Читать интересную книгу Ночь Безумия - Лоуренс Уотт-Эванс

Разумеется, это лишит чародеев одного из их нынешних преимуществ – никто не знает, кто они, где и сколько их на самом деле.

С другой стороны, именно из-за этого на них и смотрели, как на врагов. Веди чародеи дела в собственных лавках, носи они положенные одежды – они казались бы не такими опасными.

И кто сказал, что чародей не может переодеться, когда возникнет нужда? Кто утверждает, что все чародеи всегда обязаны носить черные одеяния и другие знаки?..

Пусть только народ считает, будто все чародеи известны, – ему этого вполне хватит для спокойствия. В конце концов маги создали Гильдию, чтобы уберечь мир от магов. Возможно, если чародеи создадут собственную гильдию...

Кстати, вовсе не обязательно называть их общество гильдией: столь откровенное подражание магам могло бы показаться чересчур смелым, если не подозрительным. Братство или Сестринство, как у колдунов и ведьм, выглядело бы зловеще, да Ханнер и не видел резона создавать два объединения вместо одного. Нет, тут требуется что-то, что подразумевало бы откровенные обсуждения и открытость, а не тайны и власть...

Совет, решил Ханнер. Совет – это то, что нужно.

Все верно. Совет чародеев. Вроде Сардиронского Совета баронов.

Но, разумеется, недостаточно просто подыскать себе название и место в обществе. Те люди на улице – их ведь волнует вовсе не то, что горстка незнакомого народа обрела новую таинственную силу; они напутаны и обозлены тем, что их соседи, друзья и родные пропали в Ночь Безумия, и винят они в этом чародеев.

Чародеям – Совету чародеев – предстоит переубедить их.

И кроме того, даже те, кто не винит чародеев в исчезновениях и не считает, что в основе всего – чей-то грандиозный заговор, тем не менее считают чародеев опасными. И они действительно опасны, они доказали это, когда ими командовал Фаран. Совету – когда он будет создан – предстоит доказать всем, что опасная сила чародеев обуздана и не вырвется на волю.

В этом, однако, никто не поверит самим чародеям, что бы они ни говорили. Ханнер должен будет найти кого-то, кому бы поверили все, и уговорить его выступить в пользу чародеев.

Наилучшей кандидатурой были бы одна из уже известных организаций Гегемонии – правители и городская стража, Гильдия магов, Сестринство ведьм или Братство колдунов. Особенно убедительным было бы свидетельство магов, они ведь уже выступили против чародеев. Если б только Ханнер смог уговорить лорда Азрада...

Тут он запутался в собственных ногах и понял, что Берн все время, пока он предавался размышлениям, продолжал рассказывать о том, как отнеслись чародеи к предложениям Манрина.

Ханнер немного послушал, решил, что рассказ Берна не так уж и важен, да и можно всегда попросить Берна повторить его, – и вернулся к своим рассуждениям.

Если уж дяде Фарану не удалось привести в разум лорда Азрада, Ханнеру на это и вовсе надеяться нечего. Гильдия магов?.. Она желала бы обойтись малой кровью. Если, по ее мнению, для этого надо извести всех чародеев – Ханнер и все остальные могут уже сейчас считать себя мертвыми. Хотя, разумеется, они прихватят с собой и пару-тройку магов – за это Ханнер мог поручиться.

Но если Гильдию удастся убедить, что уничтожить чародеев труднее, чем поддержать, то Гильдия могла бы стать их союзником. Фаран собирался воззвать к волшебникам, как к собратьям-магам, но так этим и не занялся. Ханнер был достаточно умен, чтобы не пытаться пробудить в магах братские чувства, но если бы у него были веские доказательства того, что поддержать чародеев в их же собственных интересах...

Ханнер решил, что такое может ему удаться.

– Я должен поговорить с Итинией, – сказал он, прерывая рассказ Берна о том, как чародеи успокаивали Дессет, которой приснился кошмар.

– Сейчас? – Тот даже вздрогнул от неожиданности. Ханнер огляделся, внезапно поняв, что они уже в двух шагах от Дома Чародеев и что обычная утренняя толпа, что окружала их с самого выхода из дворца, рассеялась.

Народ на улице прижало к стенам; Ханнер и Берн шли по очищенному для них проходу прямиком к распахнутым железным воротам. Во дворике, глядя на них, стояла Дессет – совершенно очевидно, свободный проход была ее делом.

– Ей же уже снились кошмары!.. – охнул Ханнер, пускаясь бегом.

Захваченный врасплох Берн чуть промедлил.

Вслух Ханнер не сказал ничего, но внутренне кипел. Да что они все, не понимают, как действует зов? Не видели, что случилось с Рудирой и Варрином? Чем больше чародей пользуется чарами, тем сильнее становится. Чем сильнее он становится – тем более властен над ним зов. В конце концов чародей оказывается просто не способен противостоять ему. Кошмары – предупреждение. Из всех перечисленных Берном чародеев, что оставались в доме, Дессет была самой сильной – равняться с ней могла только Кирша да разве еще Ульпен. Ее сила ставила ее в первые ряды для выполнения самых трудных задач – например, расчистить для Ханнера и Берна безопасный проход, но она же делала ее и самой уязвимой, ибо в любой момент зов мог заставить ее улететь.

– Войди в дом! – крикнул Ханнер, пробегая мимо нее и влетая в дверь.

Дессет и Берн, донельзя удивленные, поспешили за ним. Ханнер захлопнул за ними створки и повернулся к Дессет.

– В чем дело? – спросила она, переводя дух. – Что случилось?

– Ты больше силой не пользуешься, – ответил он и погрозил ей пальцем. – Только в самом крайнем случае!

– Но Альрис и Берну нужно было выйти, а вам с Берном – войти, – возразила Дессет.

– Меня это не касается, – проговорил Ханнер. – Это не твоя работа! Пусть этим занимаются другие – если одному сделать дело не под силу, пусть им займутся двое. Или трое. Или четверо. Но не ты. У тебя уже были кошмары!

Рот Дессет приоткрылся – и тут же захлопнулся.

– Ты вот-вот услышишь зов! – продолжал Ханнер. – Как Рудира и Варрин. Ты ведь не хочешь безвозвратно улететь на север посредине какого-нибудь дела?

– Ох!.. – пискнула Дессет.

– Я и не думал... – начал Берн.

– Разумеется. – Ханнер повернулся к нему и увидел, что их окружают зрители. Вокруг собрались чародеи.

Зарек, разумеется, остался – ему вовсе ни к чему было торопиться на Стофутовое поле; Кирша – Ханнер ничего не знал о ее родне, но она явно предпочитала особняк своему дому. Остался и ее кузен Илвин. Хинду не пустили назад во дворец. Алладия, Шелла, Ульпен – их прежняя жизнь разного рода магов кончилась. Йорн, изгнанный из городской стражи, тоже был здесь, как и подруга Мави Панча и еще одна девушка, чьего имени Ханнер поначалу не припомнил. Артальда, вот как ее зовут. Артальда Прелестная. Большинство их было теперь в черном – не в собственных перекрашенных одеждах, как предлагал Манрин, а в вещах, взятых из гардеробов лорда Фарана. Сидели они на чародеях из рук вон плохо – чему и удивляться, если в росте с Фараном мог сравниться разве что Йорн.

Впечатления они не производили – но что поделать? Надо же с чего-то начинать – и не только ему, Ханнеру, но и всем чародеям мира.

А начинать пора. Если Ханнер собирался быть их вождем – закладывать основы своей власти он должен сразу и навсегда.

– Доброго всем утра, – произнес он. – Скажу сразу же: вам по-прежнему рады в этом доме. Как видите, я решил принять ваше предложение и вернулся, чтобы возглавить вас.

Высказав это вслух, он почувствовал странное удовольствие. Это было правильно. Всю жизнь он старательно держался в тени дядюшки, не высовывался и делал, что велено, какого бы мнения на счет порученного ни придерживался сам. Он всегда отказывался от власти, потому что считал, что есть кто-то лучше него, более подходящий, более знающий.

Сейчас, здесь Ханнер наконец-то не думал так. Пришло его время.

– Милорд, – низко склонился Йорн. Остальные тоже принялись, каждый по-своему, выказывать почтение.

– Не зовите меня лордом, -попросил Ханнер. – Я возглавляю вас, а не служу правителю, так что титул мне более ни к чему. – В своей прежней жизни он никогда ничем не правил, так что титул «лорд» был для него почти насмешкой.

Йорн выпрямился.

– Как же тогда тебя называть? Может быть... м-м... сэр?

– Сэр? Да, это лучше, – согласился Ханнер. – Хотя, впрочем, думаю, по-настоящему мне надо бы зваться председателем.

– Председателем? – переспросила Кирша.

– Председателем Совета чародеев.

– А есть Совет чародеев? – спросил Зарек.

– Теперь есть.

– Где? – поинтересовалась Шелла.

– Здесь, – заявил Ханнер. – Мы – этот Совет. Все двенадцать. – Он глянул на Берна. – Боюсь, тебе к нам не вступить – если только ты ничего от нас не скрываешь.

– Я ничего не скрываю, ми... сэр. – Берн сделал шаг к двери столовой.

– Мы могли бы что-нибудь придумать, – предложил Ханнер. – Шелла научила нас. Ты мог бы стать подмастерьем...

– Нет, сэр.

– Ранее ты говорил, что хотел бы обсудить условия службы. Мы этим так и не занялись. Хочу сразу внести ясность: отныне и впредь дом этот становится резиденцией Совета чародеев, и если ты останешься, то на службе у Совета, а не у какого-то одного хозяина.