руки, поглаживая её ягодицы, она перестала сопротивляться, а я полностью насладился вкусом и ароматом её очаровательной груди.
Постепенно мои поглаживания сместились, я осторожно коснулся её бёдер, скользнул по внешней стороне, затем одной рукой прошёл на внутреннюю.
— Хи-хи, дурак, я боюсь щекотки!
*Бац*
Со смущённой улыбкой она ударила меня по щеке так, что будь я слабее, её можно было бы заподозрить в желании стать вдовушкой.
— Лиза, не дерись! — возмутился.
— А ты не щекотись! И я Лизонька, а не Лиза. Но можешь продолжать ласки, так уж и быть, потерплю, но не щекочи! — несколько возмущённо заявила девушка, но в глазах читалась смесь интереса, искорок страсти и анализа моей реакции.
— Я не люблю боль. Так что не хочу её причинять или получать. Ударишь снова, обложусь матрацами и спрячусь от семейного насилия.
— Нет, ну ведь ты же сам начал. Хочешь, чтобы я хохотать начала?
— Смех — счастье, а хруст и срастание костей не очень.
— Какой ты привереда. Ладно, давай уже морковные дела начинать… почему он упал?
— Я не мазохист.
— А? Я что так сильно ударила, не притворяешься? Я думала, ты крепкий.
— … тебе бы измерить свою силу, не так давно меня ровно так же Туз-горилла саданул, пока я его цветочками увядания поедал. Тебя же просто ласкал. Сдерживайся!
— Нюня!
— Всё равно люблю тебя!
— Ух… слащавый заяц! Молчу, делай, что хочешь!
— Продолжим, — проворчал я, прекратив выбивать своим актёрским мастерством чуть большую роль в сценарии нашей ночи любви.
Пострадал ли я на самом деле? Нет, но удар был нешуточным. Так что изобразить нужное, было легко.
А Аста, которая могла меня упрекнуть во лжи или полуправде, в данный момент спала.
Я поднял Лизу и положил её на кровать.
Никто мне не мешал вернуться к яблочкам, а потом опуститься по ложбинке ниже, пройтись по животику, поцеловать пупок, поймать руку, пытавшуюся меня легонько шлёпнуть, и достичь столь вожделенной мной конфетки.
Обе ручки моей милой жёнушки легли мне на макушку, сначала она приподняла голову и следила за мной, но потом отдалась удовольствия, опустив голову и зажмурив глаза, а своим рукам начала искать другое дело.
Я же периодически старался посмотреть на её реакцию, подменяя пальцами свои уста.
Неожиданно Лиза сжала мою голову ногами, а потом резко расслабилась, но постаралась отодвинуть мою голову руками.
— Вот о чём Мила говорила, — пробормотала девушка, прикрыв лицо от солнца ручкой, а вторую подняв к небу.
— В смысле? — не понял я.
— А… Зашла я к ней пару месяцев назад. А она вся такая красная-прекрасная, голенькая с твоей фотографией лежит. Ей тридцать, сказала, тебя будет ждать, но усталость снимать нужно. Предложила меня научить. Я не поняла, о чём она, я тогда Кощу искала, не до этого было.
— Что копию не оставила?
— А-а, действительно. Да какая разница? И вообще, продолжим, — с некоторым сожалением произнесла Лиза. — Я вижу, что твоя морковка готова. Я тоже готова, — говоря это, она провела пальцем в сантиметре от своей щёлочки, как бы приглашая, а затем развела ноги очень широко.
Я постарался себя контролировать, а так же следить за окружением, чтобы понять задумку жёнушки.
Мой корень аккуратно постарался войти в почву.
Передо мной была Лиза оригинал. Я надавил и…
Я вошёл в копию-Лизоньку.
Даже без лун пространства я понял бы это, так как оригинал была куда более влажной.
Копия же не сказать, чтобы удивилась, просто сказала:
— Ой.
Я же перестал думать. Хочет играться? Ладно. Не прячется, и хорошо.
Лизонька всё равно станет частью Елизаветы, на то она и копия. В отличие от моих «близнецов», каждая передо мной — моя жена.
И сейчас моя задача — доставить ей удовольствие.
Так что я начал медленно делать ритмичные движения.
Однако я всё же кое-чем поинтересовался. Капелька крови выступила. То есть Лиза испытает подобное с каждой из копий? Блин…
Надо сделать, чтобы удовольствия было больше.
В этот момент Лизонька потянула ко мне руки, я их поймал и наши пальцы переплелись.
В этот момент я услышал:
— Так, вот тут потрогать надо… — говорила одна копия другой, отодвигая купальник под юбочкой.
Оригинал же стояла и с некоторой ухмылкой смотрела на меня.
Всё равно не понимаю.
Медленный ритм мне не так уж нравился, однако я опасался ускоряться. Лиза обладала прекрасной фигурой, в которой была женственность и грация, однако в сокровенном месте она пока под меня только подстраивалась, плотно «обнимая».
Стоило ускориться, как её пальчики сжимали мои руки, сигнализируя о напряжении.
Но удовольствие она определённо получала, и мне это приносило радость.
— Знаешь, ты какой-то заторможенный, только мне начинает нравиться темп, ты замедляешься! Всё, ложись на спину, теперь я здесь главная! — неожиданно заявила она спустя полчаса.
— То есть ты сжимала пальцами, когда было хорошо? — удивился я.
— Да. Раз темп быстрее, нужна опора лучше. А ты не заяц, а черепашка-недотрога!
— Хочешь вести? Да пожалуйста! Покажи ритм, удобный Лизе, Лизонька! — возмутился я, плюхнувшись на матрац.
Спустя миг её ножны спрятали моё лезвие примерно менее чем до середины, и она замедлилась. Я протянул руки к ней, думая дать ей опору, но она немного наклонилась и опёрлась о мой живот, после этого встала с меня, немного походила, подумала, после чего взгромоздилась на меня иначе, буквально оседлав, и начала двигаться. Пока даже на меньшую длину, чем раньше, да и ритм не особо отличался от того, что был ранее.
Но я промолчал, просто получая наслаждение и следя за тем, как Лизонька изучает свои ощущения.
Её задумчивое и при этом возбуждённое личико было просто прекрасно. Она смотрела куда-то на мою грудь, а я не мог отвести взгляда от неё самой.
Жизнь прекрасна. Я обязан сделать её безопасной, чтобы подобные мгновение были всегда.
Неожиданно Лиза резко опустилась несколько ниже, кажется, на максимум. По её лицу на миг пробежал испуг с гримасой боли, но затем вновь появилась задумчивая улыбка.
— Всего половинка, прости, — пробормотала Лиза.
— В смысле?
— Идиот… запомни и больше не пихай, больно, но сейчас хорошо.
— Да что запомнить? А-а-а, понял, молчу. И там не половинка, а больше.
— Обычно ты куда молчаливей, зайчик. Помолчи.
— Если есть о чём поговорить… — тут меня так сдавили, аж до слёз…
— Пульт управления, хо-хо! Убавим звук.
Аж до слёз приятно. Я притих от того, что оказался на пике удовольствия.
В следующий миг Лиза расслабилась и сделала несколько поступательных движений, после которых чуточку ускорилась, но теперь «упражнение» имело меньшую амплитуду, а после этого она резко села на