получится. Особенно московскую недвижимость.
На маклера для разнообразия я решил выйти не через Контору, а по-человечески. То есть через московских интеллигентов в каком-то поколении, приходящихся Жанне самой прямой родней. Папе подружкиному было по барабану, а мама впечатлилась таким подходом к жизни. Ей дочка все уши прожужжала, что Жорж отделал свою квартиру как в Европе, какой у него порядок и всё такое. Отношение у Арбатской братии к тем, кто живет в Ясенево или Чертаново практически такое же, как к этим, к подмосковным. А если человек еще и родился где-то в Задрищенске, то человеком его можно считать чисто условно. Максимум за гражданина держат. Есть у москвичей географический снобизм, чего греха таить. Моя попытка приблизиться к центру делала меня чуть более человеком в глазах Елены.
- Жорж, а почему ты решил поменять квартиру? Жанна говорила, она у тебя в новом доме, ремонт ты сделал хороший. Чего не хватает?
- Места не хватает, однушка не мой формат. А вдруг жениться надумаю, не дай светлые и темные боги, тогда как жить?
- И где ты хочешь найти квартиру?
- Где-нибудь в районе Ленинградского проспекта какую-нибудь скромную двушку, чтоб до работы поближе было. И метро неподалеку. А то в Ясенево когда еще дотянут.
- Губа не дура. И ты понимаешь, что придется доплачивать немало? Ты готов?
- Я даже маклеру готов доплачивать за результат.
- Ого, вот это я понимаю целеустремленность. Не боишься, что обманут?
- Колени прострелю.
- Господи, я забыла, с кем разговариваю. Знаешь, другому бы не поверила, а тебе верю, ты можешь. Кстати, почему именно колени?
- Чтоб инвалидность на всю жизнь. На долгую память, так сказать.
- И это молодой человек моей дочери! Кровавый палач в чистом виде.
- Блин, вы так говорите, как будто раньше не знали, что я палач и убийца.
- А ты, Жорж, так говоришь, словно в этом ничего особенного нет.
- Елена, так и впрямь нет. Люди тысячу лет ходили на казнь смотреть как на развлечение. Балаган в города не часто приезжал, из культурных мероприятий только казни. И ничего, размножались как-то, архитектуру развивали, театр тот же. Ваша профессия развивалась как конкурент палаческого искусства.
- Бррр, с тобой разговаривать иногда страшно. Как Жанка тебя терпит?
- У неё психика гибкая, молодая. К тому же она повидать кое-что успела, что не вписывается в ваш обычный круг. А это самое кое-что, оно по неподалеку затаилось и ждет своего часа, вырваться из-под контроля может в любой момент. И тогда выживут не те, кто Ахматову мандельшаммит, а другие, кто выжить хочет.
- Любой ценой?
- Не бывает любой цены. Заплатить можно только то, что у тебя есть. Сейчас у меня есть деньги. Я готом расплатиться за расширение жилплощади деньгами. Подскажете, через кого можно вопрос решить?
- Как ты резко темы меняешь. Подскажу, есть выход на одного человека.
Знакомые знакомых дали телефончик, позвонив по которому, я договорился о встрече с типичным представителем народа, отлично знающего цену деньгам и договоренностям. Есть такие люди, которые не способны кинуть клиента на небольшую по их меркам сумму. Главное в общении с ними – знать, что твой случай не тот, который подходит как раз под этот. Когда можно попробовать исчезнуть в тумане с твоими денежками или наоборот, записать тебя самого в пропавшие без вести. Звали маклера не Марк Самуилович, на Сёма Гершинзон, а Олег Петрович. И я не уверен, что это его настоящее имя.
- Олег Петрович, чего булки мнем? Вроде уже поговорили обо всём, я свои хотелки вам высказал, состояние квартиры обозначил…
- Понимаете, Жорж, я уже не молод и вполне обеспечен. Мне нет нужды наклоняться за каждой копеечкой, я не стремлюсь работать с каждым, кто хочет работать со мной. Я понятно излагаю суть?
- Угу. Вы не готовы рисковать, работая с людьми, которые вам кажутся подозрительными.
- Именно так. Я про вас я, честно сказать, ничего не понял. Кто вы, откуда, чем занимаетесь.
- А это важно?
- Это важно для меня. Я не хочу, чтоб потом за мной пришли и обвинили меня в мошенничестве или спекуляции.
- Угу, и нетрудовые доходы не забудьте.
- Верно. Вы чем занимаетесь по жизни? На студента не очень походите.
- Я главный тренер в ДСО «Динамо».
- Да, это многое объясняет.
- Что?
- Наличие у вас квартиры в Ясенево, денег и такой агрессивный стиль общения, словно вы готовы победить не только аргументами. Какое-то единоборство?
- В точку, Олег Петрович.
- Вы молодой еще человек, но вы, наверное, должны понимать, что в процессе, в котором я вам берусь помогать, не всё гладко и однозначно?
- Вы это к чему?
- К тому, что вы планируете не совсем законное деяние. И в случае непредвиденных проблем…
- Стоп. Расставим точечки над «Ё». Вы не беретесь мне помогать. Вы оказываете мне платную услугу в рамках своей компетенции. Если вы её оказать не сможете в должном объеме и надлежащего качества, я потребую с вас полного возврата выплаченного вам аванса, если таковой будет предусмотрен нашим договором.
- Я не собираюсь подписывать никаких договоров!
- Мне достаточно устной договоренности. Пусть кровью по пергаменту подписываются лошки типа Вельзевула. Продолжу: все сумы, переданные вам мною в процессе нашего сотрудничества при неудачном исходе, вам тоже придется мне вернуть.
- Как вы себе это представляете?
- Наликом, под пересчет. Или прострелю колени на первый раз. А потом наглухо.
- Вы что, из бандитов?
- Из спортсменов.
- Я отказываюсь с вами работать.
- Что, Мойша, кидок не проходит, отбой гоп-стопа? Сел на место! Я вас еще не отпускал – пришлось даже чуток толкнуть пальцами в живот своего собеседника, чтоб он сел на лавочку в скверике, где мы беседовали так мирно и по-приятельски.
- Я найду управу на вас.
- Дурачок, ты же из своей квартиры со мной разговаривал. Номерок-то домашний. Побежишь из Москвы вместе с квартирой?
- Это угроза?
- Угроза на угрозу, дядя. Так что предлагаю начать обсуждение с чистого листа. Когда ты еще не обещал меня сдать своей крыше, а я вынести тебе мозги. А еще крыша с тебя слупит за меня дохренища бабла, я дорого стою. Просто поверь. Кстати, тебя кто прикрывает, бандиты или менты?
- Неважно, проехали. Я вас услышал. У вас на самом