его глаза не дрогнули.
— Ты не одна в этом, Кристал, — сказал он спокойным голосом. — Я хочу быть рядом с тобой. Впусти меня, позволь мне просто быть рядом.
Айзек отпустил меня, и вместо этого он взял мои руки в свои и погладив оставил осторожные поцелуи на них.
Нет. Мне не нужно было его сочувствие. Я хотела, чтобы меня просто оставили в покое.
— Ты не можешь понять. Ты не знаешь, каково это — потерять все, когда весь твой мир разорван на части.
— Может я и не знаю, через именно ты прошла, — сказал он. — но я знаю, каково это — чувствовать себя потерянным, чувствовать, что выхода нет. И я также знаю, что такое отталкивать людей, чтобы избавиться от боли. Какого это, когда ты просто заставляешь себя забыть и начать новую жизнь, словно прошлого нет. Кристал… Отрывая кусочки от себя — у тебя не будет полноценной жизни.
— Ты прав. Ты не знаешь, — я собиралась выйти на улицу, но Айзек быстро перегородил мне дорогу и закрыл дверь на ключ.
— Выпустите меня! — закричала я, колотя в дверь изо всех сил. Но Айзек просто стоял рядом с непреклонным выражением лица, скрестив руки на груди и склонившись к стене, совершенно равнодушный к моим мольбам.
— Милая, посмотри на меня, — сказал он своим пленяющим голосом.
Я остановилась и послушалась его. Он откинул голову в сторону.
— Ты так сильно хочешь уйти? Не так ли? — спросил он тихо. — Больше жизни?
Его слова послали волну мурашек по телу.
— Да.
— Тогда… — Он подошёл к столу налил себе напитка и взял бутылку с собой. — Будешь?
Я покачала головой.
Он выпил свой стакан залпом.
— Если тебе так хочется… Докажи.
Он выплеснул оставшуюся жидкость бутылке по комнате. И прежде, чем я успела среагировать, он швырнул пустую бутылку в горящий камин, пламя взметнулось вверх в ответ на внезапную вспышку жара. Теперь комната превратилась в пороховую бочку, готовую взорваться в любой момент.
Шок полностью взял меня и несколько секунд я просто стояла в ужасе и наблюдала, как резкий запах наполнял воздух. Айзек выбросил ключ от входной двери в огонь.
— Ты с ума сошел?! — закричала я.
— Если так хочешь уйти, выживи сначала, — он уселся на диване. — А если нет, сгорим вместе, и ты никуда от меня не денешься.
— Что ты натворил?! — я стала из стороны в сторону, думая, что делать.
Комната, казалось, сомкнулась вокруг меня, и я почувствовала себя в ловушке, задыхаясь от картины, представшей передо мной и веса собственного страха.
Воспоминания о той ночи, боль и чувство вины — всё это возвращалось ко мне в приливе эмоций, которые я не могла контролировать.
— Что со мной такого плохого, Кристал? — прошептал он низким и хрипловатым голосом. — Хуже, чем сгореть заживо?
— У тебя явно проблемы, — всё, что я сумела выдавить дрожащим голосом.
Уверенная улыбка тронула уголки его губ, а глаза потемнели от желания. Встав со своего меня, он остановил меня и взял моё лицо в свои руки.
— Кристал, ты не можешь вечно бежать. Что же эта жизнь? Давай разберёмся со всем одним разом, и ты отпустишь это навсегда.
Его слова поразили меня, как удар молнии, и я почувствовала, что моя решимость пошатнулась.
— Я не могу, — прошептала я, мой голос был едва слышен. — Я столько лет усердно закапывала это внутри…
Но прежде, чем я успела сказать что-либо еще, его губы прижались к моим, заглушая мои протесты. Это был яростный, страстный поцелуй, от которого у меня перехватило дыхание и захотелось большего. В этот раз я даже не пыталась оттолкнуть его. Лишь прижалась теснее к Айзеку, как в последний раз. В этом трепетном поцелуе, я обнаружила, что медленно теряю контроль. Мне хотелось забыться в объятиях этих крепких рук.
Но так же быстро, как это началось, он отстранился, оставив меня хватать ртом воздух и жаждать еще его прикосновений. Времени больше не было.
Адреналин хлынул по моим венам. Смысла ломать дверь не было: она никак не поддавалась. Я приложила все свои силы, чтобы разбить окно. Стекло разлетелось вокруг меня вдребезги. Все, чего я хотела, — это сбежать из удушливой комнаты, наполненной газом и опасностью.
— Айзек, пойдем со мной! — взмолилась я, протягивая к нему окровавленную руку. Но он стоял как вкопанный с выражением покорности на лице.
— Нет.
В тот момент я почувствовала, как моё сердце разбилось, разрывалось необходимостью спасти его. Но времени на нерешительность не было. Газ быстро распространялся, и опасность возрастала с каждой секундой.
Со слезами на глазах я потянула его за руку, пытаясь вытащить из комнаты. Но он не сдвинулся с места.
— Айзек, пожалуйста! — взмолилась я, мой голос дрожал от волнения. — Я не могу оставить тебя здесь.
Но он покачал головой, его глаза встретились с моими со смесью печали и решимости.
— Это ты хотела уйти.
Я хотела закричать, накричать на него за то, что он сдался, но на это не было времени. Газ душил меня, и я знала, что должна выбраться, пока не стало слишком поздно.
Дверь открыть было невозможно. Я взяла стул и стала долбить им в глухое окно. Почувствовав звук лёгкого треска, я отбежала слегка назад и бросила стул прямо в окно. На удивление, мне удалось попасть, и стекло наконец-то разбилось. Снаружи прохладный ночной воздух обрушился на нас волной облегчения.
— Прямое попадание, — сказал Айзек и стал хлопать в ладоши.
— Пошли, — рявкнула я.
Он стал неохотно выходить.
— Пошевелись!
Честное слово, если огонь его не убьёт, убью я.
Когда он наконец вышел, я спросила:
— Где огнетушитель?
— В шалаше, — ответив он, указывая на небольшую хибару с боку.
Зайдя, я стала глазами искать огнетушитель и бросилась за ним, как только увидела. Когда я наводила его на огонь, мои руки дрожали от нервов, но я взяла себя в руки и