Келси с побледневшим лицом выскользнула из кабинки и, прижимая руки к животу, ринулась к дамским комнатам.
Гейб проводил ее взглядом, потом поймал себя на том, что сжимает и разжимает под столом кулаки.
– Вы – отвратительный человечишка, Руни. Вы были свидетелем попытки изнасилования, а потом помогли упрятать жертву за решетку, и все это – за несколько тысяч долларов и десяток высокопоставленных клиентов. Не много же вам надо…
– Я еще не все сказал, – хладнокровно ответил Руни. – Но мы подождем, пока мисс Байден вернется.
– Скажите мне вот что – что заставило "вас признаться во всей этой мерзости именно сейчас? Всего несколько часов назад вам было нечего сообщить нам.
– Ситуация осложнилась. Я не люблю, когда на меня начинают давить с двух сторон сразу. – Руни пожал плечами. – Когда эта история выплывет, – а я решил, что она должна стать известной, – моей репутации конец. Похоже, мне следовало уйти в отставку еще несколько лет назад, тогда бы я остался чист.
– Вот уж не знаю, – спокойно начал Слейтер, казалось бы, с искренним участием, – вывести тебя отсюда и измолотить до полусмерти или просто оставить тебя жить с этим.
Руни поднес к губам бокал и медленно выцедил воду, скопившуюся на дне от подтаявшего льда.
– Каждый человек делает свой собственный выбор, Слейтер. Ты – игрок. Если ты знаешь, что игорный дом пометил все колоды, – станешь ты биться за то, чтобы сорвать банк?
– В некоторые игры просто не стоит играть. – Гейб увидел возвращающуюся Келси и поднялся.
– Со мной все в порядке, прошу прощения. На лице Келси все еще были заметны бледные пятна, но рука, которую она вновь протянула Гейбу, уже не дрожала.
– Потерпи еще немного, – сказала она и вновь повернулась к Руни. – Давайте выслушаем остальное.
– Не уверен, что вам это понравится. Миссис Милисент Байден наняла меня не только для того, чтобы собрать досье на мистера Слейтера. Об этой услуге она попросила меня совсем недавно. Свой первый аванс я получил несколько месяцев назад, сразу после того, как Келси связалась с Наоми Чедвик.
Келси сжала зубы, молясь о том, чтобы ее желудок снова ее не подвел.
– Я.., не понимаю, – неуверенно проговорила она, хотя многое было ей ясно уже сейчас. Келси просто боялась того, что ей предстояло услышать.
– Сейчас поймете, – сказал Руни. – Проще говоря, она очень не хотела, чтобы вы жили на ферме. Она боялась, что вы сумеете найти с Наоми общий язык.
– И как она намеревалась предотвратить это?
– Поскольку с тех пор, как мисс Чедвик освободили из тюрьмы, она не совершила ничего такого, что можно было бы поставить ей в вину, Милисент снова взялась за ее прошлое. После того как Алек Бредли был застрелен, Милисент забрала у меня все мои досье. Все, что я сумел собрать. Там было полным-полно всякой информации, и не только о Наоми. Я, видите ли, работаю очень тщательно, поэтому у меня было достаточно документов и свидетельств, касающихся Бредли и его приятеля с ипподрома. Я собрал материалы о том, как они «посолили» ту скачку, когда погиб Солнечный, и суммировал свои подозрения о причастности ко всему этому Канингема. Когда Милисент дернула за поводок, а вы, мисс Байден, не прибежали к ней на задних лапках, она пустила эту информацию в дело.
– Как? – Келси обхватила себя за плечи. – Лучше скажите мне сейчас, Руни.
– Она поручила мне найти старого приятеля Бредли и сделать так, чтобы он вернулся в Виргинию. Собственно говоря, я должен был обещать ему работу от ее имени. Она не сказала мне, что это за работа, однако догадаться было нетрудно – старая история должна была повториться. Скандал с наркотиками и смерть лошади должны были породить слухи и подозрения вокруг Наоми и вокруг вас, мистер Слейтер. – Руни ткнул пальцем в сторону Гейба. – Вас, кстати, Милисент не собиралась подпускать к своей внучке и на пушечный выстрел. Короче, Келси должна была своими глазами увидеть, как жесток мир скачек, сколько в нем всякой грязи, – и сбежать от всего этого обратно домой.
– Но я не сбежала. – Келси почувствовала, как у нее защипало глаза, но давать волю слезам она не собиралась. Во всяком случае, не сейчас. – Вы хотите сказать, что за всем этим стояла Милисент? Что это она организовала убийство Горди? Боже!.. Получается, что это из-за нее погиб Мик!
– Даже такая женщина, как Милисент, не может удовлетворительно манипулировать человеком, который не имеет никаких представлений об этике и морали. Ее наемник практически моментально вышел из-под контроля и стал действовать самостоятельно. После убийства конюха Милисент была вне себя от ярости. Она прочитала мне такую нотацию, словно я лично всадил в беднягу нож… – Руни покачал головой, припоминая. – Добраться до лошади – вот чего она хотела. А через это – через повторение старого преступления – она хотела преподать своей внучке наглядный урок.
– Все из-за меня, – прошептала Келси, и ее рука, накрытая ладонью Гейба, безвольно обмякла. – Если бы не я, ничего бы не было…
– Вы – последняя в роду Байденов, – без обиняков заявил Руни. – Милисент была буквально повернута на этом. Наоми она ненавидит с такой неистовой страстью, над которой даже годы не властны. В своем стремлении снова, погубить ее, как она уже погубила ее однажды, в своем желании снова подчинить себе вас, Келси, Милисент ни перед чем не останавливалась. Это она одолжила Канингему достаточно денег, чтобы он смог приобрести эту кобылу, Большую Шебу. Этого было достаточно, чтобы подчинить его себе и заставить работать вместе с тем человеком, которого она наняла раньше. Не скажу, чтобы ей это очень нравилось, – добавил Руни и тут же пояснил:
– Я имею в виду – иметь дело с этим типом, пусть даже на расстоянии, но, видно, она считала, что цель оправдывает средства.
– Я не узнаю ее, – медленно сказала Келси. – Не узнаю женщину, о которой вы говорите. Как она могла разрушить, искалечить столько судеб, жизней?
– Она считала, что управляет ими, контролирует ход событий, – ответил детектив. – Милисент никогда не смотрела на это иначе. И мной она тоже руководила, направляя мои шаги.
Он потер рукой переносицу.
– Тогда, в первый раз, я был молод, впечатлителен, полон энтузиазма. Но теперь я оказался в ловушке. Черт побери, ведь это была просто работа, моя работа! И только последний мой сегодняшний посетитель изменил мой взгляд на ситуацию.
Он замолчал, пристально вглядываясь в лицо Гейба.
– Может быть, я просто старею, – сказал он наконец. – Господь свидетель, я здорово устал за это время. В общем, когда этот человек возник в моем кабинете и предложил заключить новую сделку, я решил отойти от дел. И мне нравится думать, что я выбрал довольно удачный момент, чтобы облегчить душу.