохая возможность податься в дизайнеры.

После еще пары глотков Луиджи успокоился ровно настолько, чтобы слегка устыдиться и взять свои мысли обратно, хотя бы по поводу Санатория. В конце концов, его обитатели были виноваты в происходящем меньше всего.

Но, несмотря на эту толику спокойствия, Кима не покидало ощущение, что главные неприятности еще впереди.

Илле решил идти ночью.

Во-превых, те воспитатели, которые люди, будут спать – никто не поймает, не подхватит жесткими руками, не водворит обратно в узкую клеть. Не скажет: «Лежи до завтрака, и если я тебя еще увижу в коридоре…»

Шлеп, шлеп, шлеп, – Илле звонко захлопал руками по полу, изображая неровную походку сторожа. – Шлеп!

Остальные засмеялись. Будь дело в коридорах – ищи-свищи, все наши заранее попрячутся по углам – люди так шумят при ходьбе, что их за два этажа слышно. Другое дело, если нужно пробраться к окну. Комнаты с открывающимися стеклами тщательно охраняются.

– А во-вторых? – Кейд подобрался, ткнул в бок Илле и сосредоточенно засопел, причмокивая. Опять у мелкого насморк.

– Во-вторых, ночью лучше слышно море.

Море… Коу-железяка, передерганный, с торчащими платами и неаккуратно припаянными проводками, мерно попискивал рядом на грани ультразвука. Илле накануне почистил ему память – оставил как можно больше места, чтобы записать, как шепчет море. Волны шипят, трутся, должно быть, друг о друга… Или берег похож на шершавую стену, по которой таскаются вородосли – так они называются, ведь да? – туда-сюда.

– Полезли, – Илле поднялся, тряхнул головой – он первый научился резким движением врубать связь. Коу пополз, по картам-схемам двери добрался до верхней части и, жужжа, стал мелкими движениями выкручивать болты.

Остальные сопели в такт визжанию стальной нарезки. Кто-то вздохнул. Кто-то уронил робота на пол – должно быть, на спину, тот отчаянно заскребся. Кто-то шумно почесал то ли затылок, то ли за ухом. Последний болт вылез наружу, дверная секция упала вниз – Илле поймал ее совсем близко от пола, фыркнул от облегчения. Не звякнула.

– Живо за мной! – подпрыгнул и сверлом ввинтился в узкий проем.

Санаторий построили тринадцать лет назад. Хороших лет – июльский сторож как-то рассказал, разморившись от тепла и полуденной тишины, что раньше д’алов отправляли сразу в подземелье. Мол, им плевать на темноту. «Железная» логика. Кто это придумал-то? Ведь внутри города с роботами не поспоришь. Другое дело – внутри сети. Тому, кто изобрел это, стоило поставить мелодию. Нет, целую симфонию – и то было бы мало.

Первые выпускники Санатория иногда приезжали сюда на тихо шелестящих мобилях, собирали питомцев вокруг себя – даже самых маленьких, им это тем более нужно – и рассказывали длинные сказки. Про потоки, которые сносят с ума, про острые шипы чужих кодов, про гладкие стены инфохранилищ, по которым гуляют разряды… И главное – про узлы, сердца сети, средоточия информации, что охраняются духами перекрестков, грозными лоа, les Maitres Carrefour. О встречах с ними повествовали шепотом, прижавшись друг к другу плечами, понизив голос, дрожащий в напряженной тишине. Слушали, сжав кулаки до боли и прикусив язык. Ведь у каждого жителя Санатория когда-нибудь будет шанс встретиться с этими духами, в отличие от них. Других. Людей.

Илле распахнул окно – ветер рванулся ему навстречу, швырнул в лицо гладкие полоски жалюзи, пробежал по волосам. Холодный, влажный ветер с соленым запахом.

– А если… – Кейд переминался с ноги на ногу, тумп-тумп, все никак не научится вести себя бесшумно, – если дух подстережет тебя? Ты же еще не умеешь…

– Я ведь не делаю ничего плохого, – Илле уселся верхом на подоконник, ссадил на узкий каменный карниз робота Коу, следом – осторожно спустил ноги сам. – Я хочу просто прикоснуться. Главное, не бойтесь. Если сторож засечет нас – кричите. И слушайте мне вслед.

Море шумело внизу, ветер поддерживал Илле – будто большими мягкими ладонями. Он пробирался к углу, к острому каменному ребру Санатория, к одной из его становых жил, прижимаясь левым боком к холодной шершавой стене. Чуть вдалеке ворочался жилой сектор – гудки, музыка, треск рекламных разрядов, шелест шин и шагов, людские голоса. Илле заслушался… И потому не сразу засек чужака. И унюхал не сразу – тот стоял за углом, с подветренной стороны.

Коу уже зацепился кривыми лапками за провода, готовый ужалить самодельным трипом – пустить Илле в любой из потоков. Только выбирай…

– Что ты здесь делаешь, малыш? – голос у незнакомца был твердый и шероховатый, как галька.

– Простите… – Илле попятился. Споткнулся. Чуть не соскользнул вниз, но удержал равновесие. – Я не знал, что кто-то уже выбрал наш перекресток для прогулки.

– Прогулки? – чужак хохотнул. Глухо, будто швырнул горсть камней в глубокую трубу. – Меня зовут Холле Раттерс, и я здесь на работе. Префектура платит мне за очистку сетей. Я охотник.

– Ну что?

– Видел его?

– Получилось проникнуть?