– Всё. Отпускай.
Тот разъял ножницы, высвободил шею пленника из петли.
– Ну а теперь – чтобы поесть – нужно развязать руки. Так что повернись-ка спиной, и руки в решётку просунь. Если хочешь.
Джек, недобро усмехнувшись, выполнил требуемое. Его развязали – и неторопливо ушли. Он, потирая запястья, открыл корзину. Присвистнул: “Меня что тут, откармливать взялись, как поросёнка?” Еды было – на четверых, и довольно изысканной. То же в кувшинах – в одном – вода, во втором – прекрасное, дорогое вино. “Хорошо живут”.
– Эй! – неожиданно для самого себя крикнул Джек в полумрак зала. – А где Филипп?
– Какой он тебе Филипп, бродяга! – тотчас откликнулся слегка отдалённый голос невидимого человека.
“Это тот, что с петлёй…”
– Слушай, а куда я попал? – спросил Джек наудачу.
Но голос больше не отвечал. Джек плотно поел, угостился вином. Раскатал на лежаке соломенную тубу, лёг и вытянулся.
Так прошли дня два или три. После этого, связав снова руки, его перевели в открытый, с высокими стенами, дворик.
– Здесь будешь жить два дня, – сказал уже знакомый ему носитель петли. – Это чтобы не затёк, сидя на одном месте. Разомни руки, ноги. Они скоро понадобятся тебе, поверь.
Джек поверил. Он целыми часами старательно бегал вдоль стен, приседал, размахивал руками. Всей грудью вдыхал прохладный и чистый осенний воздух. “Пока ясно только одно”, – думал он. – “Здесь не шутят”.
А через два дня он узнал, насколько здесь не шутили.
Был полдень, – не солнечный, но и без непогоды. Джека, снова связав руки, привели внутрь башни – идеально круглой, высокой, без крыши, и внутри – совершенно пустой. Но, как стало видно, это был не просто цилиндр, выложенный из камня, хотя и очень большой. Башня напоминала скорее кусок сыра, выеденного изнутри. В ней, по окружности, было множество чернеющих проёмов и нор, – то прямоугольных, то овальных. На высоте в три примерно роста внутренним кольцом по башне шёл балкон. С этого балкона была спущена верёвочная петля, которую надели Джеку на шею и вздёрнули вверх – до первого лёгкого натяжения. Руки же развязали. Он стоял и смотрел, как одного за другим в башню вводили людей, и так же, как его, пристраивали в петлю. “Десять”, – машинально сосчитал Джек, – и вздрогнул: последним привели ярмарочного кулачного бойца. “Вот тебе и работа посольским телохранителем”, – подумал Джек. – “Как, очевидно, и помощь в поимке убийц Генриха”.
Когда все десятеро разместились на верёвочках под балконом, в центр двора вышел знакомый Джеку носитель петли.
– Это – оружие! – громко выкрикнул он и топнул ногой.
Действительно, у ног его небольшой кучкой было свалено оружие – шпаги, сабли, вертикально насаженные на древки косы, топоры, протазаны, железные – с шипами – шары на цепях.
– Как только верёвки отпустят – первый, кто добежит, – будет с оружием. Это, как вы понимаете, очевидное преимущество. Но тех, кто бегает медленно, мы уравняли в правах. Они могут шмыгнуть в ближайшую дверцу и спрятаться в лабиринте – он расположен кольцом между внешней стеной башни и внутренней. Но там не будет оружия. Там на их стороне будет только внезапность. Иной раз это даёт преимущество.
Какие-то люди, – Джек увидел, подняв глаза, – вышли на балкон и стали смотреть вниз.
– Там, на балконе, – продолжал петленосец, – еда и питьё. Мы спустим лестницу, и последний, кто останется жив, сможет подняться. Надеюсь, вы понимаете – только один. Тот, кто прикончит всех остальных. И на балконе его будет ждать не только еда, но свобода, богатство и власть.
В подтверждение его слов с балкона сползла длинная, прочная лестница, и петленосец полез вверх, ловко цепляясь за перекладины. Уже наверху он перегнулся через перила и крикнул вниз:
– А верёвки отпустят внезапно!
Джек увидел, как несколько человек, стоящих напротив, чуть затянули шеями петли – чтобы, когда верёвку отпустят, почувствовать это в первый же миг.
– Эй, парни! – вдруг закричал кто-то из стоявших в петле. – Вас, наверное, как и меня, сюда заманили обманом. Предлагаю – не быть овцами, покорно идущими к мяснику! Давайте спокойно разберём оружие – и влезем на балкон к этим монахам! До него невысоко, а здесь – видите – есть цепи!
– Отличное предложение! – раздался вдруг негромкий голос с балкона. – Прекрасная, умная голова. Даже жалко такую терять. (На балконе стоял какой-то старик в длинном монашеском одеянии.) Об одном только эта голова не успела подумать.
– Как цепи соединить в одну длинную? Не беспокойся, сумеем!
– Нет, не об этом. О том, что голова эта – пока ещё в петле.
Верёвка, на конце которой был кричавший, дёрнулась, натянулась, всползла вверх – немного, на фут, – и подтянула с собой задёргавшееся в воздухе тело.
– Осталось девять! – сообщили с балкона.
“Что же ты, друг”, – с какой-то животной тоской подумал Джек, – “что же ты так поспешил…”
Вдруг что-то изменилось в мире. Дрогнул, казалось, сам воздух, и Джек увидел, что к головам стоявших напротив падают, свиваясь, верёвки. Он уже знал, что станет делать в эту секунду. Он не собирался бежать к оружию, хорошо понимая, что, например, сухоногий и быстрый Стейк добежит раньше, а решил делать то, чего от него никто не ожидает: просто стоять и смотреть.
Шесть человек бросились в центр башенного двора. Один вдруг наступил на собственную верёвку и с размаху упал, а когда вставал, – от кучи оружия мелькнул в его направлении протазан и пробил ему грудь. Навылет. “Да, парни здесь собрались не простые”. Из прочих пяти один также лёг, заливая кровью оставшееся оружие; трое, схватив что успели, бросились в разные стороны – в скрытый за стеной лабиринт. А один, отпихнув ещё корчащееся тело, склонился, насовал за пояс клинков, схватил два шара на тонких цепях, раскрутил их в воздухе до гудения – и, не двигаясь с места, громко и радостно захохотал.
“Значит, главные схватки сейчас будут внутри”, – понял Джек. – “И потянутся долго, так как в темноте люди крадутся неспешно, вслушиваются”.
В лабиринте скрылись двое – с самого начала схватки, и трое – немного попозже, с оружием. Сняв с шеи верёвку, Джек сложил её в несколько полос, взял в обе руки и неспешно пошёл к человеку, вращающему боевые шары. Тот радостно ухнул, шагнул навстречу – и поспешно попятился: не стоило оставлять кучу оружия без присмотра.
– Извини меня, друг, – сказал Джек. – Мне нельзя умирать. Мне ещё убийц мистера Генриха нужно найти. Так что оставшимся в живых буду я.
– Я – забойщик быков! – шало смеясь, крикнул человек. – Я на спор быков голыми руками валил!
– Это видно, – пробормотал Джек, взмахивая верёвкой.