— Явись, явись, Судьбой обернись!. Простенький заговор, известный всем девчонкам в мире. Сестрички, кузины и малолетние тетки в клане, помнится, все глаза проглядывали, забившись по укромным уголкам и вертя дешевые стеклянные шарики в такт нехитрому ритму заклятия. Особенно часто под лестницами собирались. Мы, мальчишки, сыпали на них мусор, лили воду между ступеней и скидывали крысят. Напакостить магически у нас тогда ни запала, ни умения не хватало. А здорово было бы, наверное, показать малолетним томным дурехам какое-нибудь страшилище!
Вроде меня нынешнего. Третий день не брит, грязью торфяной зарос да копотью. Камуфляжная куртка в дырах, черная армейская бандана по-пиратски сбилась на сторону. Как есть чучело болотное. То-то визгу было бы...
Однако оценить эффект подобной шутки мне предстояло теперь, а не в давние детские годы. Похоже, странная связь между Меканским рубежом и невесть какой давности замком Стийорр оказалась двусторонней, и на очередном витке сферы мы с малолетней гадальщицей столкнулись глаза в глаза. Видимо, образ мой проявился в полной красе и несомненном величии. Такого хорошим девочкам любой расы и сословия каждый день не показывают. Так что впечатление от увиденного было, судя по всему, неизгладимое. Узрев и хрустале столь экзотичную физиономию, темная эльфочка испустила оглушительный вопль.
Даже через время и расстояние, разделявшее нас, сила звукового удара оказалась нешуточной. Чисто рефлекторно я прижал ладони к ушам, зажмурился и распахнул рот, будто при аркналете, когда разгорающиеся файрболлы рычат, гудят и воют на исходе траектории. Словом, скривился, как Приснодед на непослушного младенца. Отчего, разумеется, красивее не стал. Даже наоборот, надо думать.
Эльфочка подпрыгнула, как напуганная кошка, казалось, оттолкнувшись от ковра всем телом сразу, зашипела — тоже совсем по-кошачьи — и злобно пнула ногой хрустальный шар. Без толку — моя жуткая рожа из него не пропадала. Уже всерьез испугавшись, малышка скривила серую мордочку в плаксивой гримасе и в голос заревела: «Па-а-па!!!»
Означенный папочка в долю секунды проявился из тени, падающей от витой колонны, и был мне несомненно знаком. Без малого две с половиной сотни лет не слишком изменили ныне покойного моими стараниями Властителя ау Стийорр.
Вот уж действительно зона неисходимости и сомнительного приема. Странны дела твои, Судьба...
Шар разорвал связь так же стремительно, как и обеспечил. Призраки прошлого без следа растаяли в прозрачном хрустале. Неизвестная янгледи взаправду оказалась моей высокородной, несмотря на все отсутствие сходства. А чего я, собственно, ждал? Ее нынешний симвотип не имеет никакого отношения к тому, что был в детстве. Различия между ними сильнее, чем разница между расами, народами, семьями. Так что, сменив структуру личности, моя высокородная совершила полное перерождение. Как взрослое насекомое из гусеницы через куколку.
Ничего себе гадание на суженого-ряженого обеспечила себе Хирра в несознательном возрасте! Главное, очень эффективное — стопроцентное попадание в результат. Как стратегический светосброс в собственный эпицентр. Никогда не промахивается.
Поневоле задумаешься над силой случайных совпадений или, напротив, над неодолимой мощью жесткой предопределенности, неважно, подтверждением чему из этого оказалось произошедшее. Сложно читать знаки предстоящих или минувших событий, и не всегда ясно видимый смысл оказывается единственным и главным. А у случая с предопределенностью в мире одна хозяйка, не считаться с которой бессмысленно.
На самом деле вывод из всего этого был один: спорить с Судьбой не имеет смысла. Что Хирре с ее гаданием, что мне со своими попытками наладить связь. Однако это вовсе не значит, что надо вообще руки опустить. Еще попрыгаем, как тот дракончик к крынке со сметаной. Теперь такого дракончика, засунувшего заднюю лапу в пасть, рисуют на горловинах кувшинов — в назидание прочим, считающим, что именно они попали в самое безвыходное положение...
Первым из возможных прыжков должна была стать разведывательная экспедиция в сердце болотного острова, задуманная с ныне окончательно, на все остававшиеся двадцать восемь процентов, покойным Зарецки. Надеюсь, безумная атака, спровоцированная высокородной ау Риер, не слишком глубоко перебаламутила джунгли. Если, как обычно, враждебность местной Жизни достигает предела у периметра лагеря — остается только успешно выбраться за этот периметр.
Жалко, конечно, что теперь Харма с собой для страховки не прихватишь. Светлоэльфийская стерва явно начнет с утра крутиться вокруг «водокачки», ожидая повода отомстить четвероногому кадоргу. Надо будет попросить Раптора присмотреть за псом в мое отсутствие, чтобы чего нехорошего мерзавка не учинила.
Впрочем, одну службу Харм мне сослужит, даже оставаясь на месте, — отвлечет Инорожденную шпионку от моего похода. А то только ее мне не хватало в экспедиции, и без того не слишком безопасной. Участие этакой способной помощницы способно до основания сокрушить любой замысел даже без постороннего вмешательства.
Поутру все прошло без заминки. Даже подозрительно. Раптор с готовностью согласился подежурить при привязанном Харме. Его и самого, похоже, тянуло на пару с псом помянуть прежнего его хозяина и своего командира. Без лишних глаз, включая мои собственные, которые теперь по одному только прозванию собачьи...
Высокородная тоже, к счастью, по дороге не попалась. Тут я, правда, успокоил себя перестраховкой — в путь собрался малость пораньше, чем она обычно глазоньки продрать изволит. Хоть бы и сутки теперь провалялась, тварь такая, только порадуюсь лени эльфийской.
До самого периметра добрался бодро, а там все-таки сбавил темп. После того, что мы тут учудили всей КадБригадой меньше суток назад, по спине морозцем гуляла вполне понятная опаска, и к кромке зеленки я подходил этак осторожненько, готовясь в любой момент дать деру.
Но обошлось. Ни лист, ни веточка на мое приближение лишний раз не шелохнулись. Как положено под ветром слегка шелестеть да раскачиваться, так и шуршали помаленьку. Гуляй — не хочу, словно в парке поместья эльфийского. Без страха и злобы, без дурного беспокойства.
Силен Мекан, да отходчив. Будто не вчера в овощное рагу с мясным приварком все тут крошили. Не без моего участия, кстати. А вот же — вход опять свободен. Правда, только если живого в тебе больше, чем мертвого. Кадоргов-то уж не пустит, на них у местной флоры с фауной условный рефлекс выработался. Кроме Харма, конечно. Пес, он и есть пес, хоть из семи металлов, движимых пятью стихиями, сделан. Большей частью, во всяком случае.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});