16 глава
Туман и Янтарь мгновенно собрались и напряглись всем телом, готовые к атаке или нападению.
Они почти припали к полу и едва не зарычав, когда Ураган перевел взгляд на меня, медленно моргнул и неожиданно поднялся со словами:
- Ждите меня здесь.
Руки тряслись так сильно, что я никак не могла поднять нож с пола, чувствуя, как заколотилось от волнения и страха сердце, и ощутила руки Янтаря на свои плечах, когда он быстро и порывисто обнял меня.
Он обернулся к Урагану, который уже спустился с лестницы веранды, и застыл явно принюхиваясь:
- Брат, что случилось?
- Я должен кое-что сделать.
Не сказав больше ни слова, Ураган просто исчез из виду, оставив на веранде напряженных братьев и меня.
- Ты чувствуешь что-нибудь? - обратился Янтарь к нахмурившемуся Туману.
- Нет, а ты?
Янтарь лишь отрицательно покачал головой, склонившись надо мной с улыбкой:
- Мия, все в порядке. Чего ты так испугалась?
- Куда убежал Ураган? – выдавила я, всматриваясь в солнечные глаза бера, и пытаясь понять, не скрывает ли он от меня что-нибудь.
Хотя понимала, что беры прямые, как валенки, и говорят все прямо, часто шокируя этим.
- Да кто ж поймет этого полоумного! - криво усмехнулся Туман, снова усаживаясь на свое место, и принялся строгать палки.
Вернулась и я за свою работу, не в силах удержать себя оттого, чтобы каждую минуту не всматриваться в лес, словно он мог подсказать мне, что происходит.
Только настал вечер, а Ураган так и не вернулся.
А потом прошел еще один день, и еще.
Не было никаких новостей от Севера и Лютого, как и от Урагана, но Янтарь и Туман продолжали твердить, что не чувствуют ничего страшного.
Но с каждым днем мне становилось все страшнее и страшнее.
Еда не лезла в горло, и я могла впихнуть в себя лишь чай, который тетушка готовила специально для меня, чтобы моя рана скорее зажила.
Две беро-няньки постоянно вертелись рядом, развлекая меня разговорами и показывая лес все дальше и дальше от дома.
Вот и сегодня мы вышли на прогулку с Туманом, потому что Янтарь корпел над дырой в полу, которую сделал после неудачной шутки Тумана и своей не вовремя проснувшейся ярости.
- Что происходит, Туман? – тихо спрашивала я большого бера, чьей зрачок действительно отражал свет луны в кромешной темноте, когда он буквально влетел на гору, со мной на плече и усадил меня на нагретый в течение дня солнцем большой камень.
Черный лес лежал под нашими ногами в свете огромной луны.
Вид был просто завораживающе красивый, но сидя на большом камне, я с тоской подумала о Севере.
- Грядет нехорошее время, Мия. Жестокое, мрачное и кровавое.
Туман опустился рядом со мной, раскрывая большую мускулистую руку, чтобы я могла сесть, прижавшись к его горячему каменному боку. И я с благодарностью сделала это, прижавшись к его жаркой смуглой коже, прячась от собственных мыслей и ночного холода.
От Тумана исходил аромат свежести, но не лесной, как у Севера, или морозной, как у Лютого. Словно Туман только что вышел из дождливого леса, полным озоном, капельками росы и яркой сверкающей радугой.
Так пахнет лес после дождя - свежестью, легкостью и дарящей жизнь влагой.
- Ты пахнешь дождем, - почему-то с улыбкой пробормотала я, боясь думать о войне со страшными безжалостными Кадьяками.
Туман в ответ улыбнулся, кивнув, и привычным движением мощной руки откинул за плечи свои длинные черные волосы:
- У каждого бера свой запах.
Я не смогла сразу ответить, потому что подумала, что Север говорил мне об этом, и снова в груди зашевелилась что-то странное и такое тревожное, пока я всматривалась в лес под нашими ногами, тонущей в подступающем тумане, словно могла в нем что-то рассмотреть или услышать.
- А чем пахну я? – наконец подняла я голову, глядя на Тумана, который широко улыбнулся, и, сверкнул своим необычным зрачком:
- Севером!
Я смутилась, понимая, что меня снова бросило в жар от мыслей о том, что теперь я принадлежу ему.
Север оказался прав.
Прошли дни, боль стала меньше, и теперь все произошедшее я стала воспринимать все таки немного иначе.
Нет, я не перестала его бояться совсем, но теперь думала о нем чаще, чем о ком-либо, чувствуя странную дрожь в теле, когда вспоминала его коронную фразу.
Или то, как он мурлыкал, вытворяя вещи, от которых было стыдно. Но приятно. Понимая, что все это время Туман просто смотрел на меня сверху вниз, широко улыбаясь, я стала буквально пунцовая, особенно когда услышала его довольный, смешливый голос:
- О чем ты думаешь, Мия?
- А берам можно сломать нос и лишить их этого ужасно надоедливого обоняния?
Мужчина расхохотался и в свете луны его зрачок снова сверкнул, ловя ее отражение внутри глаза.